Гог Ван - Письма

Вчера мы вместе ходили в Люксембургский музей, там я ему показывал картины, которые меня больше всего пленяют, и, право же, неискушенные знают много такого, чего не ведают понимающие...

На службе я делаю все, что ни придется: такова уж наша работа на всю жизнь, мой мальчик. Только бы я имел возможность делать ее, не щадя сил!

Последовал ли ты моему совету? Выброшены ли книги Ренана, Мишле и др.? Я думаю, что так ты вернее всего обретешь покой. Страницу из Мишле по поводу женского портрета Филиппа де Шампеня ты, разумеется, не забудешь; не забывай и Ренана; тем не менее избавься от них.

"Нашел ты мед,- ешь сколько тебе потребно, чтобы не пресытиться им", так или примерно так гласит притча.

43 Париж, 14 октября 1875

Еще одно словечко, чтобы подбодрить самого себя, а заодно и тебя.

Я посоветовал тебе выбросить свои книги и повторяю этот совет; непременно последуй ему и обретешь покой. Однако и после этого не становись ограниченным и робким, не переставай читать то, что хорошо написано; напротив, читай - это утешение в жизни.

"Пусть помыслы ваши будут лишь о том, что истинно, честно и праведно, что чисто, благостно и любовно, что добродетельно и достохвально".

Ищи же света и свободы и не погрязай слишком глубоко в болоте жизни.

Как бы я хотел, чтобы ты был здесь - я бы хоть раз показал тебе Лувр и Люксембург; впрочем, я предчувствую, что со временем и ты приедешь сюда. Отец однажды написал мне: "Не забывай только об Икаре, который хотел взлететь к солнцу, но, достигнув определенной высоты, лишился крыльев и упал в море". Тебе не раз придется почувствовать, что ни ты, ни я не стали еще такими, какими надеемся стать; что нам еще далеко до отца и других; что нам еще недостает твердости, простоты, честности: простым и правдивым сразу не станешь.

И все-таки надо выстоять до конца, а значит, прежде всего, набраться терпения: кто верит, тот не спешит. К тому же есть разница между Икаром, желавшим взлететь к солнцу, и нами, стремящимися стать христианами.

Думаю, что сравнительно крепкое телосложение никому не мешает; заботься поэтому о своем питании, и когда испытываешь сильный голод или, вернее сказать, имеешь аппетит, ешь вдоволь. Уверяю тебя, я тоже достаточно часто так делаю и, в особенности, делал раньше.

Особенно советую тебе налегать на хлеб, мой мальчик. "Bread is the staff of life" 1 - говорят англичане (хотя они любят мясо и употребляют его в общем слишком много). Напиши мне опять поскорее, на этот раз и о делах житейских.

1 Хлеб - основа жизни (англ.).

49 Париж, 13 декабря 1875

Ты, как и я, уже открыл Гейне и Уланда; но будь осторожен, мой мальчик, стихи - это довольно опасная штука: иллюзия не длится долго, не предавайся же ей...

Позднее книги Гейне и Уланда, несомненно, опять попадутся тебе под руку, и тогда ты перечтешь их с другим чувством и со спокойной душой.

50 Париж, 10 января 1876

Я еще не писал тебе с тех пор, как мы с тобой виделись: тут за это время произошло нечто такое, что не было для меня полной неожиданностью.

Встретившись снова с господином Буссо, я спросил у него, находит ли он желательным, чтобы я и в новом году оставался на службе у фирмы и нет ли у него каких-либо серьезных возражений против этого. Последний мой вопрос оказался не праздным. Буссо буквально поймал меня на слове и объявил, что первого апреля я могу поблагодарить хозяев за все, чему научился на службе у них, и убираться.

Когда яблоко поспело, его срывает с ветки даже легкое дуновение ветра; так же получилось и тут: я действительно делал много такого, что, в известном смысле, было неправильно, и мало что могу возразить по этому поводу. Так вот, мой мальчик, мне пока еще неясно, с чего теперь начинать; не будем, однако, терять надежду и мужество. Будь добр, дай прочесть это письмо господину Терстеху - ему следует обо всем знать; но, я думаю, будет лучше, если ты в данный момент не станешь говорить об этом ни с кем другим и сделаешь вид, будто ничего не случилось.

55 Париж, 19 февраля 1876

На днях я прочел чудесную книгу Элиот, три рассказа: "Сцены из клерикальной жизни".

Особенно взволновал меня последний рассказ - "Раскаяние Дженет". Это история городского священника, который жил среди обитателей трущоб. Его кабинет выходил на огороды, усеянные кочнами капусты, на красные крыши и дымные трубы убогих домов. На обед он обычно ел плохо сваренную баранину и водянистый картофель. Умер он, когда ему еще не было тридцати четырех лет, и во время его продолжительной болезни за ним ухаживала одна женщина, которая до этого пьянствовала, но под влиянием его наставлений и, опираясь на него, переборола себя и обрела душевный покой.

Над его гробом была прочитана глава из писания, где говорится: "Я есмь воскресение и жизнь; верующий в меня, если и умрет, оживет".

58 Париж, 28 марта 1876

Еще несколько слов, вероятно, последних, которые я пишу тебе здесь, в Париже. В пятницу вечером я, по-видимому, уеду отсюда, чтобы в субботу утром, и то же время как на рождество, быть дома. Вчера я видел штук шесть картин Мишеля. Как мне хотелось, чтобы ты был при этом! На картинах песчаные дороги, сходящиеся к мельнице; человек, идущий домой через пустошь или пески; надо всем серое небо; все просто и красиво. Мне кажется, что ученики в Эммаусе видели природу так, как видел Мишель: я всегда думаю о них, когда смотрю на его картины.

Видел я также картину Жюля Дюпре, очень большую.

Все охватываемое взором пространство - черная болотная почва. На заднем плане - речка, на переднем - пруд, возле него три лошади. И в речке, и в пруде отражается гряда белых и серых облаков, за которые зашло солнце; горизонт серо-красный и пурпурный, небо нежно-голубое.

Картины эти я видел у Дюран-Рюэля; * там, по франку за штуку, можно купить дюжины две гравюр с картин Милле, столько же с Мишеля и целую кучу с полотен Дюпре, Коро и других художников; это чертовски соблазнительно. Перед Милле я не устоял и купил три последние гравюры с "Вечерней молитвы"; при случае мой брат, разумеется, получит одну из них.

59 Эттен, 4 апреля 1876

Утром, перед отъездом из Парижа, я получил письмо от одного учителя из Рамсгейта, который предлагает мне поехать туда на месяц (без жалованья); по истечении этого срока он посмотрит, можно ли меня использовать. Можешь себе представить, как я доволен, что нашел хоть что-то. Стол и квартира у меня, во всяком случае, будут бесплатные. Вчера я был с отцом в Брюсселе; мы застали дядю Хейна в очень печальном состоянии.

В поезде мы с отцом еще долго говорили о картинах, в частности, о картинах Рембрандта в Лувре, особенно о портрете бургомистра Сикса, а еще больше о Мишеле. Нельзя ли раздобыть для папы какую-нибудь книгу о Мишеле? Если такая возможность представится, не забудь об этом. Я так рад, что еще увижу до отъезда тебя и Л. тоже.