Даниил Курсовский - Городок Милютин

Даниил Курсовский

Городок Милютин

1

Городок Милютин довольно мал. Живет в нем всего тысяч десять народу и расположен он в стороне от цивилизаций. Но жизнь в городке устроена очень даже неплохо – есть тут фабрика керамической посуды, есть теплицы, где выращивают розы удивительной красоты, есть школы - обыкновенные, музыкальные и художественные, есть и разные другие учреждения и заведения, необходимые настоящему городу.

Милютинские цветы и посуда пользуются повышенным спросом в близлежащих и отдаленных городах, дети учатся и постигают искусства, взрослые работают. Все идет, как следует.

И сейчас продолжает идти. Только еще лучше, чем раньше.

И все потому, что в городке Милютине живет Андрей Палыч Сосновский, великий ученый. Он доктор наук сразу в двух направлениях – по философии и по химии. До недавней поры Андрей Палыч трудился в крупном научном учреждении, но, разойдясь со своими коллегами по многим принципиальным вопросам, он из этого учреждения уволился, вернулся в родной Милютин и занялся тут самостоятельными научными исследованиями.

Его возвращению были очень рады две его дочери, Анна и Мария. Они двойняшки. Не близнецы! Анна Андреевна старше Марии Андреевны на двадцать минут, а их дети, Саша и Женя, родились не только в один день, но тоже с расхождением в двадцать минут!.. Сейчас им по десять лет. В паре Анна-Маша ведущей всегда была Анна, а в паре Саша-Женя – Саша. Папы Саши и Жени выполняют в принципе одну работу. Они – начальники отделов продаж. Только папа Саши – на фабрике посуды, а папа Жени – в тепличном хозяйстве. И обе эти семьи очень дружат между собой.

Правда, Анна Андреевна и Мария Андреевна с некоторой настороженностью воспринимают научную деятельность своего отца. Они нисколько не сомневаются в том, что он гений. И вот это-то их и беспокоит. Гении ведь на такое способны!..

Андрей Палыч, видите ли, исследует самые основы этого мира. Он пришел к выводу, что весь наш мир только тогда получает шанс к всестороннему и гармоничному развитию, когда в нем правильно сбалансированы мужское и женское начала. «Ян» и «инь», другими словами.

Но Андрей Палыч эти самые начала рассматривает еще и с точки зрения химических реакций! В своей лаборатории он пытался создать растворы «ян» и «инь», на основе чистейшей воды из Милютинского подземного источника.

И вот однажды ему это удалось. Правда, так уж случилось, что процесс создания растворов «ян» и «инь» вышел из-под контроля. Кое-что в лаборатории взорвалось, кое-что пролилось, перемешалось и ушло в окружающую среду.

Это было поздним вечером, в самом начале сентября.

Дом Андрей Палыча, где и размещена его лаборатория, находится на самой окраине городка, в густом сосновом бору, к тому же лаборатория хорошо звукоизолирована, и никто поэтому не слышал взрыва и не знал – до поры!.. – что же там произошло.

Но все жители Милютина видели, как над городком вдруг собралась гроза, не мрачная и не тяжелая, а бурная, яркая, даже восторженная какая-то, и тут же разразилась мощным теплым ливнем с удивительно свежим запахом.

Ливень омыл город, пропитал его некоей еще неизвестной даже Андрею Палычу энергией, и город сладко уснул в наступившей чистоте, даже и не подозревая, что ждет его на следующее утро…

2

Впрочем, кое-какие, пока незаметные окружающим изменения, начали происходить в Милютине еще поздним вечером и ночью.

К примеру, в тот день в одном из милютинских домов, в собственной постели тихо и мирно провожала последние часы своей жизни Федора Захаровна Травкина. Это было ясно и самой Федоре Захаровне, и ее ближайшей подруге, а сейчас добровольной сиделке Полине Васильевне Сазоновой.

Что вы хотите! Обеим подругам было давно за восемьдесят, и обе прожили свои жизни в честном труде. И Федора Захаровна и Полина Васильевна были чудесные портнихи женского и детского платья. Правда, в последние годы их услуги были мало кому нужны. Зачем шить на заказ, если можно купить? И подруги прозябали на очень скромные пенсии, почти забытые своими детьми и внуками, жившими далеко, в больших городах.

И вот, глядя на осунувшееся лицо Федоры Захаровны, слушая ее едва заметное дыхание, Полина Васильевна думала: «Как только Федорочку провожу – так и сама соберусь! Жаль только, некому будет сидеть у моей постели, вот как я сижу. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Так случилось! Ей – первой уходить. Мне – следом…»

А Федора Захаровна, закрыв глаза не спала. Она слушала свое тело, чувствуя, как с каждой новой секундой в нем остается все меньше жизни. Вот уже она не чувствует ног… Вот уже и руки ее не слушаются… Вот уже и губы мертвеют…

Но никакого страха в душе Федоры Захаровны не было, а было только сожаление.

Жаль ей было, что она уходит первой, и некому будет сидеть у постели Полины, вот как она сидит!..

В этот то самый момент и зашумела за окном та самая удивительная гроза.

Что-то ударило вдруг в сердце Федоры Захаровны.

И она, едва открыв рот, прошелестела:

- Полечка… Ты набери мне в кружечку дождевой водички… Захотелось мне попить дождика, как в детстве!..

И Полина Васильевна, приоткрыв окно, тут же исполнила просьбу подруги. Кружка в ее дрожащей слабой руке наполнилась в минуту – таким обильным был этот ливень. И такой свежестью повеяло из открытого окна! Полина Васильевна, впрочем, тут же плотно его затворила, чтобы не намочить шторы.

Федора Захаровна выпила чуть ли не половину полной кружки.

И сказала вдруг окрепшим голосом:

- Какая вкусная водичка! Поля, попробуй сама!

Полина Васильевна попробовала. Да и допила всю оставшуюся в кружке воду.

И после этого обеих подруг вдруг сморил сон. Федора Захаровна уснула в постели, а Полина Васильевна – в кресле рядом с постелью.

Проснулась Полина Васильевна внезапно, и тут же резво вскочила на ноги. Ей показалось, что Федорочка уже скончалась!

Но нет, ничего подобного!

Федора Захаровна не только не скончалась, но, наоборот, воспряла вновь! Она, забыв о недавней своей слабости, в длинной ночной рубашке с кружевами, стояла у окна, и с крайне заинтересованным видом глядела во двор.

- Федорочка! Ты, что ли, ожила?! – в изумлении вскричала Полина Васильевна.

Федора Захаровна с улыбкой обернулась к подруге.

- Полечка, я не только ожила, но решила, знаешь ли, пожить еще некоторое время! Проснулась, смотрю – ты спишь. Подошла я тихонько к окну, чтобы воздуху свежего впустить, а тут, смотрю, такая прелесть! Ну-ка, иди, глянь сама!

Полина Васильевна подошла к окну, выглянула… Да так и заулыбалась!…

- Какие лапочки! – воскликнула она.

В другом милютинском доме молодые супруги Власины после очередной безобразной ссоры проснулись ночью одновременно с одной и той же мыслью.