Филипп Робинсон - Маска свирепого мандарина

В надежде на то, что оставляю Вас, как и сам остаюсь, на Коне,

С самыми искренними соболезнованиями, мои дорогие сэры и директора,

Ваш Х. Дж. ("Бак") Роджерс, эсквайр (джентльмен)"

"Ясно, — спокойно произнес Код. — Но ты пока не отправил его, верно?"

"Нет, я решил объясниться с ними лично, — беззаботно отозвался Роджерс, — и высказал все, что о них думаю, по телефону"

"Кстати, — добавил он, — я купил еще кое — что. Пару штук, чтобы можно было менять каждый день".

Он бросился к окну, со стуком поднял раму. Ткнул пальцем вниз. Код увидел два огромных американских лимузина, стоявших у тротуара (вернее, наполовину на нем). Очевидно, Объект приобрел их в кредит. По крайней мере, хотелось бы в это верить.

Код пробыл у Роджерса еще несколько минут. Он решил, что лучше не напоминать о пропущенном сеансе, и молча наблюдал за тем, как его подопечный мечется по комнате. Тот принимал смешные позы, наливал выпивку и сразу выплескивал ее в раковину, разворачивал свертки, тут же забывал об их содержимом, не переставая ни на минуту выкрикивать дурацкие каламбуры и нелепые рекламные лозунги.

Его поведение подтверждало догадки, которые возникли у Кода во время утреннего визита, и позже, когда он услышал рассказ соседки.

Префронтальная лейкотомия не просто избавила Роджерса от всяческих волнений; она превратила его в дурашливого ребенка-переростка, фигляра, видящего во всем лишь повод для веселья.

Код винил себя за то, что не предусмотрел такие последствия. Он счел ситуацию весьма серьезной. Если не найти решение как можно быстрее, Эксперимент окажется под угрозой срыва. Роджерс безусловно перестанет ходить на сеансы и более того, способен полностью выйти из-под контроля. Если он будет продолжать в том же духе, его ждет либо тюрьма, либо желтый дом.

Код отправился к себе, чтобы хорошенько подумать, что делать дальше. "Доброй ночи, спи спокойно, пусть клопы тебя не тронут", — прощебетал Роджерс на прощание. Но обстоятельства не дали нашему герою времени для отдыха или размышлений. Как только он вернулся, в дверь постучали. Код открыл, и столкнулся с новой угрозой в лице низкорослого джентльмена, которого он сразу же распознал как инспектора Электрической компании.

Инспектор оказался маленьким нервным человечком с большими очками и вымученно-агрессивным выражением на лице. Можно сказать, что профессия обязывала его быть недоверчивым, но собственная натура заставляла постоянно испытывать за это неловкость.

Как только Код увидел кепку с названием компании, сразу вспомнил о полученном уведомлении. Несмотря на всю свою озабоченность проблемой Роджерса, он с достойной восхищения быстротой приспособился к ситуации. Мгновенно расплылся в широкой дружеской улыбке и протянул обе ладони, приветствуя дорогого гостя. Испуганный таким приемом инспектор слегка попятился, но Код подхватил его под руку и вежливо повлек в комнату. Усадил на стул, вернулся к двери, высунул голову наружу, придирчиво осмотрел коридор из конца в конец, будто следовал правилам конспирации, и наконец закрыл ее — если бы инспектор знал, что для него она закрылась навсегда!

Код подошел и замер, глядя сверху вниз на посетителя, всем своим видом выражая величайшее удовлетворение.

"Я ждал вас", — радостно воскликнул он.

Инспектор открыл рот, но сразу захлопнул его и сжал губы в неумолимо-строгую, — по крайней мере, он сам так полагал, — тонкую линию.

"Мистер Николас Код?" — спросил он, пожалуй слишком громко.

"Он самый, он самый!" — отозвался Код, потирая руки от удовольствия на манер диккенсовского Урии Гипа.

"Занимающий данную жилплощадь на правах квартиросъемщика?" — продолжил допрос инспектор, желая уязвить жертву беспощадной точностью формулировок, и Код, увидевший в подобном стремлении нечто близкое своему научному складу ума, проникся к нему симпатией.

"Абсолютно верно!"

"Мы уже нескольких недель пытаемся связаться с вами, не так ли, мистер Код? Касательно вашего расхода электроэнергии. Мы не можем понять, почему он так велик".

Он сделал паузу и снова сжал губы: до чего неприятно раз за разом видеть, как они сразу раскисают и сдаются! Но употребление горделивого "мы" вместо "я" обязывало и придавало силы, позволяло скрыть недостаток твердости, прикрываясь абсолютной мощью Компании, чье незримое присутствие чувствовалось сразу, стоило только произнести это волшебное слово. Возвышавшийся над ним Код подавлял внушительными габаритами, но зато инспектор ощущал в себе мистическую силу — совокупную власть канцелярии и машин, бесчисленных досье, контрактов и гигантских трансформаторов великой организации, к которой он принадлежал.

"Именно! Именно об этом я и хочу с вами поговорить", — с непритворным воодушевлением воскликнул Код.

"То есть вы не против?"

Код подошел к окну, поднял раму, выглянул, осмотрел улицу, снова закрыл его. Задернул шторы, выключил верхний свет, зажег голубую настольную лампу и опустился на стул напротив гостя.

Инспектор нервно теребил портфель и, щуря водянистые глаза, наблюдал за ним. Он пока не мог найти в поведении Кода ни единого повода для обоснованного и решительного вмешательства, но не сомневался, что таковой непременно обнаружится.

"Итак, мистер Код, — произнес он отрывисто, безуспешно пытаясь выдать вульгарное беспокойство за нетерпение делового человека, — боюсь, мы обязаны выяснить причину такого высокого расходования электроэнергии. Обязаны, понимаете? Конечно, мы отдаем себе отчет в том, что вы полностью оплачиваете счета, — такое признание ослабляло его позицию, но он тут же нашел спасительную формулу, — однако всему есть предел ".

"Да, всему есть предел", — снова сказал он, и Код, кивая, торжественно повторил за ним эту фразу, хотя инспектор вовсе не был уверен, что они имеют в виду одно и то же.

"Такая нагрузка перегружает подстанцию", — продолжил он, и опять замолчал, раздосадованный тем, что у него вырвалось еще одно признание, которое вдобавок позволяло усомниться в абсолютном могуществе Компании.

Он снова взялся за портфель. Вытащил несколько документов, поднес их к очкам, восполнив растраченную уверенность в своих силах и авторитете, и нахмурился.

"Посмотрите сами, мистер Код, — возбужденно произнес он, — ваш расход электричества за прошедший месяц в десять раз превысил предыдущий показатель. В десять раз! Чем можно объяснить такие цифры? Не спорю, вы рассчитываетесь с нами сполна, — тут он подался вперед, готовясь нанести решающий удар и овладеть инициативой, которая, кажется, постоянно ускользала к оппоненту, — но правильно ли выбран вид платежа? Это мы хотим выяснить".