Николай Дмитриев - Горький сентябрь

– Не особо, нас же не информировали, – майор нахмурился. – Знаю, что там наших окружили…

– Не только окружили, – особист как-то весь подобрался. – Их командующий генерал-майор Понеделин в плен угодил. Про него ты ничего не слыхал?

– Что я, по-твоему, мог такого слышать? – сердито фыркнул майор. – Где командующий, а где я.

– Не скажи…. – покачал головой особист. – Снизу оно порой больше видно. Небось знаешь, как бойцы промеж себя говорили, что генералы предали?

– Пропаганда немецкая! – неожиданно горячо возразил майор. – Там, как мы драпали, разное было. Порой машину останавливаешь, а из неё по нашим стрельба. Думаю, то немцы были. Они, наверно, и приказы на отход ложные отдавали…

– Кстати, о приказах, – особист доверительно взял майора за рукав. – Тут недавно в соседней дивизии целый полк с позиции снялся. Говорят, приказ кто-то из штабных доставил. Ну, ясное дело, полк назад вернули, а как спохватились штабника искать, его и след простыл. Смекаешь теперь, к чему я веду?

– А как же. – Майор неожиданно усмехнулся. – Забыл, что ли, какую мы тебе проверку учинили?

– Да не забыл. – Особист тоже улыбнулся и уже серьёзно закончил: – Со мной вы, конечно, малость загнули, но в общем поступили правильно. Сейчас главное – бдительность, уразумел?

Командир полка энергично кивнул. По тону особиста он безошибочно понял, что тот приехал в полк именно поэтому…

Много позже, когда, наконец-то покончив со всеми неотложными делами, особист в своей «эмке» ехал обратно, едва только легковушка на этот раз беспрепятственно миновала полковой КПП, как водитель облегчённо вздохнул. Потом, зачем-то глянув назад, пробормотал:

– Ну, кажись, пронесло… – и даже прибавил газу.

Особист недоумённо посмотрел на бойца и спросил:

– Ты это к чему?

– Да к тому, – всё больше разгоняя «эмку», водитель примолк, вглядываясь в замаячивший впереди выезд из балки и, лишь одолев подъём, коротко пояснил: – Что обошлось, выходит…

– Да что обошлось? – рассердился особист. – Ты говори толком!

– А вы разве не знаете? – удивился боец и обстоятельно пояснил: – Как вы в штаб пошли, ко мне цепляться начали: откуда, да чего, да почему. Да отчего «эмка» драная. Вроде как не по чину. В общем, подозревать начали.

– Вон оно что… – Особист вспомнил, как его самого встретили, и усмехнулся. – Ну проявили ребята бдительность, чего тут такого.

– Ага. – Боец как-то странно покосился на старшего лейтенанта. – Вы вот на фронте недавно, а я от самой границы. А там ежели прицепятся да чего заподозрят, могли запросто шлёпнуть, как шпиёна. Такое бывало, знаю…

– Вот даже как… Ну нет, мы это дело прекратим, – особист нахмурился и, уйдя в себя, стал смотреть на дорогу.

Судя по всему, огневая позиция была выбрана удачно. Фронт батареи уже построили, и старая лесная просека, значительно уширенная недавней вырубкой, открывала перед ним хороший сектор обстрела. Сами же орудия, со всем тщанием замаскированные свежесрубленными ветками, напоминали кусты, и вряд ли недавно пролетавший над лесом немецкий самолёт-разведчик что-то заметил.

Командир батареи старший лейтенант Бахметьев, только что приехавший с наблюдательного пункта, придирчиво осматривал позицию. Вроде бы всё уже было сделано. Левей первого орудия виднелся ровик телефониста, снарядные ниши были вырыты, а между деревьев просматривались готовые подъездные пути, позволявшие без задержки подать тягачи к орудиям.

Бахметьев остался доволен увиденным, но всё-таки строго посмотрел на стоявшего рядом командира второго огневого взвода:

– Веер?

– Веер построен! – доложил младший лейтенант.

– А охранение? – напомнил командир.

– Выставлено! Я проверял лично, – заверил взводный.

– Добро, – кивнул Бахметьев и хотел ещё что-то сказать, но его отвлёк шум мотора подъехавшей полуторки.

Бойцы, сидевшие в кузове грузовика, начали спрыгивать на землю, а из кабины вылез лейтенант и, увидев стоявшего у первого орудия командира батареи, поспешил к нему. Это возвратился с огневым разъездом выезжавший для рекогносцировки старший на батарее, и едва он приблизился, Бахметьев, не ожидая уставного доклада, дружески поинтересовался:

– Ну как, нашлось что-нибудь?

– Так точно! – лейтенант улыбнулся и доложил по всей форме: – Выбрано две запасные позиции, одна в километре, другая в двух. Думаю, направить туда людей, провести кое-какие подготовительные работы.

– Правильно, – одобрил предложение лейтенанта Бахметьев. – Похоже, мы тут будем стоять, пока фронт не уплотнится. И ещё, эту рабочую команду подошли на мой НП. Пусть «воронье гнездо» сварганят.

– Это ещё что такое? – удивился лейтенант.

– Да надо бы настил из досок на дереве соорудить и лестницу к нему. Чтобы противоположный берег лучше просматривался.

– А-а-а, ну да, – улыбнулся лейтенант. – Тогда и прицельно стрелять можно, а то нам пока приказано только к заградительному огню готовиться.

– Да, сейчас это главное, – подтвердил Бахметьев. – Наш командир дивизии считает, что немцы здесь могут попытаться Днепр форсировать.

Командиры замолчали, и тогда, выждав некую паузу, младший лейтенант вопросительно посмотрел на Бахметьева:

– Раз стоять долго, может, щели выроем? А то вдруг налёт?

– Дело говоришь, пошли сразу глянем, где рыть, – и командир батареи вместе с обоими лейтенантами направился ещё раз осматривать позицию.

Они ещё только прошли вдоль всего фронта батареи, как на лесной просеке затрещала штабная мотоциклетка. Боец в кирзовой тужурке заехал прямо на позицию, тормознул возле остановившихся командиров и, приподнявшись в седле, даже не глуша двигатель, обратился к Бахметьеву:

– Товарищ старший лейтенант! Вам приказано быть в штабе в 16.00!

– А в чём дело? – попытался выяснить Бахметьев, но мотоциклист только отрицательно помотал головой.

– Не знаю, приказано оповестить всех! – И он, опустившись в седло, газанул так, что за мотоциклом потянулся голубоватый дымок.

Бахметьев прибыл в штаб дивизии точно к назначенному времени. Он хотел было разыскать Астахова, чтобы разузнать, чем вызван сбор, но не успел: майор с красной нарукавной повязкой дежурного принялся командовать, и почти сразу возле большой палатки, выстроившись «покоем», собрались штабники вместе со специально вызванными сюда командирами отдельных подразделений.

Дежурный закончил построение, и почти сразу из палатки вышли пятеро. Впереди шёл командир дивизии, рядом с ним полковой комиссар, следом ещё трое, и по рядам сразу прошелестело:

– Представитель… Из штаба фронта… С сопровождающими…

Комдив вышел на середину, и только тогда, ждавший этого дежурный, раскатисто гаркнул: