Людмила Крылова-Лопаченко - О Вьетнаме и не только

Нам рассказывали вьетнамцы, что если сбитый лётчик на своём парашюте попадал в руки мирных крестьян, работающих на рисовых полях, у него не было шансов выжить. Его или насмерть забивали мотыгами или просто разрывали на части, потому что не было вьетнамских семей, где бы ни погиб хотя бы один человек. На улицах Хайфона мы видели много детей-калек, пострадавших от напалма или бомб.

Вьетнам 1970-х гг. «Долетался». Американский самолёт, сбитый в небе Вьетнама.

Вечером того же дня, когда прибыл «Гриша Акопян», мы впятером отправились с визитом на прибывший теплоход по приглашению четвёртого механика, большого почитателя песен русских эмигрантов. Некоторые кассеты мы переписали себе.

Ночью «Гриша Акопян» должен был следовать под погрузку углём в порт Камфа, это шесть часов нашего хода от Хайфона. Мы тогда и предположить не могли, что через сутки мы вновь будем на борту «Гриши Акопяна», что с ним случится беда и что наша «Зея» пойдет на помощь. В порту Камфа американцы настигли пришедший под погрузку теплоход, ракета прицельно попала в каюту четвёртого механика, где накануне мы так прекрасно провели время.

О том, что стряслась страшная беда, мы узнали в полночь: на одном из наших советских теплоходов поймали «SOS» с «Гриши Акопяна».

Быстро был собран совет из капитанов наших судов, стоявших в порту и членов торгового представительства порта Хайфон, на котором было решено отправить на спасение людей и теплохода «Гриша Акопян» нашу «Зею». Почему выбор пал именно на нас, можно было только догадываться. Во-первых, из-за сравнительно малой осадки теплохода – ведь фарватер реки был уже заминирован, во-вторых, из-за малочисленности экипажа. Случись что – будет меньше жертв (для сравнения: на теплоходах класса «пионер», к которому относился «Гриша Акопян», экипаж состоял примерно из 40 человек, на нашем теплоходе было 27 человек).

В Камфу шли всю ночь. Теплоход вошёл в фарватер порта Камфа утром, и мы сразу увидели поднимающийся вверх столб дыма. Фарватер проходил между скалистыми берегами небольшого залива, который был уже заминирован. По курсу следования «Зеи» стояли одиночные скалы в виде больших столбов. Из-за такой скалы появилась вьетнамская лодка-джонка, с которой махали красным флагом, предупреждая об опасности.

Наш капитан, Виталий Евстихеевич Белов, собрал экипаж и предложил самим сделать выбор: либо возвращаться назад, либо следовать дальше по заминированному пути и спасать теплоход и экипаж. Но мы уже видели дымящийся теплоход, поэтому даже и мысли не возникало о возвращении, и «Зея» продолжила путь. И тут появились американские самолёты, которые продолжили минирование фарватера глубинными бомбами; те падали прямо по пути нашего следования, иногда попадая на скалы, и тут же взрывались. Все не занятые члены экипажа собрались на верхней палубе в спасательных жилетах на случай попадания снаряда на теплоход. Но, видимо, американцы пока не планировали бомбить нас. Мы пришвартовались бортом к причалу, а носовой частью к терпящему бедствие теплоходу. К своему удивлению, мы не обнаружили экипажа. На берегу никого не было. Как потом нам объяснили вьетнамские товарищи, во время налёта на порт, который и портом-то можно было назвать с большой натяжкой, так как там стоял только один «Гриша Акопян», капитан был ранен, боцман убит, а весь экипаж направлен вглубь материка.

У нас была прямая связь с Москвой, которая осуществлялась через помполита (помощника капитана по политической части). Нам сообщили, что мы должны дождаться экипаж теплохода «Гриша Акопян» и взять его на свой борт.

На «Зее» развернули шланги для тушения пожара, но пришлось сначала остудить палубу: она была раскалённой, потому что в трюме горел уголь. Тушили огонь сразу с нескольких точек – с берега и на самом теплоходе. Позднее подошли вьетнамские рабочие порта и стали помогать нашим морякам с берега. Вдруг из Москвы мы получили приказ немедленно покинуть порт, так как американцы стали угрожать нам. Вокруг наших судов продолжалось минирование.

Мы вынуждены были уйти, не выполнив своей главной задачи; о судьбе экипажа не было никаких известий. Позже нам сообщили, что экипаж был доставлен на теплоход «Переславль-Залесский» и отправлен на Родину, что оказалось неправдой (если верить историку А. Розину). Тем же путём, по заминированному фарватеру, мы вернулись на внешний рейд порта Хайфон.

Те суда, которые стояли в самом порту Хайфона, простояли там почти год, пока реку не очистили от мин наши тральщики.

Однако, нам было приказано возвращаться в порт. Это известие нас неприятно удивило, потому что пройти туда уже было невозможно. Сам порт усиленно бомбили, а берег обстреливали подошедшие на расстояние выстрела американские корабли, причём так, что мины и снаряды со свистом пролетали над нашими головами. Самолёты, поднявшиеся с авианосцев и бомбившие порт, тоже пролетали над нами и туда, и обратно. Было страшно, особенно когда самолёты, отбомбившись, возвращались на авианосец. Именно отбомбившийся самолёт, получивший повреждение, дал пулемётную очередь по стоявшему на рейде танкеру «Певек». Снаряды попали в надстройку, там, где были расположены каюты команды, очередь прошила каюту, где находились четыре женщины, говорили, что их всех зацепило.

Над береговой частью стоял чёрный дым. С берега на теплоходы, которые скопились на внешнем рейде, а их было около двадцати, летели птицы, многие из которых не долетали до судов и падали в воду. Мы, перевалившись через борт, подставляли им руки, и они, обессиленные, садились прямо на ладони. Так мы простояли несколько дней.

Наконец получили долгожданный приказ – покинуть порт. Мы уходили почти последними, после нас ушёл только «Переславль-Залесский». Наше судно перефрахтовали, и мы на полгода получили новый порт приписки – Гонконг. Выходя из Тонкинского залива, мы наткнулись на военный американский корабль, который, направив на нас свою носовую пушку, заставил остановиться. Не знаю, сколько бы продолжалось это противостояние, если бы не наша старшая коллега Антонина Фёдоровна. Она велела надеть девчонкам, а нас всего с ней было трое, яркие платья и выйти на палубу, что мы и сделали, чем привели в ужас старшего помощника капитана, но мы увидели оживление напротив. Американцы помахали нам руками, мы им ответили. Мы поняли, что по девчонкам стрелять из пушки они не будут.

Через несколько дней в районе Филиппинских островов мы встретили американский авианосец, который шёл из Вьетнама на отдых в Сингапур. Получилось так, что мы оказались на встречном курсе и от нас, конечно, потребовали свернуть, потому что эту громадину сопровождала большая охрана – палубные вертолёты и самолёты, корабли и подводная лодка, которая по этому случаю всплыла.