Джеймс Коззенс - Почетный караул

Полковник Ходен почесал в затылке.

— Ну, если бы этот парень, — сказал он, ткнув пальцем в записку, — если бы он подтвердил, что и вправду существует сговор действовать вопреки уставу, я бы не стал с ними миндальничать. Если мы все знаем заранее, если на них поступила информация, мне кажется, лучше вмазать им как следует прежде, чем они начнут. Я бы разыскал этого парня и заставил его сделать письменное заявление и подписаться. Раздобыл бы все показания свидетелей, про которых говорил Ботти, и также заставил бы их официально подтвердить все под присягой. Потом арестовал бы всех этих молодцов и сунул им под нос показания свидетелей. Думаю, это более верный способ заставить их пойти на попятный, чем посылать офицеров военной полиции с ними нянчиться. Да, да, нечего с ними цацкаться. Они, видите ли, не знают, что клуб только для офицеров, постоянно служащих в гарнизоне! Очень плохо, что не знают! Надо внимательнее читать приказы, разбираться в военных уставах. А мы ведем себя с ними так, как будто они и не обязаны их знать. Нет, судья, это не дело. Раз не выполняют приказы, нарушают устав — пусть пеняют на себя.

— Да, но ведь наш приказ насчет клуба сам противоречит инструкции штаба армейской авиации. Я согласен с Дедом — иногда без этого не обойтись. Нельзя все время скрупулезно соблюдать все инструкции. Но не дай Бог какое ЧП, причем как раз из-за нарушения спущенной сверху инструкции, тут уж всыплют по первое число, будьте покойны. Хорошо, вы их арестуете, значит, нужно предъявлять им обвинение, а они могут потребовать судебного разбирательства — нет, такое нам никак не подходит.

На длинном лице полковника Ходена застыла скептическая ухмылка.

— Хорошо, пусть так. Но вовсе не обязательно доводить дело до суда и выдвигать конкретные обвинения. Достаточно их арестовать, показать, что мы на них имеем, и ознакомить с содержанием статьи шестьдесят шесть. Посмотрим тогда, захотят ли они пойти под трибунал за мятеж и схлопотать смертный приговор или получить срок на полную катушку.

— Тут шестьдесят шестую никаким боком не пришьешь, — бесстрастно заметил полковник Росс.

— А я и не говорил, что пришьешь, судья. — Лицо полковника Ходена немного смягчилось и стало почти приятным. — Но припугнуть их — да так, чтобы они со страху в штаны наложили, — мы можем. А потом сказать, что, если они обещают впредь вести себя в соответствии с существующими в гарнизоне правилами, их отпустят и не станут привлекать к суду. Я против этой затеи в клубе, против того, чтобы они эту масть разыгрывали. Пора им понять, что они обязаны подчиняться армейским законам. Нам нет нужды заставлять их делать то, что мы считаем нужным, с помощью хитрости или каких-то уловок. Есть командир части, его дело — издавать приказы, а дело всех остальных — их исполнять.

Полковник Росс взглянул на Ходена; нет, видно было, что все-таки Ходен — человек, мало расположенный к шуткам, и на этот раз говорил безо всякой иронии. Он не видел в своих словах никаких противоречий. Полковник Росс решил все же проявить терпение и сказал несколько суховатым тоном:

— Ну что ж, Люк, все это хорошо, но ведь и я о том же толкую: командир отдал мне приказ, я довел его до сведения Джонни — вот пусть он этот приказ и выполняет.

— Слушаюсь, сэр, — ухмыльнулся майор Сирс.

— Вам меня не провести, судья, — сказал полковник Ходен. — Уверен: кто-то подсказал командиру этот план — и готов поспорить, что это сделал не Дед.

— Полковник Моубри с этим планом согласен, — сказал полковник Росс. — Тут есть еще одно обстоятельство. Еще одна причина, по которой нам не хотелось бы поднимать шум. Сегодня утром сообщили, что в Вашингтоне дали аккредитацию журналисту, который будет писать для негритянской газеты про группу цветных летчиков. И этот журналист уже здесь. Сидит пока в отделе связи с общественными организациями. Полковник Моубри надеется продержать его там до завтра. Срочно вызвали полковника Джобсона, и час назад он вылетел в Вашингтон, чтобы от лица генерала выразить протест начальнику штаба ВВС — зачем они разрешают писать об экспериментальных группах, которые, по существу, еще только формируются. Я думаю, ему удастся добиться отмены решения военного министерства. Скорее всего, виноват кто-то из отдела связи с общественными организациями.

— Что-то слишком много у нас газет развелось, — сказал майор Сирс, вставая. — Я уже рассказал Люку насчет другой истории с газетой — ну, насчет проверки работников штаба.

— Мы займемся этим, судья, — сказал полковник Ходен. — Но предупреждаю, если вы против допросов, из этого вряд ли что получится. Когда Джонни мне позвонил, я тут же проверил по картотеке. Придется наводить справки о сорока пяти гражданских служащих штаба. Если проверять столько народу, сразу же пойдут слухи, и мы только спугнем тех, кто нам нужен. Лучше сделаем так: запустим в разных отделах штаба несколько фальшивок с грифом «секретно» типа той информации, что просочилась в газету, и посмотрим, какая или какие из них появятся в прессе. Тогда мы точно будем знать отдел, где происходит утечка, и перетрясем как следует всех сотрудников…

— Извините, Люк, — перебил его полковник Росс. — Все, что вы говорите, очень интересно, и мы обязательно вернемся к этому разговору. Но сейчас мне срочно нужно к генералу. Стив!

В дверях показался сержант Брукс.

— Я пошел. Если меня будут искать, позвоните Вере. Она в курсе, где меня найти.

— Вы не забыли, судья, что у вас сегодня плановая инспекция? — спросил сержант Брукс. — Пойдете или отмените?

— А где?

— Столовая, казарма и прочие объекты женской вспомогательной службы.

— О Господи! — вздохнул полковник Росс. — Ладно. Передай начальнику штаба, что я буду в четырнадцать часов.

Новый офицерский клуб — просторное белое бетонное здание в виде куба — стоял на едва заметном холмике около небольшого пруда в южной части территории гарнизона. Пруд, как это принято во всех маленьких городках центральной Флориды, именовался озером — озером Титания. Два других пруда на территории базы назывались соответственно озером Оберон и озером Тизб. Из-за этих трех «озер» архитектору и не удалось полностью осуществить свой замысел. Проект прекрасно учитывал особенности пейзажа и климата. Три крыла здания ограждали просторный внутренний дворик с черепичными сводчатыми галереями. Во дворе по проекту полагался бассейн, окруженный кокосовыми пальмами. Пальмы и вправду росли, но вот бассейна не было. Дело в том, что бассейны здесь обычно строились, чтобы иметь под рукой воду на случай пожара. Поскольку в озерах Титания, Оберон и Тизб и без того хранились миллионы галлонов воды, от бассейна решили отказаться.