Колин Гувер - Признайся (ЛП)

Я киваю, потому что понимаю, что он имеет в виду, так как тоже это чувствую. Я чувствую это каждый раз, когда думаю об ЭйДжее и о том факте, что он не живет со мной.

- Каждый раз, когда я начинаю чувствовать эту боль в груди, я начинаю вспоминать моменты по которым скучаю сильнее всего. Например, улыбка мамы, с которой она смотрела на меня. И было неважно где мы находились и чем занимались, ее улыбка всегда успокаивала меня. Мы могли бы находиться в самом центре войны, но стоило ей опуститься передо мной на корточки, посмотреть мне в глаза с этой улыбкой на лице, и она избавляла меня от всех страхов и тревог. И каким-то образом, даже в самые темные дни, когда ей было не до улыбок, она все равно улыбалась. Потому что для нее не было ничего важнее моего счастья. Я скучаю по этому. Я так сильно скучаю по ней. Единственное, что помогает мне чувствовать себя лучше - это рисовать ее.

Оуэн тихонько смеется.

- У меня есть около двадцати картин с мамой, спрятанных на чердаке, и это звучит пугающе.

Я смеюсь вместе с ним, но то, как он рассказывал о своей маме, снова напоминает мне о моей проблеме и мой смех превращается в гримасу боли.

Это заставляет меня задуматься, почувствует ли ЭйДжей что-то подобное, несмотря на то, что я не могу быть сейчас ему такой мамой, которой хочу быть.

Оуэн берет мое лицо в свои ладони и смотрит мне в глаза с серьезным видом.

- Я видел, как ты смотрела на него, Оберн. Я видел, как ты улыбалась ему. Ты улыбалась ему, как когда-то улыбалась мне моя мама. И мне плевать, что та женщина думает о тебе как о матери. Я тебя едва знаю, но даже мне видно, как сильно ты любишь своего маленького мальчика.

Закрываю глаза и позволяю его словам проникнуть в мое сознание, развеяв все мысли, которые я допускала о себе, как о плохой матери.

Я мама уже более четырех лет. Четыре года. И за все эти четыре года Оуэн - первый, кто помог мне понять, что я в могу быть хорошей матерью.

И несмотря на то, что мы и вправду едва знакомы, и он абсолютно ничего не знает о моей истории, я чувствую его веру в то, что он мне сказал. Простой факт, что он верит в то, что говорит, заставляет и меня поверить в это.

- Правда? - тихо спрашиваю я.

Открыв глаза, смотрю на него.

- Потому что иногда мне кажется…

Я замолкаю увидев, как он яростно затряс головой.

- Не надо, - отрезает он уверенно. - Я не знаю твоей истории, и полагаю, что ты рассказала бы, если б считала нужным, чтобы я знал это. Поэтому я не собираюсь просить тебя рассказать. Но то, что я сейчас увидел, это была женщина, которая пытается лишить тебя самого дорогого. Не позволяй ей этого. Ты хорошая мама, Оберн. Замечательная.

Еще одна слеза скатывается по моей щеке, и я быстро отворачиваюсь от Оуэна.

В душе я знаю, что была бы отличной матерью, если бы только Лидия дала мне эту возможность. И я знаю, что все что с нами произошло, это не моя вина. Мне было всего шестнадцать, я была молода и неопытна, когда забеременела.

Как же здорово иметь кого-то, кто верит в тебя.

Узнав об ЭйДжее, или о том, что у меня нет прав на собственного ребенка, Оуэн мог бы сбежать в мгновение ока. Но он этого не сделал, а наоборот поддержал.

Помог мне почувствовать себя лучше. Никто этого не делал для меня с того дня, как умер Адам. Просто поблагодарить его было бы мало, поэтому я разворачиваюсь к нему лицом. Он все еще находится поверх меня, глядя прямо в глаза.

Я обнимаю его за шею и притягиваю для поцелуя.

Целую его нежно. Оуэн не сопротивляется, но и не углубляет поцелуй, он просто принимает его, осторожно вдыхая.

Думаю, мы оба понимали, что поцелуй, как бы говорил «спасибо», а не «я хочу тебя».

Когда открываю глаза, вижу, что он выглядит таким же спокойным и удовлетворенным, как и я. Просто лежу и смотрю, как он открывает свои глаза и на его губах формируется улыбка.

Он ложится рядом со мной и мы просто смотрим на крышу тента.

- Его отец мой первый бойфренд, - делюсь я, начиная рассказывать ему историю моей жизни.

Это чувствуется хорошо, наконец поделиться с кем-то. Я ни с кем не делилась всей правдой, но почему-то именно Оуэну мне захотелось открыться.

- Он умер, когда мне было пятнадцать, и две недели спустя после его смерти, я выяснила, что беременна ЭйДжеем. Когда мои родители узнали, они стали настаивать на аборте. Им и так нужно было заботиться о четырех детях помимо меня, и они с трудом могли нас содержать. Не было малейшего шанса, что они смогут потянуть еще одного ребенка, но и я ни за что не отказалась бы от ЭйДжея.

- К счастью, Лидия нашла компромисс. Она сказала, что я могу остаться жить с ними и что она станет помогать воспитывать сына, если передам ей права опеки над ребенком. Она хотела быть уверенной, что я не откажусь от него со временем и опека дала бы ей эту уверенность. Она также сказала, что ей при этом будет легче получить страховку и медицинские услуги для ЭйДжея, чем мне. Я не ставила под сомнение ее решения.

- Я была молода и не понимала, что все это значит. Все, что я понимала тогда, согласиться с Лидией - это гарантия, что я смогу оставить ребенка. Поэтому я согласилась. Я была готова подписать все, что угодно, если это означало что я смогу быть рядом с ЭйДжеем.

- Как только родился ЭйДжей, Лидия сразу взяла все в свои руки. Она была не довольна всем, что бы я не делала. Я почувствовала себя ничтожной. И спустя какое-то время я поверила ей, что ни на что не гожусь. Ведь я слишком молода и не опытна, а она уже воспитывала детей и знает как это делается.

- К тому времени, как я закончила старшую школу, Лидия стала принимать все решения в одиночку. И одним из ее решений стало, что ЭйДжей должен жить с ней, пока я не закончу колледж.

Оуэн находит мою руку и, сильно сжав, прижимает к своей груди. Я ценю то, что он делает для меня, пытаясь приободрить, так как для меня это очень тяжелое признание.

- Вместо того, чтобы поступить в университет аж на четыре года, я выбрала курсы стилиста, которые длились всего год. Я надеялась, что как только отучусь и найду собственное жилье, Лидия позволит ЭйДжею жить со мной. Но за три месяца до моего выпуска скончался ее муж, тогда она переехала в Техас, чтобы быть ближе к Трею, ее второму сыну. И она забрала МОЕГО сына с собой, не спросив меня.

Оуэн вздыхает.

- Поэтому ты переехала в Техас? Потому что не смогла остановить ее от переезда из Орегона?

Я киваю:

- Да, и у нее были все законные права увезти его куда угодно. Она сказала, что Техас лучшее место для воспитания ребенка, и если я хочу лучшего для своего сына, то перееду сюда после окончания курсов. Мой последний урок в школе стилистов закончился в пять вечера и в течение следующих двадцати четырех часов я въехала в эту квартиру.

- А что насчет твоих родителей? - спрашивает он. - Они не могли повлиять на Лидию?