Уильям Теккерей - Чартистский митинг

Уильям Мейкпис Теккерей

Чартистский митинг

Вчера вечером в помещении Литературного общества на Джон-стрит, Тоттенхем-Корт-роуд, состоялся при большом стечении публики чартистский митинг, на котором вернувшаяся из Парижа делегация рассказала о своей поездке во Францию, куда она ездила для вручения республиканскому правительству приветственного адреса. Только два члена этой делегации мистер Эрнст Джонс и мистер Мак-Грас - пришли на митинг, третий, мистер Харни отсутствовал, ибо, как объяснил председатель, в Париже он оказался жертвой собственного энтузиазма и заболел и потому предстать пред теми, кто возложил на него эту миссию, не может.

Место председателя с единодушного одобрения аудитории занял мистер Шоу. Зал помещения Литературного Общества был заполнен в высшей степени благовоспитанными мужчинами и женщинами, выражавшими самое горячее желание услышать впечатления мистера Джонса и мистера Мак-Граса о поездке во Францию.

Председатель огласил повестку дня, отозвался с восторженной похвалой об успехе, с которым делегация выполнила свою миссию, остальную же часть выступления посвятил основным пунктам Хартии, в которой он видит единственное спасение Англии от всех зол и несчастий.

Затем к рампе, которая заменяла трибуну, вышел мистер Джонс и повел красочный и нельзя сказать чтобы вполне "бесхитростный рассказ", "припоминал лишенья и труды, испытанные на море и суше", рассказывал, как он "беды избег на волосок от смерти". Он говорил о поэтах, философах, историках, с которыми встречался во Франции, о свободе, с которой он утвердил свое с ними равенство, укрепив связующие их узы братства. Он заклинал дух свободы, веящий над Англией, указать народу путь к возрождению, которое началось сейчас во Франции. Французы кричали: "Долой Гизо!" - по-английски этот клич звучал бы: "Долой Рассела!" Французы требовали: "Долой коррупцию!" - в переводе на английский это значило бы: "Долой классовое законодательство!" Французы провозгласили: "Да здравствует реформа!" - для англичан этот лозунг превратился бы в "Да здравствует Хартия и никаких уступок!" (одобрительные возгласы). Пока правительство не применяет против чартистов силы и не нарушает конституции, мистер Джонс полагает, что чартистам следует придерживаться того же курса, но какую бы линию они ни избрали, он надеется, что недалек тот день, когда и они будут принимать в здании своего собственного правительства делегацию Французской республики (возгласы одобрения).

Далее перед собравшимися выступил мистер Мак-Грас. Он выразил удовлетворение по поводу того, что в зале, как ему сообщили, присутствует несколько подосланных правительством шпионов, которые, как он надеется, дадут своим хозяевам точный и подробный отчет обо всем, что произносится с трибуны. После этого небольшого отступления он вернулся к главной теме сегодняшней встречи и несколькими мастерскими штрихами завершил нарисованную мистером Джонсом картину "торжественного" и в "высшей степени лестного" приема, который оказало им Временное правительство Франции в присутствии частей Национальной гвардии Парижа. В воскресенье в двенадцать часов дня делегация подъехала к роскошному зданию Hotel de Ville {Ратуши (франц.).}, где французское правительство назначило им аудиенцию. На улице их остановил патруль - не корыстные наемники, тянущие лямку за шиллинг в день (ропот возмущения), а солдаты-патриоты, защищающие рожденное в борьбе дитя свободу своей страны. На площади собралось десять тысяч этих благородных граждан Франции, и хотя солдаты стали сурово допрашивать депутацию о цели ее прихода, мистер Эрнст Джонс, говорящий по-французски как истый парижанин, так очаровал их, что при встрече со следующим патрулем слова "мы английские чартисты" прозвучали как волшебное "Сезам, откройся!" - и депутация предстала перед членами Временного правительства. Здесь наш историк перевел дух, чтобы излить благородное негодование на прессу кстати, досталось не только лондонским газетам, но и "Норзерн Стар", - за то, что та не уделила этому событию должного внимания. Выступление мистера Джонса члены Временного правительства слушали стоя, причем многие кивали головой в знак одобрения, а в ответ Гарнье-Пажес произнес не "несколько слов", как писалось в газетах, а настоящую речь, длившуюся целых двадцать минут. Он сказал, что считает приезд делегации от столь мощной организации, какой является партия английских чартистов, большой честью, что он давно с глубоким интересом следит за развитием чартистского движения и шлет его участникам самые искренние пожелания успеха, а также выражает уверенность, что если Англия когда-нибудь захочет начать войну против свободной Франции, трудящиеся Англии не допустят этого (возгласы одобрения). Затем оратор рассказал о впечатлении, которое производит Париж: на улицах ликуют миллионы людей, а всюду строжайший порядок, ни одного разбитого окна. Какой пример для англичан! Желая немного развлечь слушателей, мистер Мак-Грас рассказал несколько забавных ужасов, в которых главную роль играла ржавая старушка гильотина и которые должны были продемонстрировать жестокость экс-короля, но оратор увлекся юмористическими подробностями и вызвал у присутствующих не леденящий душу трепет, а хихиканье. Затем он призвал аудиторию сплотиться под лозунгом "Хартия - и никаких уступок!". Угнетателей всего несколько тысяч, а в рядах чартистов - миллионы, и если они исполнятся решимости, жалкой горстке угнетателей придется уступить. Через две-три недели в Лондоне соберется съезд и составит петицию Парламенту, а двести пятьдесят тысяч преданных делу партии чартистов понесут эту петицию с Кеннингтон-Коммон на площадь перед парламентом. Мистер Мак-Грас выразил надежду, что все присутствующие на митинге подпишут эту петицию и присоединятся к процессии, а также поклянутся перед лицом всевышнего своей преданностью отечеству, любовью к своим детям, что будут до тех пор бороться за Хартию, пока народ не получит на вечные времена свободу и права гражданина и человека (возгласы одобрения). Он призывает их остерегаться бродяг и мошенников и стать на защиту собственности. Поступив таким образом, они докажут всю облыжность обвинений, которые бросает им продажная лондонская пресса.

Затем председатель объявил, что по окончании митинга состоится сбор пожертвований для возмещения расходов, связанных с поездкой делегации в Париж.

После этого объявления мистер Каффи зачитал резолюцию, в которой говорилось, что монополия политической власти в руках английской олигархии есть надругательство над правами английского народа и что, принимая данную резолюцию, присутствующие на этом митинге обязуются бороться против существующего положения всеми способами и средствами, не вступающими в противоречие с законом, и добиться для народа Англии прав на основе Английской Хартии.