Николай Шмагин - Дом на Сурско-Набережной

– Я уж думал, ты там на совсем останешься.

– Ты чо, свихнулся?

– Моя бабушка сказала, тебе с родителями надо жить.

– Они сами к нам приедут. Давай поиграем в твои игрушки? Смотри, что мне папа подарил, – и Ванька извлёк из кармана новенький блестящий пистолетик, явно заинтересовав им друга.

– Пошли к нам, – сразу же пригласил его Витька к себе домой.

Витька, длинный и тонкий паренёк, с бледным лицом будущего интеллигента, подводит друга к стене, и восхищённый Ванька рассматривает висящий на ней большой настоящий телефон.

Он снимает трубку и прикладывает к уху: в трубке раздаются гудки, треск помех, но Ваньку этим не смутить, всё равно интересно послушать.

У Витьки так много игрушек, что у Ваньки разбежались глаза. К заигравшимся друзьям подошла Витькина бабушка:

– Ребятки, садитесь за стол, пора обедать.

Ванька не возражал, так как не страдал отсутствием аппетита, в отличие от Витьки, который нехотя ковырялся в тарелке и давился пищей.

У него плохой аппетит и его бабушка с надеждой смотрела на Ваньку, уплетающего за обе щеки. Может быть, глядя на Ваньку, и её Витюленька разохотится покушать? Но Витька оставался равнодушным к еде и тоскливо смотрел в тарелку, понурив голову…

Ванька быстро справился с обедом, а Витька всё сидит над полной тарелкой. Тогда ему стало жалко товарища. Хочется помочь, и он предлагает:

– Витька, давай я вместо тебя доем.

А Витькин дедушка, строгий и важный старик, худой, в мундире начальника почты, сидит в кресле и читает газеты, громко шурша и перелистывая страницы, неодобрительно поглядывая на Ванькино румяное лицо, перепачканное сладостями.

И Ваньке уже хочется побыстрее вскочить и убежать из этой строгой обстановки, и от Витькиного строгого деда на улицу…

Мальчишки увлечённо ползают на четвереньках по песку; громко рыча и урча, пытаясь подражать звукам автомобилей, возят наперегонки свои машинки по песчаным дорогам и колеям, нарочно сталкивая их друг с другом, наезжая одна на одну. Чья машина лучше и быстрее?

– Моя самая непобедимая!

– Нет, моя ещё непобедимее!.. – Они вскакивают и угрожающе смотрят друг на друга. Того и гляди, вспыхнет рукопашная. Но ссоры друзей подобны вешнему снегу, и вот они уже придумывают себе новую игру; катер мчится по песку, словно по воде, а за ним гонится моторная лодка, то настигая врага, то отставая…

– Побежали птенцов смотреть! Дед сказал, они вчера вылупились, из яиц! – встрепенулся вдруг Ванька, и друзья мчатся к старому вязу во дворе, карабкаются по веткам к заветному гнезду, и восхищённо разглядывают птенцов-воронят…

Из окна Витькиной квартиры, что на втором этаже, лились тоскливые звуки – Витькин дедушка играл на скрипке.

От этих звуков все в доме и во дворе насторожились; бабушка выглянула из сеней, залаял Дружок, а Ванька с интересом наблюдал, как шедший от колодца дед поставил ведро с водой на землю, чертыхаясь.

Назревал скандал, так как дед терпеть не мог звуков, издаваемых этим музыкальным инструментом.

– Опять Василь Василич свои мудовые рыдания завёл. Эй, волчиные рёбра! – крикнул он в открытое окно наверху: – Кончай свою шарманку крутить. На вот, на моём хрену сыграй, лучше получится, – потряс он ширинкой штанов.

Окно наверху тихо закрылось. Соседи, как люди истинно интеллигентные, не любили скандалов.

Бабушка осуждающе замахала на мужа руками, заохала-запричитала:

– Хосподи, и не стыдно тебе. Што соседи подумают, перед Анной Викентьевной неудобно. Василь Василич культурный человек, не чета нам, а ты? Пусть себе играет.

– Замолч! Он знает, что я не выношу скрип этот, всю душу он мне выворачивает, так нет, снова завёл.

– Он же у себя дома, хосподи. Помилуй душу раба грешного…

Во дворе опять стало тихо, а Ваньке скучно. Но вот в дверях снова показался Витька, и друзья встретились вновь, чтобы продолжить игры…

– Ванечка, вставай, в школу опоздаешь, – Ванька открывает глаза, и с изумлением видит мать в его маленькой алатырской спаленке, радостно вскакивает с кровати; значит, это был просто сон, ведь его родители давно уже живут вместе с ними в подгорье. Правда, Витьки-друга нет, зато у него есть Васька, и это здорово. Да и сам он уже не малыш, а самый настоящий пионер.

Бабушка хлопочет на кухне, дед курит у печки, отец в передней собирает чемодан и мать помогает ему укладывать вещи.

– Папа, ты куда собираешься?

– Поработаю в одном месте, подарок тебе привезу, договорились?

Ванька кивнул и пошёл на кухню, умываться.

Вот он уже сидит за столом, пьёт какао, ест кашу. Пора в школу.

Бабушка хлопочет возле, помогает внуку одеться потеплее. Мать суёт ему в руки портфель, и мешок со сменной обувью, и, наконец, Ванька на улице, где холодно и ещё совсем темно. Поспать бы ещё, а тут в школу надо переться.

Он бредёт вверх по переулку, спотыкаясь, тут его настигает друг Васька, и они уже веселее поднимаются в гору, выходят на улицу.

На углу Кировской они расстаются. Васька теперь учится в другой школе.

Посмотрев ему вслед, Ванька торопится дальше, вот он сворачивает за угол и, запыхавшись, подходит к своей школе. Вместе с другими опаздывающими.

Школа приветливо светится окнами, хлопает тугой входной дверью, и тут уже не зевай, иначе собьёт с ног…

У порога учеников поджидает строгая тётя Дуся, уборщица.

– Про ноги не забывай, вон веник, обметайте валенки. Наследят, убирай тут за ними целый день, – басит хмурая с утра уборщица, и Ванька аккуратно обметает валенки, спешит в раздевалку.

Пристроив своё пальтишко с шапкой на забитой одеждой вешалке, он развязал мешок со сменной обувью, переобулся, поставил валенки в угол и побежал в свой класс, где уже начался урок.

Сопровождаемый строгим взглядом учительницы, Ванька пробирался к своей парте, как вдруг Симак нарочно выставил ногу и, споткнувшись, Ванька брякнулся на своё место рядом с Таней Журавлёвой, задев сидевшего на третьей парте Вовку Косырева.

В результате у Вовки в тетради появилась жирная клякса, и он сердито погрозил Ваньке кулаком: – Погоди, пенёк, на перемене получишь у меня, – прошипел он.

– Симаков, Косырев, делаю вам замечание. Продолжим. Маресьев, начинайте писать вместе со всеми, с красной строки, – строго обвела взглядом из-под очков своих нерадивых учеников учительница. – Пишите…

– Марь Михайловна, у меня из-за Ваньки клякса, – не выдержал Вова.

– Это мне Симак ножку подставил. У, рожа, – погрозил Ванька Симаку и тот состроил испуганную рожу в ответ. Класс оживился.

– Тихо, дети. Сосредоточьтесь и пишите дальше: «Зимние пичужки с ярким, как морозные зори, оперением, снегири и синицы, садились на рябину, медленно, с выбором клевали крупные ягоды…»