Анатолий Шалагин - Черный лотос

Дверь распахнулась, на пороге кабинета стояла его жена.

– Привет, Майкл. Ты за мной еще не соскучился, родной? – кокетливо проворковала она достаточно громко, чтобы было слышно «ушастым» подчиненным.

Рид, а это был никто иной, как резидент советской нелегальной разведки Исхак Ахмеров, искренне улыбнулся жене и также игриво ответил:

– Конечно, любимая.

Хеллен шагнула к мужу и закрыла за собой дверь. В кабинете шефа повисла тишина.

«Наверное, целуются?» – с завистью подумал Бритман, невольно вспоминая свои семейные неурядицы. Швеи- молодушки Джулия и Кристин хихикнули в своем углу.

А меж тем Ада (ее псевдоним остался прежним) передала Риду контейнер с шифрограммой, который она часом раньше изъяла из тайника возле дома-музея писателя Эдгара По. Рид ждал этой шифрограммы уже две недели. Поэтому он тут же вскрыл контейнер и извлек записку. В ней было написано:

«12.36. 63.31.42.66.46.»

Смысл этого непонятного набора цифр Ахмерову стал понятен сразу. Для внутренней связи со своим агентом, работающим в городе, он выбрал шифр, который содержался в весьма экстравагантном названии картины Мари Кассат «Портрет Чарльза Дикрона Келькьяна в возрасте двенадцати лет». Эту картину Рид увидел в здешнем музее и сразу решил использовать ее название для шифровок. Первая цифра в паре означало слово, а вторая – букву. В случае отсутствия нужной буквы в названии картины, перед или после имевшихся букв ставилось тире, например, буква «Б» обозначалась, как «2.1-.», а буква «М» – «4.3-.». Если в шифровке хотя бы одна точка отсутствовала, то это значило бы, что за агентом следят.

Но в данном случае все было просто. «Он здесь» – прочитал Рид.

Ахмеров радостно улыбнулся своей жене и вот теперь уж от души ее поцеловал.

Смысл двух слов, изложенных в записке, был весьма велик. С самого первого дня своего пребывания в Штатах супруги Грей искали Эдгара Сенжье, который в свое время умыкнул из Анголы урановую руду. То, что этот господин находился в Штатах, они выяснили достаточно быстро, а вот узнать конкретное его место жительства оказалось труднее.

Ахмеров, начиная «охоту» на Сенжье, рассуждал так: «Если руду перевозили морем, а ее действительно погрузили в порту Лобито на два сухогруза, то корабли, если они направились в Америку, должны были причалить к восточному побережью. Руду куда-то должны были выгрузить. Для этого нужен был достаточно крупный порт. Чтобы превратить руду в металл, а для атомщиков нужен именно металлический уран, где-то рядом с портом должен был располагаться металлургический комбинат. Таких мест на восточном побережье было несколько. И как раз на середине между этими портами располагался Балтимор, который тоже был и портовым и металлургическим центром. Кроме этого в городе было налажено производство поршневых насосов, которые были очень важны для производства сырья атомного оружия. Об этом Ахмеров узнал, прочитав одну премудрую статью в журнале «Нейчур» за 1939 год.

С другой стороны, этот город располагался всего в часе езды от Вашингтона, где жили и работали основные его источники информации.

Так что, еще в Москве Павлов и Ахмеров, когда готовилась командировка Рида и Ады, этот город выбрали неслучайно.

Итак, Сенжье нашелся. Теперь нужно было искать к нему подходы…

Сенжье фыркался, с удовольствием принимая душ в номере «люкс» отеля «Балтимор Суйтес». Седеющий ловелас готовился к весьма приятному свиданию. Вчера за ужином в ресторане отеля он познакомился с очаровательной блондинкой, носящей не менее очаровательное имя – Биатрисс.

Коммерсант вылез из-под душа и, накинув махровый халат, перешел в гостиную своего номера. Он посмотрел на часы, до свидания оставалось еще два часа.

«К чертям все дела – подумал он – Эти снобы из „Бетлехем стил корпорейшен“ подождут до завтра».

Сенжье сел в кресло и с удовольствием раскурил ароматную кубинскую сигару.

«Конечно – продолжал он свои размышления – с американцами нужно держать ушки на макушке. Янки они и есть янки. Для них главное деньги. Для нас, европейцев, деньги тоже важны, но не до такого же фанатизма».

Он невольно вспомнил свой первый приезд в Балтимор в начале года. Тогда, явившись на местный металлургический комбинат компании «Бетлехем стил корпорейшен», расположенный на мысе Спарроус-Пойнт, он встретил достаточно холодный прием. На его предложение купить урановую руду президент компании ответил резким отказом. Никакие убеждения бельгийского предпринимателя о стратегическом значении сырья на американца не действовали. И вот теперь эти зазнайки сами стали искать Сенжье. Они сняли для него самый лучший номер в фешенебельном отеле и ждали его на ужин в Вашингтоне.

«Подождут – еще раз подумал бизнесмен – Почему я, бельгиец, поверил французу… – он напрягся, чтобы вспомнить имя – А, Кюри и англичанину Тизарду, и не продал эту злосчастную руду немцам? Потому что я патриот. И что мне от этого патриотизма? Франции уже не до урана, Англия тоже потеряла интерес, а я остался с этими камнями. Мало того, хранение руды в пакгаузе нью-йоркского порта мне уже обходится в копеечку. Куда я только с ней не совался?! Никому она была не нужна. Что-то, конечно, обещал сделать Сакс. Но он еврей и, наверное, тоже обманет. Сколько же мне содрать с „Бетлехем стил корпорейшен“?»

Его размышления прервал резкий телефонный звонок. Сенжье вздрогнул и снял трубку.

– Сенжье, это вы? – на том конце провода раздался резкий голос Александра Сакса.

– Да, мистер Сакс, это я – ответил бельгиец, отмечая про себя, что американцы все же хамы. «Не здравствуйте, не господин Сенжье, а просто Сенжье. Ох, уж эти янки…».

– Куда вы пропали? Я вас уже ищу три дня. Хорошо, что хоть ваша нью-йоркская консьержка сказала, что вы в Балтиморе. Что вы там забыли?

– А я что, мистер Сакс, должен перед вами отчитываться о своих перемещениях по стране?

– Ну, зачем так резко, Сенжье? Вы ведь сами просили помочь реализовать тот груз, который вы доставили из Анголы. Или вы уже его продали?

– В общем-то этим грузом заинтересовалась «Бетлехем стил корпорейшен».

– Вы уже вели с ними переговоры?

– Да, нет, сэр. А почему вас это так интересует?

– Эдгар, груз, конечно, ваш, и вам решать, что с ним делать. Но я от имени правительства США предлагаю вам приличные деньги.

– Насколько приличные, Алекс? – помолчав с минуту, спросил Сенжье.

– У «Бетлехем стил корпорейшен» таких денег нет.

Бельгиец молчал. Видимо, на том конце встревожились и Сакс спросил:

– Сенжье, вы слышите?

– Да, да, мистер Сакс, я слышу… Но я попал в пикантную ситуацию. «Бетлехем стил корпорейшен» оплатила для меня люксовый номер в отеле и сегодня меня ждут на ужин в Вашингтоне…