Евгений Хацкельсон - Сумрачный гений. Повесть и очерки из истории военной авиации XX века

– Ну, хорошо, хорошо, – примирительно сказал полковник, который никак не ожидал, что этот высоколобый ученый окажется настолько крепким орешком. – Скорее всего, вам придется выступать на суде как свидетелю по делам Геринга и Мильха.

– Я готов давать показания в суде честно и беспристрастно, – пожал плечами Вилли, – выгораживать кого-либо я не намерен. Пусть каждый отвечает за себя и получает то, что заслужил.

– Вот и отлично! – Полковник подошел к столу и начал собирать в портфель бумаги. – Завтра утром вас отвезут обратно. Подумайте еще раз над нашим предложением, оно пока остается в силе. Я думаю, это был не последний наш разговор.

**

Вилли возвращался рано утром на точно таком же «Дугласе». Он сидел на жесткой скамье, расположенной вдоль борта фюзеляжа, посматривал в иллюминатор и вспоминал детали вчерашнего разговора. Американцы, конечно, могут ему предоставить прекрасные условия для работы и сытую безбедную жизнь. Но работать на американцев или англичан после тех чудовищных бомбардировок, которым они подвергали города Германии, он не мог. Это ему казалось предательством и кощунством над памятью тех сотен тысяч погибших людей, которые не были солдатами, но которых, тем не менее, целеустремленно и цинично уничтожали с особой жестокостью.

Зачем англосаксы бомбили зажигательными бомбами густонаселенные города, нарочно вызывая огненные смерчи? Вилли не мог этого понять. Они объявляют нацистов исчадьями ада, проклинают их за жестокость и военные преступления, но при этом сами творили самые настоящие военные преступления. Он, конечно, слышал про концепцию Дуэ, согласно которой войну можно выиграть стратегическими бомбардировками. По его представлениям это означало, что бомбить необходимо промышленные объекты: военные заводы, фабрики, нефтепромыслы, угольные шахты, заводы по производству синтетического горючего, но уж никак не жилые кварталы. Такие действия можно объяснить только одержимостью в стремлении уничтожить немецкий народ. То, что в 1933 году власть в Германии захватили преступники, ему было совершенно ясно. Правда была и в том, что произошло это в результате свободных демократических выборов. Но разве это может служить основанием для геноцида населения?

Он не мог им всего этого сказать, чтобы не злить победителей, которые элементарно могли уничтожить его вместе со всей семьей. Но если бы не страх за близких людей, он бы сказал им, что ненавидит англосаксов за огромное зло, которое они причинили его Родине. Именно их спесь и жадность, огромные репарации и аннексии, стремление унизить Германию после ее поражения в Первой мировой войне довели народ до отчаяния и в конечном итоге привели к власти политических экстремистов. Если бы Германию пощадили тогда, не было бы и новой войны. Неужели так трудно понять, что великую нацию нельзя унижать? А немцы – великая нация, также как французы, англичане и русские.

Вспомнив о русских, Вилли подумал, что нападение на Россию было самой трагической ошибкой Гитлера. Ведь еще Бисмарк предупреждал, что Германии ни в коем случае нельзя воевать против России с ее бескрайними просторами, колоссальными ресурсами, военно-промышленным потенциалом и огромным по численности сильным народом. Как он мог решиться на это, уже имея войну с Англией, за спиной которой маячили Соединенные Штаты? Впрочем, его друг Тео Кронейс по секрету рассказывал ему, что Геринг был категорически против нападения на СССР. А когда этот вопрос был окончательно решен, рейхсмаршал выглядел подавленным и растерянным. Гитлер ему якобы сказал, что не имеет другого выхода, кроме превентивного удара по советским войскам, которые в огромном количестве сконцентрировались у границ с Германией. Неужели он всерьез рассчитывал справиться с русским медведем?

Впервые Мессершмитт увидел русских в Баварии, когда там была неспокойная политическая обстановка, и из Москвы приехали большевистские эмиссары, чтобы установить советскую власть. Держались эти красные очень нагло и вызывающе, пытались посеять в стране хаос, натравить одни слои населения на другие. К счастью, они получили отпор и убрались восвояси. С тех пор Вилли терпеть не мог коммунистов. Что же касается русских вообще, его друзья из НСДАП объяснили ему, что русский народ является скорее жертвой, чем апологетом коммунизма, который ему силой насаждали большевики-евреи, что практически вся большевистская верхушка имела еврейское происхождение, как и сам их идол – основатель коммунистической доктрины – Карл Маркс. Новый большевистский вождь Сталин, хоть и является грузином, женат якобы на родной сестре своего соратника-еврея Кагановича. В общем, русские вплоть до начала войны с СССР, не объявлялись пропагандой врагами, и многие из них очень неплохо устроились в Рейхе. Работали они и на заводах Мессершмитта, и он был ими вполне доволен. Что же касается русских из Советов, ему впервые пришлось довольно плотно пообщаться с ними в 1939 году, когда на его завод в Аугсбург приезжала советская делегация, в состав которой входили авиаконструкторы Николай Поликарпов и Александр Яковлев.

Имя первого из них ему уже было хорошо знакомо. Именно его короткие и тупоносые, не слишком быстрые, но чрезвычайно маневренные истребители И-16, которых в Люфтваффе прозвали «крысами», так досаждали в Испании немецким летчикам из легиона «Кондор» до тех пор, пока туда не прибыли его первые Bf-109 и не переломили ход событий.

Русские тогда пробыли в Германии около месяца, и им показали очень много: заводы авиастроительных компаний «Мессершмитт», «Хейнкель», «Юнкерс», «Фокке-Вульф», «Фосс», «Блюм», «Дорнье» и «Арадо, моторостроительные заводы, приборостроительные предприятия, оружейные заводы «Маузер», подземные производства. Им даже позволили проникнуть в авиационный НИИ в Геттингене и осмотреть огромную вертикальную аэродинамическую трубу, в которой продувались модели самолетов. Советских специалистов иногда лично сопровождал сам Геринг. Русским еще и продали 12 его «сто девятых» различных модификаций. Нет сомнений, что если бы в СССР тогда видели врага, им бы не продали новейшие истребители, изучив которые Яковлев сумел создать свой фронтовой истребитель Як-1. В этом человеке, в лице и движениях которого было что-то от умного и грациозного хищного зверя, Вилли сразу распознал отличного профессионала в своем деле.

Советский авиаконструктор Николай Поликарпов

Второй раз русские приехали через год. Поликарпова в составе закупочной комиссии уже не было, а вот Яковлев был, и держался он еще более самоуверенно. Тогда Вилли понял, что получит в лице этого сталинского фаворита достойного соперника. Была бы его воля, русским бы не продавали Bf-109, хоть они и платили очень хорошие деньги. Яковлев ему мило улыбался и говорил комплименты, но при этом внимательно все осматривал своим цепким взглядом, как будто фотографировал, и задавал толковые вопросы. Мессершмитт ему отвечал и показывал все, что он просил. Таково было указание свыше. Позднее Яковлев, как докладывала разведка, устроил на своих заводах, производящих фронтовые истребители «Як», многое по образу и подобию заводов Мессершмитта. Тот же порядок в производственных помещениях, пунктуальность, строгий режим, четкость в доставке комплектующих, рабочие и технологи в чистой спецодежде.