Анатолий Байбородин - Озёрное чудо

Но… хорошая мысля приходит опосля; ныне же Елизар лишь виновато склонил голову долу: верно, русские угробили малые народы, но, мол, повинную голову меч не сечет.

Ученые беседы притомили, и для полного счастья Батор — анлгоман, меломан, битломан — врубил портативный магнитофон, и ватага «битлов», от коих сходил с ума мир…безумный, безумный, безумный мир… сладострастно запела:

— Батор, ты великий меломан, битломан, англоман, переведи нам, тёмным: о чем битлы стонут?., от похоти?., от наркотиков? — съязвил Елизар, коего миновала повальная зараза студенческой поросли — пристрастие к модным англоязычным песням. Елизар в отрочестве и юности любил лишь народные песни, любил до слез, ликующих и опечаленных, и за народную песню, как народную душу, мог глотку перегрызть насмешнику.

Батор, высокомерно и снисходительно оглядев деревенского валенка, перевел песню, похоже зная на зубок вольное переложение на русский язык:

Когда Батор по-русски поведал песню, Елизар фыркнул, разочарованно покачал головой:

— И от такой муры битломаны дуреют?! «Жили у бабуси два веселых гуся…» — и то мудрёнее…

Ухом не поведя в сторону Елизара…дикарь… Батор толковал песню:

— Глубокий вдох в припеве символизировал либо тяжелое сладострастное дыхание, либо долгую затяжку. Битлы пристрастились к марихуане и стали ловко вставлять в свои песни намеки на наркотики. Партию бэк-вокала исполняли Пол Маккартни и Джордж Харрисон, ритмично напевая один и тот же слог. Они должны были петь «dit-dit-dit-d.it», но ради шутки спели «tit-tit-tit-tit», что по-английски — сиська…

— Я не понимаю нашу молодежь… — старчески проворчал неуемный Елизар.

— А ты кто, дед? — усмехнулся Тарас.

— Не понимаю, как они слушают… тех же битлов, если в английском дуб дубом, ни бельмеса не смыслят. Вроде нас… дикарей, — насмешливо глянул на Батора. — Давайте, братцы, споем русскую народную…

— Русскую народную, блатную, хороводную… Зачем русскую?! Можно и белорусскую, — Ягор подгреб гитару, покрутил колки, побреньчал и, томно укрыв глаза долгими ресницами, взыграл и запел:

Пригубляли чаши за здравие, вершили за упокой… Охмелевший…может, на старые дрожжи плеснул винца… помрачневший, Батор, обиженно глядя на Елизара, неожиданно изрёк:

— Я знаю, что ты сейчас думаешь.

— О-о-о, старик, ты и мысли читаешь. И что я думаю?

— Ты думаешь, что я — бурят…

Елизар в недоумении уставился на Батора, не вмещая в разум его обиду, и все удивленно затихли. А Тумэнбаяр, глядя сквозь тенистые очки, усмехнулся:

— Я — монгол, чем и горжусь. Монголы полмира покорили…

— Наш однокурсник Давид Шолом — жид, так ему что, вешаться?.. топиться?.. — вопросил Ягор, отложив сладкострунную.

— Зачем вешаться? — усмехнулся Тарас. — Монголы полмира покорили, а жиди — мир. Монголы — кривыми саблями, жиди — хитростью… Ну, бурят да бурят, я — хохол, Елизар — москаль…

— Иди, Батор, искупайся, — посоветовал Ягор. — Полегчает…

— Идея!.. Айда, братцы, купаться! — Елизар резво вскочил с валежины, оголился до синих семейных трусов и, как в деревенском детстве, вприпрыжку полетел к тёплому плёсу.

…А уж синеватые теплые сумерки выстоялись над морем; и пареньки запалили костерок, наломав сухих ивовых сучьев. Разлили остатки-сладки, и…попала шлея под хвост… Ягор возгласил:

— Есть идея…

— Идея лебедей, — добавил Тарас.

— Нет, идея без лебедей. Рожденный пить любить не может, — изрёк Алексей Пешков, то бишь Максим Горький… А посему есть идея: а не послать ли нам гонца за бутылочкой винца?

Застолье дружно возопило: «Послать!..», тут же кинули на пальцах, и гонцом вышел Тумэнбаяр. Но убоявшись хулиганов…отберут деньги у близорукого и тщедушного Тумэнбаяра… послали и Тараса — косая сажень в плечах. Когда гонцы вернулись, да не с бутылочкой винца, со «Столичной» водкой, когда выпили, охмелели, Тарас неожиданно накинулся на Елизара:

— А ты, Елизар, случай, не из жидив?

— С какого боку-припёку?

— Имя еврейское и отчество — Елизар Лазоревич…

— А-а-а, вон оно что… — и тут Елизар, историк начитанный, расталмачил. — Про бедного Лазаря даже школяры знают… Да, имя древнееврейское. Правильно даже — Елеазар. В Ветхом Завете — третий сын Аарона, получивший священство. Крякнули два старших брата, не оставили наследников, вот к Елеазару и отошло первосвященство, и утвердилось за его родом… А в Новом Завете Елиуд родил Елеазара.

— Мужик родил? — подивился Тарас.

— Так говорилось у древних евреев. Не перебивай… Елеазар родил Матфана; Матфан родил Иакова; Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос.

— Во, во, во… — со злорадным восторгом огласил Тарас, — я и подозревал, что ты из жидив.

— Глянь на меня: ты видел русее?

— Ну и что?! — Ягор подоспел на помощь к Тарасу. — Истинные евреи из древних израильских родов — тоже русые. Это хазарские жиды с азиатчиной. Опять же, имя — Елеазар.

— Дался вам, Елеазар. Да у меня брат — Исай, сестра — Устинья, дед — Лазарь, бабка…

— Ясно море, — пожал плечами Тарас, — ты же не один еврей в семье.

— Какие евреи?! По материнской линии мы вышли из староверов, а у тех сплошь и рядом библейские имена. Был даже великий русский святой Елеазар Анзерский; в Соловецком монастыре основал Свято-Троицкий Анзерский скит…

— Тоже, поди, из евреев. Выкрест…

— От народец, а! Если в кране нет воды, значит, выпили жиды. И чего вы на евреев окрысились. Богоизбранный народ… Сам Бог в еврейском народе воплотился. Апостолы… А сколь из еврейства вышло великих людей, верно служивших России, прославивших Россию?! Темь…

— Угробили они вашу Россию. Тьфу! — досадливо сплюнул Ягор.

— Почему вашу?

— Я — не русский, я — бялорус.

— Во, во, русс… Да ты, белый русс, может, русее любого великоруса. Как и червонный рус…

Очнулся от хмельной дрёмы мрачный монгол:

— Чингисхана свято чтит вся Монголия, как великого полководца, завоевавшего полмира, как создателя Великой Монгольской империи…

— …И жестоко вырезавшего полмира, залившего кровью и слезами полмира, — вставил Елизар. — Даже и монгольскую племенную элиту вырезал, не жалея детей, стариков и старух…