Дали Ивериели - Литературная деятельность Иосифа Сталина

Бутончик розы расцветал,
Фиалку к сердцу прижимал,
И ландыш глазки раскрывал,
Головку ветру преклонял.

А жаворонков в небе стая
Нам песнопенья исполняла,
И соловьиных звуков эхо
Такую песню напевало:

«Иверия 1 пусть процветает!
Пусть силы много обретает!
Твоей прилежною учебой
Себе пусть сердце согревает!»

Вновь когда на небосводе
Встанет полная луна,
И нам синим горизонтом
Засверкается она,

Соловей когда игриво
Нежной песней одарит,
И свирели звуков эхо
Гор вершины облетит,

Ручеек когда застывший
Вновь источником пробьет,
Ветерком когда разбужен,
Лес дремучий запоет,

Вновь когда святой изгнанник
Возвратится в отчий край,
И когда слепой прозреет
И увидит солнце, даль,

Вот тогда и я воспряну,
Скорбь, тоска с души уйдет,
И надежда возродится —
Благоденствие придет!

Сердце с трепетом ликует,
Я надеждой окрылен,
Неужели можно верить,
Что она не подведет?!

Плыви без устали, родная,
Не сокрушайся так теперь,
Ведь Промысл велик так Бога,
Тумана сумрак ты рассей.

Ты нежно улыбнись красотам,
Раскинуты что под тобой,
И ледникам, горе Казбеку
Ты колыбельную напой.

Ты твердо знай, что раз сраженный,
Тесненный вновь к Горе Святой 2
Стремится с новым упоением,
Надеждой полною душoй.

Так вновь, красавица, как прежде,
Сияй, не прячься в облаках,
На темно-синем небосводе
Лучами нежными взыграй.

Себе раскрою я рубаху,
Тебе, Луне, подставлю грудь,
И с распростертыми руками
Я Свету мира поклонюсь!

Когда стенаниях о крестьянских
Ты безутешно горевал,
Столь преданный поэт народный,
И к Небу с воплем ты взывал;

Когда с надеждой о народном
Ты благоденствии мечтал,
Земле родной стихи и оды
Посланник Неба посвящал,

Когда ты пел твоей Отчизне,
Она одна твоя любовь,
Лишь для нее играли струны,
И зажигали сердце, кровь,

Почет народ тебе готовил,
И Столп Небесный воздвигал,
И все твои труды, отвагу,
Венцом златым знаменовал.

Слова твои в сердцах народных,
Их не сотрет никто, ничто,
Святой Старец, готова жатва,
Где сеял долго так добро.

Любовь народа не остынет,
Она уже тебе поет:
«Ах, Рафаил, пусть Бог умножит
Тебе подобных нам сынов!»

Тонкой тенью он по свету
Все ходил, ходил, бродил,
Старый, ласковый пандури 3
Он всегда с собой носил.

Дивным звуком инструмента
Воспевал он солнца луч,
Проповедовал он святость
И небесную любовь.

Сердца каменные многим
Словом Истины он жег,
Разум многих недостойных
Освещал, как света сонм.

Но где слава? Где почтенье?
Долгожданным он не слыл,
Яд и чашу оскорблений
Обречен испить он был.

И сказали: «Пей, будь проклят,
Вот твой жребий, сгинь теперь,
Не нужны нам песнопенья,
Небо, Истина, Свирель».

Стал старым наш, увы, Ниника,
В плечах героя сил уж нет,
И мощь железну одолела
Седин проклятых злая спесь.

Ах, сколько раз, не счесть, бывало
Свирепым со своим серпом,
С открытой грудью, на всем поле
Сражался с нивой молодцом.

Он Хелауровские горы
Упрямо, с шумом, залпом брал,
И на лице, покрытом потом,
Румянец пламенем пылал.

А сeйчас не слушают колени,
Что подкосились стариной,
Лежит, мечтает, молодежи
Дарит рассказы о былом.

Бывает, с пашень долетают
Знакомых песен голоса,
В восторге сердце замирает,
Все еще крепкое тогда.

На посох свой с трудом опершись,
Приподнимается дрожа,
Приметив парней, он с отрадой
Им улыбается тогда.