Максим Горький - Преступники

Унылая, кочковатая местность, – осушенное болото. На фоне мелколесья – частокол, над ним возвышается крыша, одна из них увенчана луковицей и крестом.

Частокол, в нём – широкие ворота, в левом полотнище – калитка с «глазком». Над воротами дугой – вывеска:

Двор колонии. Два деревянных одноэтажных корпуса один против другого – мастерские столярная и сапожная. В середине их – сараеобразная церковь, она же и школа. Около двери её, на перекладине двух столбов – колокол. Вправо и влево от церкви – по косой линии, как два её крыла – спальни преступников, в окнах – железные решётки. В глубине – двухэтажный дом администрации, сарай, погреб, за ним огород.

Администраторы и воспитатели: Антон Васильевич Полувеков, смотритель колонии, бывший полицейский офицер, человек полубольной, тощий, раздражительный, одет неряшливо, белый китель, брюки навыпуск, ночные туфли, полицейская фуражка. Прихрамывает, ходит с палкой.

Оношенко– помощник смотрителя – толстенький, круглый, благодушный старичок, тоже бывший полицейский. На пухлом личике – неувядаемая улыбочка, руки всегда в карманах брюк. Надзиратели. Четверо, люди в возрасте от сорока до шестидесяти лет.

Повар Буянов, человек огромного роста и дикого вида, широколицый, небритый, лохматый, с выкатившимися глазами. Пьяница.

Трое сторожей, вооружены охотничьими двухстволками. Один из них – Миша, старый солдат, на обязанности его – пороть преступников розгами. Он – человек с хроническим насморком, часто чихает.

Поп, он же учитель грамоты. Суетливый, захудалый и как будто испуганный чем-то маленький старичок. Держится в стороне от всех, руки всегда за спиной. Ходит мелкими шагами, осторожно.

Климов– сапожник, угрюмый, лысый старик, с густыми бровями. Прислуживает в церкви за дьячка.

Яшин– столяр, весёленький пьяница.

Утро. Один из сторожей звонит в колокол. Сапожник Климов открывает дверь церкви. Надзиратели Ордынцев, Ивановский, Судакови Делягин– у дверей бараков, командуют:

– По трое в ряд – стройся! Смирно! На молитву – мар-ррш!..

Одновременно из обоих бараков идут преступники, их в общем сто – сто двадцать; мальчики возраста от 10 до 15 лет. Человек десять кажутся старше. Все гладко острижены, в круглых шапочках без козырьков, в однообразных курточках и лыковых лаптях.

Надзиратели командуют:

– Ногу, ногу держи, черти оголтелые!

– Ать, два. Ать, два! Левой, левой!..

Следует подчеркнуть фигуры:

Васька Лисица– парень с виду лет 17, остроносое лицо, худощавый, ловкий, насмешливо прищуренные глаза. Он – любимчик Оношенко, шпион.

Иван Смирнов– лет 15, крепкий парень, лицо серьёзное, даже суровое, тяжёлая походка.

Арап– лет 12, изящный, ловкий, красивый.

Алёшка Чумовой– тоже лет 12–13, очень детское лицо, горячие глаза фантазёра.

Ерохин– мальчик лет 15, угрюмый, нахмуренные брови, кажется старше своих лет.

Сушков– слабенький, тощий, нервный, лет 11–12.

Из-за угла церкви выходят: повар, столяр.

Их обгоняет попик, бежит в церковь. Идёт Оношенко. Буянов и Яшин останавливают его, шепчутся. Оношенко – кивая головой:

– Ладно, валяйте. (Кричит.) Лисица!..

Буянов, Яшин за углом церкви дают Лисице деньги:

– Валяй в село. Возьмёшь с собой Сашку Макова. Принесёте по четыре бутылки. Быстро!

Лисица.Знаю!

Буянов.Как только кончится порка, смотритель уйдёт, – так и беги!

Лисица.Ладно. (Убежал в церковь.)

Яшин.Всю ночь не спал, комары едят, клопы едят.

Буянов.А того больше – скука ест.

Идёт Полувеков, за ним надзиратель со стулом и сторож Миша с пучком розог под мышкой. Полувеков, ответив на поклоны повара и столяра, проходит в церковь. Надзиратель Судаков приносит скамью.

Яшин.Драть будем, дядя Миша!

Миша.Обязательно. Субботний расчёт за грехи недели, как полагается.

Яшин.Любишь ты это дело!

Миша.Заставят, и ты полюбишь.

Буянов.От скуки и самого себя выпороть можно.

Яшин.Вон как воют молитвы! И на кой пёс мальчишков этих берегут? Мастеровых из них не сделаем, работать они не охочи, да и силы у них нету, кормим плохо.

Буянов.Это ты врёшь. Кормим отлично.

Миша.Толокно-то загнило, да и капуста…

Буянов.И ты врёшь. Гляди: смотритель услышит…

Яшин.Воруете вы с Оношенко многовато…

Буянов отходит прочь.

Из церкви выходят преступники, надзиратели строят их в три колонны, покоем [1] Т. е. буквой «П» – Ред.

Командуют:

– Смирно! Эй, кто там шапки надел? Снять!

Яшин (щупая розги) . Сучков на розгах нет?

Миша.А тебе какое дело?

Яшин.Намедни ты сучками до крови изранил мальчишек.

Миша.А они, сукины дети, сами розги резали, сами бы и смотрели – есть сучки али нет.

Яшин (вздыхает) . Эхе-хе. Зряшное это дело.

Миша.А ты – попробуй переделай!

Из церкви выходят Полувеков и Оношенко.

Полувеков.Здорово, колонисты!

– Здравия желаем, Антон Васильевич!

Полувеков садится на стул, Оношенко подаёт ему список преступников, подлежащих наказанию. Надев пенснэ, Полувеков говорит:

– Смирно! Ну, что же? Опять за эту неделю двадцать три зверёныша заслужили наказание? Вы, скоты, всё ещё не можете понять, что место ваше – в тюрьме, среди воров и убийц, среди каторжников и что здесь вы живёте из милости, по доброте людской, по милосердию честных

людей! Не понимаете этого? Ну, и пеняйте на себя. Сегодня будут наказаны (читает) : Смирнов Иван за дерзости помощнику моему, за непослушание приказу надзирателя и воспитателю Климову, за разбитие стекла в окне – пятнадцать розог. Я тебя, Смирнов, усмирю. Ты у меня забудешь, как на мачеху ножом замахиваться.

Смирнов.Не ножом, а стамеской.

Полувеков.А за то, что ты смеешь поправлять меня, я тебе прибавлю ещё пяток. Двадцать – Смирнову! Михаилу Арапову за неприличное поведение в церкви – пятнадцать розог.

Арапов.У меня, Антон Васильич, живот болит…