Михаил Попов - Проклятие тамплиеров (сборник)

– Слишком хитро и заумно, Ногаре. Я вас всегда ценил за трезвый и практический взгляд на вещи, а не за умение рассказывать сказки.

Канцлер поклонился.

– И тем не менее, сопоставив все слухи и фактические приметы, я пришел к выводу, что в ордене тамплиеров помимо внешнего, всем видного тела, главою которого является Жак де Молэ, имелось тело внутреннее, тайный круг посвящения.

– Об этом я слышал. Следователи нашего инквизитора как раз и добиваются от арестованных признания в том, что они были в этот круг приняты, для чего плевали на распятие и отвергали божественную сущность Христа.

– Вот именно, – голос канцлера стал много тверже и увереннее, – они тоже только «слышали» об этом внутреннем круге и, когда палачи-доминиканцы вздергивали их на дыбу, они начинали лопотать свои бессмысленные признания. И даже если среди испытуемых оказывался кто-то из по-настоящему посвященных, он рассказывал общепринятую легенду, признавался в невинных шалостях, чтобы скрыть свою темную тайну.

Король брезгливо отхлебнул вина.

– Что-то я не пойму, Великий магистр Ордена мог быть не посвящен в его истинные тайны?

– Не забывайте, с чем мы имеем дело. Это не здешнее, не французское изобретение – орден рыцарей Храма Соломонова. Это чудовищный выползень из магических восточных дебрей, стран коварства, предательства и сатанинской магии. Может статься, чтобы приспособиться к нашей жизни, он специально выработал привычную нашему глазу форму. Он строит больницы и тому подобное, дает в долг королю и членам его фамилии, подчиняется всем монаршим приказам. А по сути, он, этот Орден, остался противоестественным восточным порождением. И мы ничего не знаем ни о его заповедях, ни о его золоте, ни, главное, о его целях.

Дослушав взволнованную, даже слишком, речь государственного канцлера, король допил вино.

– Я с неудовольствием отмечаю, Ногаре, что это расследование ударило вам в голову. Вы словно заразились какой-то болезнью. Скорей всего вы напускаете туман там, где все более менее ясно. Вместо того чтобы еще раз взнуздать своих шпионов и заставить их постарательнее выполнять свои обязанности, вы твердите о магии и сверхъестественных вещах. Ваши построения не выдерживают никакой критики. Достаточно спросить, почему этот восточный монстр, если он так могуч и изворотлив, позволил себя пленить, причем безропотно?

Физиономия Ногаре пошла пятнами.

– Я согласен, разумеется, с вами, Ваше Величество. Что касается того, чтобы взнуздать моих людей, это будет сделано. Я к тому же удвою их число в ближайшие недели. Я пошлю еще десяток толковых помощников Дюбуа в Кагор. Умоляю вас только об одном.

– О чем это?

– Выслушать некоего человека.

Король досадливо вздохнул.

– Это он забил вам голову этим «внутренним кругом»?

– Он был последней каплей.

– Ну ладно, дьявол вас разрази, ведите сюда своего восточного сказочника.

Через минуту Арман Ги предстал перед королем.

За те две недели, что он провел на воле, внешность его пришла в норму, малая толика подвального мрака задержалась в глазах, это придавало ему некоего, инфернального весу. Королю он не то чтобы понравился, просто убедил, что к его словам имеет смысл прислушаться.

– Кто вы такой?

– Зовут меня Арман Ги, я был комтуром тамплиерской капеллы в Байе в Нормандии.

– Почему же вас не арестовали мои люди?

– Потому что они меня освободили.

– Объяснитесь и больше не говорите загадками. Такая манера вести беседу меня раздражает.

– Прошу прощения, Ваше Величество. В тот момент, когда ваши люди входили в Тампль, я сидел на самом дне мрачнейшей из его тюрем.

– Вы согрешили против Ордена?

– Нет, я согрешил против Жака де Молэ, против его представлений о том, каким должен быть орден рыцарей Храма Соломонова.

Король прищурил глаза, ноздри его слегка вздрогнули.

– Еще раз прошу вас говорить проще. Что именно вменил вам в вину ваш господин Жак де Молэ?

– То, что я практиковал повседневное винопитие не исключая дней постных и даже дней Страстной недели, то, что я соблазнял прихожанок местной обители, не оставляя без внимания ни девиц, ни вдов, ни замужних женщин. То, что я склонял к содомскому сожительству служек и молодых рыцарей своей капеллы.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Артемида – дочь Зевса и богини Лето, сестра-близнец Аполлона, родилась на Делосе. Согласно мифу являлась целомудренной, богиней-девой. Собственно, это обстоятельство и обьясняет ту ярость, которую в ней вызвало появление охотника Актеона у ручья, где она купалась в обнаженном виде. Богиня-охотница, повелительница всех зверей лесных и птиц. Возможно, Актеон ей был неприятен как удачливый конкурент на охотничьем поприще, наглец, посмевший вступить в заочное состязание с богиней. Это у них с братом Аполлоном было, что называется, семейное. Аполлон похожим образом обошелся с сатиром Марсием (содрал кожу), вздумавшим состязаться с богом на музыкальном поприще.

Актеон – в греческой мифологии сын Аристея и дочери Кадма, Автонои. Слыл знаменитым охотником, воспитанник знаменитого кентавра Хирона. Но с ним случилось несчастье, однажды во время профессиональной прогулки по лесу он застал богиню Артемиду и ее нимф купающимися в ручье. Артемида обиделась, превратила Актеона в оленя и его растерзали собственные собаки.