Исаак Зингер - Последний Шлемель, или Рассказы мальчика, выросшего в Варшаве

Дом тестя был старый и сухой - вспыхнул, как спичка. Сколько Шлемель в свою трубу ни дул, толку не было никакого. Скажите спасибо, что люди спаслись, а уж имущество все сгорело до последней щепочки. Что творилось в Хелме в тот день, да и после, вы сами понимаете.

Несмотря на летнюю пору, собрался-таки совет старейшин. Мудрецы Хелма судили да рядили семь дней и семь ночей и пришли к выводу, что противопожарная труба из Лемберга по неведомой причине теряет свои чудесные свойства в Хелме.

А посему Гронам Бычья Башка предложил запретить впредь жителям Хелма покупать противопожарные трубы в Лемберге. Верно говорят, каждая ошибка служит истине. Решение было принято единогласно, и Тугодум Фейвел записал закон в книгу.

Хотите знать, что потом было, - слушайте дальше. Пусть Шлемель промотал женино приданое и спалил дом тестя, но планов своих насчет того, чтобы разбогатеть, он не оставил. Потерпев неудачу в Люблине и Лемберге, решил он начать дело в родном селе.

Хелм славился своей сладкой наливкой, до которой Шлемель был большой охотник. Вот и задумал он торговать замечательным напитком на рынке - по три гроша за стопку. Он подсчитал, что если станет продавать по бочонку в день, то будет иметь по три гульдена чистой прибыли ежедневно. На этот раз мадам Шлемель решила не стоять в стороне от мужниных дел. Деньги у них к тому времени уже совсем кончились. Известное дело: коли не добавляешь, так и клад проедаешь. Но женщина заложила свою брошку и на вырученные средства купила первый бочонок.

На следующий день супруги установили на рынке небольшой прилавок, водрузили на него бочонок, несколько стопок и принялись зазывать покупателей:

- А вот сладкая наливка, освежает и бодрит. Всего три гроша за стопку!

Наливку в Хелме все любили, но раскошеливаться никому не хотелось. Три гроша - слишком дорого! Я вам так скажу: при всех своих достоинствах Шлемель не дурак был цену заламывать. Лишь один покупатель не пожалел три гроша: больно торопился с утра стаканчик пропустить. Прошел час, другой, но никто больше не подходил к прилавку. Шлемель стал падать духом. Он так издергался, что решил выпить, нервы успокоить. Достал монетку в три гроша и протянул жене:

- Или мои деньги хуже чужих? Вот тебе три гроша, налей-ка мне стаканчик.

Мадам Шлемель засомневалась было, но потом рассудила:

- А и верно, Шлемель: твоя монетка ничем не хуже прочих.

И налила мужу полную стопку. Шлемель выпил, облизал губы. Замечательная наливка! Тут и мадам Шлемель почувствовала, что в горле у нее пересохло.

- В таком случае, и мои три гроша сгодятся, - сказала она мужу.

Так Шлемель с женой весь день наливали друг дружке стопка за стопкой, расплачиваясь всякий раз одной и той же монетой. К вечеру - глядь: бочонок почти пуст, а выручки всего-навсего три гроша.

Супруги никак не могли в толк взять, где они просчитались на этот раз. Сколько ни прикидывали - никак не могли найти объяснения. Вот они продали почти весь бочонок и всякий раз брали плату наличными. И что? Где же выручка? Правду говорят: когда везет, так везет, а перестанет везти - так хоть криком кричи.

- Эх, такую трудную задачу и хеломским мудрецам не решить! - сокрушался Шлемель.

А и в самом деле, как объяснить, куда девались деньги, которые муж и жена исправно выплачивали друг дружке?

Эта неудача навсегда отворотила Шлемеля от попыток начать собственное дело. И пришлось с тех пор мадам Шлемель торговать овощами на рынке. Шлемель же оставался дома, кормил кур, что жили под печкой, а как детки пошли, стал и за ребятишками приглядывать.

Тесть Шлемеля так разочаровался в своем зяте, что перебрался жить в Люблин. Впервые в истории Хелма его житель покинул город навсегда. Люди говорили: от греха подальше. С другой стороны, сколько можно терпеть?

Мадам Шлемель, хоть и не упускала случая попенять муженьку, все же любила своего супруга.

- Если бы коза из Люблина не превратилась в старого козла, - вздыхал частенько Шлемель, - а противопожарная труба сохранила бы свои чудодейственные свойства и в Хелме, был бы я сейчас богачом. Помяни мое слово.

На что жена неизменно отвечала:

- Не тужи, что беден. Все зависит от счастья. Зато второго такого мудреца, как ты, муженек, во всем Хелме не сыщешь.

Старейшины Хелма и ключ Генендель

Как известно, в деревне Хелм всем заправляли глава местной общины и шесть старейшин - все круглые дураки. Главу общины звали Гронам Бычья Башка. А старейшин - Недоумок Лейкиш, Простофиля Цейнвел, Дурень Тудра, Зендер Осел, Недотепа Шмерель и Тугодум Фейвел. Гронам Бычья Башка был самым старшим. У него были кудрявая белая борода и высокий выпуклый лоб.

Поскольку Гронам имел самый большой дом, старейшины обычно собирались у него. Пока они заседали, жена Гронама, Генендель, то и дело приносила им перекусить - чай с вареньем и печенье.

Гронам жил бы да радовался, кабы жена его попреками не изводила. Только гости за порог, принималась она пилить мужа, что он-де ерунду вечно городит. Послушать ее, так ее уважаемый всеми супруг был дурак дураком.

И вот раз после такой перебранки Гронам не выдержал и сказал жене:

- Что толку пенять мне, когда гости уже ушли? Впредь, как только услышишь, что я говорю глупости, войди в комнату и дай мне знать. Тогда я немедленно сменю тему разговора.

- Разве могу я выставлять тебя дураком перед старейшинами? Узнай они, что ты мелешь чушь, не бывать тебе больше главой общины.

- Так найди выход, раз ты такая умная.

Генендель не долго голову ломала.

- Придумала!

- Ну?

- Как только ты скажешь глупость, я войду в комнату и протяну тебе ключ от нашего сундука. Вот ты сразу и поймешь, что ерунду мелешь.

Гронаму так понравилось женино предложение, что он даже в ладоши захлопал.

- Подле меня и ты, жена, ума набралась.

На том и порешили. А дальше было вот что.

Через несколько дней старейшины снова собрались в доме Гронама. Предстояло обсудить приближавшийся праздник Шавуот, когда по обычаю положено есть блины со сметаной. Только в тот год сметаны в Хелме было днем с огнем не сыскать: весна выдалась засушливая и коровы почти не давали молока.

Старейшины теребили бороды, чесали в затылках, да, сколько ни раскидывали мозгами, не могли придумать, как раздобыть сметаны к празднику.

Вдруг Гронам как стукнет об стол кулаком.

- Придумал!

- Говори скорей!

- Надо издать закон, чтобы впредь хелмцы воду называли сметаной, а

сметану - водой. Воды-то в колодцах предостаточно, так что каждая хозяйка без труда раздобудет к празднику полное ведро сметаны.

- Какое замечательное решение! - завопил Зендер Осел.

- Гениальное! - подхватил Простофиля Цейнвел.

- Только Гронам Бычья Башка мог до такого додуматься! - заявил Недоумок Лейкиш.