Мирча Элиаде - Змей

Тут г-н Соломон жизнерадостно крикнул с веранды:

— Господа, кому чай, кому кофе, кому патефон с пластинками?

Стамате рассмеялся. Ему показалось весьма уместным вмешательство хозяина. Стере расписывал ему вспышку сыпного тифа в Яссах военного времени, и он не мог прислушаться к дискуссии той троицы, что стояла рядом. Только все реплики Лизы доносились до него с необъяснимой четкостью, и ему страстно хотелось ответить. Казалось, столько надо обсудить с ней, о стольком ей рассказать… Впрочем, и Рири, судя по всему, тоже очень умненькая девушка.

— Решайте без промедления! — еще раз огласил сад призыв г-на Соломона.

За танцы робко высказалась одна только Рири.

Общество направилось к веранде. Стамате немного отстал.

— У вас аналитический ум, — услышал он голос Лизы.

Когда машины выезжали из Фьербинц, смеркалось. Жара окончательно спала, и небо пошло ввысь.

— Вечер будет великолепный! — сказала Дорина капитану.

— Жаль, дорога у нас не заасфальтирована, — обронил Владимир.

Их машина в самом деле тяжело одолевала дорогу. Давно не было дождя, и пыль в рытвинах лежала толстым слоем.

— Как свернем к лесу, будет поровнее, — заверил шофер.

Лиза прислонила голову к спинке сиденья и впивала деревенский воздух. Как хорошо, что Стере сел в другую машину. Хоть полчаса без него…

— Это какая звезда?

Дорина вытянула руку вверх.

— Люцифер! — выпалил Владимир. — В таких пределах надо бы знать астрономию!

Капитан Мануила заметил со сдержанной улыбкой, ни на кого не глядя.

— Вероятно, барышня еще никому не отдавала свое сердце… Люцифера узнают и без всякой астрономии…

— Да, да, — кивнула Лиза. — И у Эминеску так.

Дорина попыталась припомнить что-нибудь из «Люцифера», но в памяти возникали только несвязные фрагменты.

— Как, наверное, дивно жить на природе, в маленьком сельском домике! — воскликнула Лиза.

В этот миг ей действительно казалось, что счастье — это уютная вилла в лесу, на берегу озера… не слишком далеко от Бухареста. Пару месяцев назад она видела американский фильм, где все герои жили в таких изящных пригородных виллах, разбросанных по лесу: белые домики с просторными террасами. Да и в Снагове, на озере, есть шикарные виллы, террасы подступают к самой воде, качается, всегда наготове, моторная лодка. Чем не заграница?..

— Бежать от светской жизни, от шума, от бесконечных звонков, — добавила она, мечтательно глядя в небо.

Так умиротворяли тишина и закатный свет, что Лизе и впрямь захотелось представить себя беглянкой. После угара столичной жизни она бы острее воспринимала прелесть простых радостей. Сейчас она была дамой из высшего света: утомленная безумием ночных эскапад, разрывающаяся между дипломатическими приемами и балами, пресыщенная любовными авантюрами — слово. м> героиня фильма, которой жизнь не отказала ни в чем, но которую в глубине души все равно точит червячок: не то, не то, опять и опять не то…

Она повернула голову к капитану Мануиле и посмотрела на него из своего бесконечного высока, иронично и вместе с тем снисходительно. Знали бы они…

— И луна сегодня будет чудная, — сказала Дорина. — Хорошо бы осталось побольше времени для прогулки.

Машина свернула. За поворотом, на меркнущем горизонте, щетинился монастырский лес.

— Как там остальные? — вспомнила Дорина. — Отправились уже?

Остальные — супруги Соломон, Стере, Стамате и Рири — выехали позже, но их автомобиль, одолженный кем-то из знакомых, был мощнее, и скоро сзади появилось облако пыли.

— Догоняют, — ответил Владимир, оглянувшись.

— Ваш друг чересчур стеснителен, — сказала Лиза капитану Мануиле.

— Только пока не освоится, — ответил капитан. — Просто мы с ним люди не слишком экспансивные. Не то что вы, молодое поколение. — Он кивнул на Дорину. — Для вас общение — как спорт, вы очень быстро заводите дружбу. И дай вам Бог… Но мне, например, затруднительно сойтись накоротке с незнакомым человеком, хотя по роду своей профессии…

А в это время Рири, на месте рядом с шофером, во все глаза глядела из-под руки, чтобы увидеть переднюю машину.

— …я тебе говорю, как родному, ты меня послушай, — делал Стере внушение соседу, — в твои годы главное — решиться, а то поезд уйдет.

— Да какие мои годы? — принужденно засмеялся Стамате. — Мне всего-то тридцать три…

— Вот-вот, — подхватил Стере. — Самый опасный возраст. Еще год-другой потянешь — и все, останешься бобылем. А когда бес в ребро, будет уже слишком поздно, быстро сгоришь, помяни мое слово…

Стамате, багровый, смотрел в затылок Рири. Он боялся повернуть голову, чтобы не встретить глаза супругов Соломон. Вольно же ему было поддержать разговор о браке… Лучше бы изобразил наивность, полное неведение о видах семейства Соломон на капитана.

Сначала его приятно щекотали эти матримониальные разговоры, он полагал к тому же, что оказывает добрую услугу приятелю, который уехал вперед, с Дориной. Может быть, их и рассадили специально, чтобы он побеседовал с ее родными. Но беседа, начавшись с общих вопросов, быстро перекинулась на личности. Стере взял да и спросил его напрямую, почему он не женится…

— О, как мы неделикатны! — взорвалась вдруг г-жа Соломон и незаметно наступила зятю на ногу. Когда Стере в недоумении обернулся, он увидел нахмуренные брови и закушенную в гневе губу.

— Аглая! Смотрите, они остановились!

В самом деле, в полукилометре от них, перед въездом в лес, первая машина остановилась.

Кто-то посреди дороги салютовал обеими руками. Какой-то молодой человек, высокий, смуглый, с непокрытой головой и в солнечных очках. Наверное, забыл их снять — сейчас, после заката, в мягком воздухе сумерек, в них не было нужды.

— Прошу прощенья, что остановил вас, — начал он с отменной вежливостью, подходя и склоняя в поклоне голову. — Подозреваю, что вы едете в Кэлдэрушань, и покорнейше прошу взять меня с собой, на подножке машины.

Он улыбался, но без тени смущения. Правую руку положил на дверцу машины, левой медленно снял очки. Дорина вздрогнула. Он словно ожег их взглядом, глаза были с особенным блеском, и зрачки необыкновенно большие. По разговору, по манерам — явно юноша из хорошей семьи. Лиза оценила и его спортивный костюм безукоризненного кроя, с большими накладными карманами на куртке.

— Я некоторым образом заблудился! — весело принялся объяснять юноша. — Представьте, уснул в лесу, а друзья уехали. Мы тоже собирались в монастырь…

Капитан привстал, чтобы освободить незнакомцу место.

— Но я ни в коем случае не хочу вас стеснять, — запротестовал тот. — Когда я попросился к вам на подножку, я нисколько не преувеличивал. Я прекрасно доеду и так…