Владислав Вишневский - Кирза и лира

А уж про утепление кирзовых-то сапог я и не говорю, на этих бы ноги натренировать, эти-то, тонюсенькие, еле таскаем. К вечеру, набегаешься — в этих облегченных — как телеграфные провода ноги всю ночь гудят, и стонут… отогреваясь.

Кстати, о сапогах.

У нас сейчас в роте появилась новая игра. Вернее, она только для нас новая, а так она, говорят, старая. Игра передается в армии, как корь в детском саду — от роты к роте, от призыва к призыву. Действительно очень забавная.

То, что голенища кирзовых сапог не у всех плотно облегают ногу, как у меня, например, мы это знаем. У многих ребят ноги сами по себе худые, в сапогах торчат, как карандаши в стакане, свободно болтаются в голенище. Со стороны это выглядит не красиво, и для здоровья — это уж точно! — совсем неполезно. Оно и понятно, как это может быть полезно, если ты, как часто теперь с нами бывает, например, ползёшь по-пластунски, на пузе, и обязательно, как «скрепер», в свои сапоги собираешь всякую ненужную ерунду: воду, грязь, камни, песок… Всё, что совсем и не нужно, ни тебе, ни сапогам. Потом опять же надо будет переворачиваться на спину — демаскировывать себя и товарищей! — задирать ноги в небо рогатулиной, трясти ногами, вытряхивать из сапог то, что, может и захочет само вытряхнуться, а может и нет. Часто ещё потом и портянки сушить надо, а может, и стирать, что уж совсем нежелательно (Горячей-то воды у нас нет, кто помнит). Головная боль, короче. Таких вот «скреперов» у нас в роте оказалось очень много, и они мгновенно стали объектом этой новой шутки, этого нового для нас развлечения.

Короче. На любом из обычных перекуров нужно незаметно бросить горящий окурок в сапог зазевавшегося «скрепера». Лучше в оба раструба сапог сразу. Только обязательно незаметно. Хорошо бы это сделать в конце перекура, перед самым занятием. Лучше, если это будет или политзанятие, или лекция о международном положении, или какая другая скукотень. И всё, через пять-семь минут концерт-развлечение всему взводу обеспечен. Уже представляете? Нет, вы не представляете. Сейчас поясню.

Вы, наверное, уже знаете, что мы, солдаты, через две-три минуты любых лекционных занятий почти отключившись, спокойно сопим в нежном полусне, уже дремлем. В тепле и тишине — поверьте, — не только кошке приятно расслабиться и подремать, но и солдатам. Инициаторы же развлечения (обычно один, два человека), сидят, счастливые, в ожидании будущей реакции бедняги «скрепера» и всего взвода в целом, аж светятся — что-то будет.

…Где-то далеко, в других мирах, монотонно на одной ноте зудит лектор. Зудит, как немецкая «Рама» — привычный, когда-то на фронте, говорят, вражеский самолет-разведчик. Я это много раз в кино видел, слышал… Неприятно зудит, гад. Это точно. Как наш Ягодка сейчас. В классе висит обычная тишина, общий покой, порядок.

Спокойное, умиротворенное сладкое сопение…

Трах, тарарах!..

Как взрыв! Раздается неимоверный грохот переворачиваемого вверх ногами стола. К этому добавляется громкий дробный топот ног бедняги-танцора. Громкое хлопанье руками о голенища сапог, как в пляске вприсядку, и истерическое подвывание, причем с нарастающей силой: ой! — ой! — ай! — ай! Затем, это неизбежно, следует его судорожное, с глазами навыкате, скидывание сапог с одной или с обеих ног сразу… Сидя где-нибудь уже на полу, в проходе, прыгая на заднице, гасит, бедолага, хлопая руками дымящиеся портянки и штаны хэбэ. «Фу-х, фу-х, фу-х!..» — дует, остужая свою болячку.

Ха-ха-ха-ха… Хи-хи…

Думаете это все? Нет, конечно.

Добавьте к этому реакцию задремавших в тепле солдат. Других, тех, которых много! Которые не были в курсе предстоящего концерта, и у которых тоже возникли свои судорожные неконтролируемые реакции со сна на этот неожиданный переполох. Для них это тоже, как выстрел стартового пистолета для бегунов на короткую дистанцию. Их ноги чётко срабатывают на опасные или непонятные команды-звуки… Это надо видеть!.. Как это они, в первые две-три секунды — гляньте, гляньте! — красиво и дружно — ещё не проснувшись! — резво стартанули из-за своих столов и сразу на выход,… Представили?..

И это ещё не все.

Посмотрите теперь на командира. Да, да, на командира, который тоже по-своему дремал, повторяя день за днем, год за годом заученную тему, у него от неожиданной встряски, тоже глаза на лбу, голова втянута в плечи, как от удара — Воздух! — и в немом ужасе открыт рот… И стоит он несколько секунд, простите, враскорячку, уцепившись двумя руками за свой стол, тем самым крепко удерживая свой авторитет, а себя от желания выскочить из класса первым — ему-то до выхода всех ближе.

…А какие у всех лица!.. О-о-о!

Весь спектр эмоций: от сильного испуга (ой, мама, хана!) до страшной ярости (кто посмел, так, бля, пугануть, а?). В такой-то момент, да со сна, это, пожалуй, оправданно и справедливо! Кого и когда радовал простой, скажем, фальстарт? А уж в такой-то момент, в такой-то обстановке — тем более. Да ладно, что тут рассказывать — эту картинку нужно хотя бы один раз увидеть, причем, лучше только со стороны.

Ну, понятно, что «скреперу» больно. Понятно, что там, в сапогах жжёт… Дурацкая шутка — что там говорить. Конечно, дурацкая. Это мы всё знаем. Но ведь, с другой стороны, какой неожиданно мощный эффект, а? Какие эмоции! Какая целительная разрядка в наших серых солдатских буднях! О-о! Это дорогого стоит!

Теперь всю эту картину представили, пережили? Да-да, полный атас! Причём, для всех. Гвалт и неразбериха длятся не больше минуты. Наш скорый самосуд на корню пресекается быстро приходящим в себя командиром. Он, мужественно оторвавшись от стола, ещё правда взъерошенный, но уже вполне по-командирски зло рявкает, пусть и на фальцете, дежурную для нас и себя команду: «Встать, смирно!». На то он и командир, чтобы первым в себя приходить, а потом и солдат воспитывать. Всё правильно.

Авторов переполоха обычно вычисляют мгновенно. Они как на ладони, они у всех на виду. Вот они, голубчики! Реакцию их полного морального удовлетворения, в смысле подлого, с захлёбом, хихиканья, почти до истерики, скрыть просто невозможно — никому ещё не удавалось. Полный экстаз счастья только у них одних. Вот они, создатели, вот они, устроители грандиозного одноактного «трах-тарарама», неожиданного для всех кавардака. Их дергающиеся от сдавленного смеха и истерических конвульсий счастливые рожи никуда сейчас не спрячешь, ни в карман, ни в шапку, ни под стол — никуда! Они перед нами, авторы и режиссеры, жалкая кучка счастливых зрителей. Всем вокруг сейчас очень плохо, а им одним, понимаешь, очень хорошо, а? Как это так, а?.. Не пор-рядок!

…Как сладок миг счастья, и как печально он короток!

Сейчас им выдадут и цветы, и аплодисменты, и все положенные лавры по случаю. Они получат свой чопик, по самые эти… в смысле гланды.