Стелла Даффи - Идеальный выбор

Он не всезнающий и не Большой Брат, и на этот раз даже никакого секса, он просто обнимает ее. Что само по себе тоже неплохо. Учитывая ее состояние. Учитывая ее тоску. София знает, что это сон, но, проснувшись, она сделает сон явью.

Когда она проснулась, его не было. София отправилась на работу. Не думала ни о чем пять долгих часов. Отодвинула в сторону сердитые мысли о пропавшем парне, ужас перед будущим младенцем, перед затаившейся хваткой депрессией и трудилась в упоении весь вечер, подогревая свой клубный танец классической страстью. София танцевала так, словно хотела снести чью-то голову, горделивая львица в бюстгальтере из тигровой кожи. В середине вечера Денни пришлось с ней поговорить. Она отпугивает клиентов. Верно, их легко напугать, но все же. Полная самоотдача — не совсем то, чего ищет гуляка праздный. Хорошо бы она чуть убавила экспрессии, иначе ошарашенная публика задолго до закрытия, вопя от страха, повалит к выходу. Чего Денни очень не хочется. Не хватало только, чтобы его лучшая танцовщица выжила гостей из клуба. Клиенты хотят синтетического секса на тарелочке, поднесенной к их столу прелестнейшей, покорнейшей и вежливейшей официанткой. А им преподносят нечто пугающе похожее на правду, подают на дымящемся вертеле, суют под нос шипящую реальность, пляска дервиша — какой уж тут комфорт!

София готова была возразить: она танцовщица, а Денни, хотя и владеет заведением, в хореографии ничего не смыслит. Но увидела, как Каролина и Сандра кивают, соглашаясь с хозяином. Мнение босса о ее способностях Софию не волновало, но она знала, что другие танцовщицы не могут ошибаться. Отступив на шаг, глубоко вдохнула, извинилась, улыбнулась приятным молодым людям в уже помятых новеньких костюмах и ушла, чтобы вернуться через пять, десять, самое большее пятнадцать минут. В домашнем покое гримерки она освежилась, дважды приняв душ — обжигающий и ледяной. Ни кипяток, ни холод не помогли, но доходчиво напомнили, где она находится. В женской гримерной, на рабочем месте. Она обязана делать свое дело, зарабатывать деньги, и не стоит сжигать мосты. Еще не время, но это время придет. Когда станет виден живот. Когда ей понадобятся сбережения.

Домой София приехала на заднем сиденье такси Мэтта, дивясь молчанию Джима Кроуса и не обращая внимания на треск в голове. Опять приняла душ, неожиданно быстро заснула, благодарная телу за свинцовую усталость, не позволившую ни секунды бодрствовать и размышлять о странных повадках мужчин и ангелов. На следующее утро она чувствовала себя лучше, веселее, чего с ней давно не случалось, и постаралась побыстрее убраться из дому. Единственным препятствием к бегству стал короткий разговор с Мартой, с которой она столкнулась в холле. Марта только что вошла и осматривала листья паучника, София выходила, даже не взглянув на пересохшую землю в горшке; внимание Марты к цветку ей тоже не нравилось. Пусть она ведет хозяйство у Джеймса, если ей так хочется, но София предпочла бы, чтобы эта новенькая, с иголочки, подружка не касалась мест общего пользования своими неугомонными ручками. Со своей стороны, Марта жаждала расспросить про нового сексуального партнера, чьи шумные кульбиты не давали им с Джеймсом заснуть полночи, но боялась обнаружить столь жгучий интерес к жизни Софии. Ни одна из девушек не смогла заставить себя поговорить о чем-нибудь, кроме прогноза погоды, и София успела выйти на улицу, прежде чем в прихожую выполз Джеймс, чтобы провести — на правах давнего соседа — собственное дознание. София всегда с благодарностью откликалась на маленькие радости, она мысленно перечислила их, шагая по направлению к дому Бет. Ей удалось порадоваться теплому солнышку и холоду, которым веяло от Марты, прежде чем всемогущие страхи, заглушив веселье, вновь накатили ползучей волной. Долгая дорога к дому Бет сократилась до короткой пробежки, и прилив паники выступил на поверхность липким потом.

София сидела на полу у ног предельно беременной подруги и докладывала о событиях последних дней. Рассказывая, она кусала ногти, и Бет сдерживалась изо всех сил, чтобы не схватить Софию за руки в попытке спасти истерзанную кожу от кровожадных зубов. Бет сразу поверила в то, что София провела психоделическую ночь с практически незнакомым мужчиной. Такое поведение свойственно Софии. Когда-то такое поведение было свойственно и самой Бет. С той же легкостью она поверила и в бесследное исчезновение парня, не оставившего даже вежливой записки. Случай, увы, далеко не исключительный. Несколько труднее было свыкнуться с мыслью, что София действительно беременна. Впрочем, у Бет, естественно, завалялась парочка тестов на беременность, дожидавшихся своей очереди в глубине шкафчика в ванной. Три чашки чая, литр минералки, холодная вода из-под крана для верности, и София вышла из туалета с двумя ярко-синими бумажками. Разные производители, разные даты изготовления, результат тот же.

— Вляпалась ты, девочка.

— Бет, ты читаешь мои мысли.

— Но как ты могла забеременеть?

— Магия? Судьба? Рука Господня?

— Уж скорее яйца Господни. Это наверняка ребенок Джеймса.

— Нет. После Джеймса у меня дважды были месячные.

— Да, но это еще ничего не значит. Сколько баб кровили всю беременность. Всякое бывает. А сколько их приходит на ток-шоу и рассказывает, как они даже не подозревали, что беременны, пока не разродились. — Бет потерла свой огромный живот и добавила с раздражением женщины на сносях: — Повезло дурам.

— Ты права, всяких странностей хоть отбавляй. Может, я еще продам свою историю журналу «Давай поболтаем».

— Нет уж, пожалуйста, только в «Гардиан» на женскую страничку.

— Как скажешь, Бет. Но дело не в этом. Слыхала я все эти истории, всякой хрени по ящику я смотрю не меньше тебя.

— Неужели?

— А то и больше, но я уверена, что раньше не была беременна. А потом явился тот парень, сказал, что должно случиться. И вот, пожалуйста, у меня будет ребенок. И не от Джеймса.

Возражения Бет не возымели действия. Ночь с Габриэлем оставила Софию в тоске и надежде на продолжение, а ускользающая ангельская плоть, прижимавшаяся к ней вполне по-человечески, каким-то образом убедила в правдивости его слов. Сейчас она ему верила.

— Послушай, — втолковывала она Бет, — я понятия не имею, кем вырастет этот ребенок Я даже не знаю, удастся ли мне его выносить. Черт его знает, наверное, он уже пропитался алкоголем, кокаином и прочей гадостью… Но он говорит, что я не могу причинить ему вреда. Мол, что бы я ни сделала, это ничего не изменит. Сама не знаю, верю ли я во всю эту ерунду про Мессию, но мальчишка вроде как должен сам позаботиться о своей дальнейшей карьере, без моего участия. Но я беременна и уверена, что случилось это не по причине секса. Да, я трахалась с парнем, который время от времени появляется в моей квартире, а иногда на веках. Когда глаза закрою. Понимаю, звучит дико. Но видишь ли, Бет, я не чувствую, что у меня крыша едет. Как ни странно, я не чувствую себя шизанутой. Я устала и злюсь на него за то, что сбежал, и не знаю, как его захомутать, — и хочу ли я его хомутать, тоже вопрос, — но честное слово, я не ощущаю себя сумасшедшей.