Роберт Стивенсон - Черная стрела (сборник)

Дик заскрежетал зубами. Он решил немедленно окончить борьбу. Когда прибой удалился, оставив песок сухим, он бросился вперед, выбил оружие из рук противника и вцепился ему прямо в горло. Тот упал вместе с Диком, который очутился на нем. Следующая волна покрыла их водой.

Пока противник еще лежал под водой, Дик выхватил у него из рук кинжал и встал на ноги с победоносным видом.

– Сдавайтесь! – сказал он. – Дарю вам жизнь.

– Сдаюсь, – ответил его противник, поднимаясь на колени. – Вы бьетесь, как молодой человек, то есть неумело и очертя голову, но, клянусь всеми святыми, вы сражаетесь отважно.

Дик обернулся к берегу. В темноте еще продолжался с переменным успехом яростный бой. Покрывая глухой шум волн, слышались удары стали о сталь, раздавались восклицания боли и боевые клики.

– Отведите меня к вашему предводителю, юноша, – сказал побежденный рыцарь. – Пора окончить эту бойню.

– Сэр, – ответил Дик, – если у этих храбрых малых есть какой-нибудь предводитель, то он – тот бедный джентльмен, что стоит перед вами.

– Ну так отзовите своих псов, а я велю своим слугам остановиться, – сказал незнакомец.

В голосе и манерах противника было столько благородства, что Дик перестал бояться измены.

– Складывайте оружие, молодцы! – крикнул незнакомый рыцарь. – Я сдался под условием, что останусь жив.

Тон незнакомца был чрезвычайно властным, и шум и смятение схватки прекратились почти немедленно.

– Лоулесс, – крикнул Дик, – ты жив?

– Да, – крикнул в ответ бывший повар, – жив и невредим!

– Зажги фонарь, – сказал Дик.

– Сэра Дэниела нет здесь? – спросил рыцарь.

– Сэра Дэниела? – переспросил Дик. – Молю Бога, чтобы его не было здесь. Клянусь распятием, плохо бы мне пришлось, если бы он был здесь.

– Плохо пришлось бы вам, прекрасный сэр? – спросил рыцарь. – Ну, признаюсь, если вы не принадлежите к партии сэра Дэниела, то я ничего более не понимаю. Зачем же вы напали на мою засаду? Какой тут спор, мой юный и чрезвычайно пылкий друг? Какое у вас было намерение? И – чтобы покончить с расспросами – какому благородному джентльмену я сдался?

Но прежде чем Дик успел ответить, в темноте раздался чей-то голос. Дик разглядел белый с черным значок на шапке говорившего и почтительный поклон, которым он приветствовал своего начальника.

– Милорд, – сказал он, – если эти джентльмены – недруги сэра Дэниела, то, право, очень жаль, что мы бились с вами; но было бы в десять раз больше жаль, если бы они или мы остались здесь дольше. Часовые в доме, если они не мертвы и не глухи, слышали нашу схватку с четверть часа тому назад; сейчас они дадут сигналы в город, и если мы не поторопимся уйти, то все будем схвачены новым врагом.

– Хоксли прав, – сказал лорд. – Чего вы желаете, сэр? Куда мы должны идти?

– Ну, милорд, что касается меня, идите куда хотите. Я начинаю думать, что у нас есть основание для дружбы, и если я начал знакомство с вами несколько грубо, то не хочу продолжать его таким же образом. Поэтому, милорд, вы дадите мне вашу руку и мы расстанемся. А в назначенный вами час мы встретимся в назначенном вами месте и поговорим.

– Вы слишком доверчивы, мой мальчик, – сказал рыцарь, – но на этот раз ваше доверие не будет обмануто. Я встречу вас на рассвете у Креста Святой Невесты. Ну, молодцы, за мной!

Незнакомцы исчезли со сцены с несколько подозрительной быстротой. Пока обитатели зеленого леса занялись привычным делом – грабежом покойников, Дик еще раз обошел садовую стену, чтобы рассмотреть переднюю часть дома. В маленьком окошечке на верху крыши он увидел какой-то свет. Так как этот свет был, наверное, виден из задних окон городского дома сэра Дэниела, то он не сомневался, что это и был сигнал, которого боялся Хоксли, и что на сцене скоро появятся солдаты тонсталлского рыцаря.

Дик приложился ухом к земле, и ему послышался нестройный, глухой звук со стороны города. Он поспешно бросился к берегу. Но работа была уже окончена; последний труп был обезоружен и обобран догола, и четверо молодцов уже шли к морю, чтобы кинуть его в воду.

Через несколько минут, когда из ближайших переулков Шорби показались около сорока всадников, поспешно снарядившихся и мчавшихся в галоп, все было безмолвно и пустынно вокруг маленького дома на морском берегу.

Между тем Дик со своими воинами вернулся в питейный дом «Коза и Волынка», чтобы урвать несколько часов сна до утреннего свидания.

Крест Святой Невесты стоял недалеко от Шорби, у опушки Тонсталлского леса. Тут перекрещивались две дороги: одна шла из Холивуда через лес, другая – дорога из Райзингема, по которой, как мы видели, бежали остатки ланкастерской армии. В этом месте дороги сходились и спускались вместе по холму к Шорби. Несколько дальше от места их соединения вершина небольшого холма увенчивалась старинным крестом, сильно пострадавшим от непогоды.

Сюда и явился Дик около семи часов утра. Было по-прежнему холодно; земля вся посерела и отливала серебром из инея; на востоке зарей пурпурно-оранжевого цвета занялся день.

Дик сел на нижнюю ступеньку у креста, хорошенько закутался в свой длинный плащ и внимательно огляделся по сторонам. Ждать ему пришлось недолго. По дороге из Холивуда показался джентльмен в богатых, блестящих латах, на которые была наброшена верхняя одежда из драгоценнейших мехов, верхом на великолепном ратном коне. В двадцати ярдах за ним следовала группа всадников, вооруженных копьями. Они остановились напротив места назначенного свидания, и джентльмен в меховой одежде поехал дальше один.

Из-под поднятого забрала видно было лицо с властным, величественным выражением, соответствующем богатству одежды и вооружения незнакомца. Дик встал со своего места с некоторым смущением и спустился по холму навстречу своему бывшему пленнику.

– Благодарю вас, милорд, за аккуратность, – сказал он с низким неловким поклоном. – Не угодно ли вашей милости сойти на землю?

– Вы здесь одни, молодой человек? – спросил лорд.

– Я не так прост, – ответил Дик, – и должен сказать откровенно, ваша милость, что леса по обе стороны этого креста полны моими честными молодцами с оружием наготове.

– Умно вы поступили, – сказал лорд. – Это мне нравится еще потому, что в прошлую ночь вы дрались очертя голову, скорее как дикий безумец – сарацин, чем как христианский рыцарь. Но мне не пристало жаловаться, так как я был побежден.

– Вы были побеждены, потому что упали, милорд, – возразил Дик. – Если бы не помогли волны, то мне пришлось бы плохо. Вам угодно было отметить меня знаками кинжала, которые и теперь на моем теле. В конце концов, милорд, мне думается, что все опасности, так же как и все выгоды этой маленькой стычки на берегу, выпали на мою долю.