Гордон Олпорт - Становление личности. Избранные труды

Резюме

Вольтер однажды написал: «Если вы собираетесь разговаривать со мной, сначала определите свои термины». Такие высоко абстрактные слова, как личность, характер и темперамент особенно требуют определения, чтобы разговор о них приносил пользу.

Я даю личности «эссенциалистское» определение. Личность – это то, чем человек «реально является» вне зависимости от того, как другие люди воспринимают его качества и какими методами мы их исследуем. Наше восприятие и наши методы могут быть ошибочны так же, как астроном может потерпеть неудачу в изучении состава звезды. Но звезда находится все там же и по-прежнему интригует исследователя. Мое определение, конечно, не отрицает, что человек изменчив и его поведение может меняться от ситуации к ситуации. Оно просто гласит, что у человека есть внутренняя структура и диапазон характеристик (конечно, изменчивых, но поддающихся установлению), и мы надеемся изучить именно эту структуру.

Характер – термин, без которого мы в основном можем обойтись, так как он относится (по нашему определению) к оценке личности. С другой стороны, понятие «характерный» сохраняет свое первоначальное значение чекана (уникально выгравированные черты) и, следовательно, полезно для наших целей.

Темперамент , подобно интеллекту и телосложению, относится к «сырью», из которого сформирована личность. Природные основы темперамента не остаются неизменными, хотя они устанавливают ограничения на развитие личности.

Психология личности таит в себе ужасную загадку – проблему Я. Я мы осознаем непосредственно. Оно образует, как мы думаем, сердечную, центральную, интимную область нашей жизни. В этом качестве оно играет решающую роль в нашем сознании (это понятие шире, чем Я ), в нашей личности (это понятие шире, чем сознание) и в нашем организме (это понятие шире, чем личность). Таким образом, это – своеобразная сердцевина нашего существа. Но эта сердцевина непостоянна. Иногда она расширяется и принимается командовать всем нашим поведением и сознанием; иногда она как бы совсем уходит со сцены и мы остаемся без осознания какого бы то ни было Я .

Полная теория личности не может отвернуться от этой трудной проблемы субъективной природы Я , она должна встретиться с ней лицом к лицу. Давайте прежде всего спросим, почему эта проблема так трудна и неуловима. Есть три основные причины. (1) Очень многие теоретики используют термин Я множеством способов. Часто его заменяют термином эго . А так как никто не провел ясного и последовательного различения эго и Я , нам надо будет относиться к ним как к эквивалентным. (2) Каждый из нас ясно осознает Я , но никто не может просто сказать, что именно он осознает. Некоторые мысли и поступки кажутся нам более «релевантными Я », чем другие, но не существует резкой разделительной линии. Следовательно, невозможно установить границы, которые помогли бы нашему определению. (3) С этим предметом связаны глубокие философские дилеммы относительно природы человека, «души», свободы и бессмертия. Легко видеть, почему многие психологические дискуссии о личности совсем уклоняются от этой проблемы.

Но бегство непозволительно. На то опять же есть три причины. (1) Единственный надежный критерий нашего личного существования и идентичности лежит в нашем ощущении Я . Не учитывать этот субъективный стержень личности – значит сохранить оболочку, но выкинуть сердцевину нашей проблемы. (2) Как мы уже видели, наши теории научения, мотивации, развития не могут быть полными и корректными без различения того, что в личности «релевантно Я », а что – нет. (3) Психология не может надеяться разрешить основные дилеммы философии, но она обязана дать тщательное фактическое описание развивающегося чувства Я , чтобы помочь философии в решении ее задач.

Поэтому в данной главе рассматриваются фактические аспекты проблемы. Полезнее всего будет проследить развитие чувства Я , начиная с младенчества.

Раннее детство

Мы не знаем, на что может быть похож сознательный опыт младенца. Когда-то Уильям Джеймс назвал младенца «большой, цветущей, жужжащей путаницей», и, возможно, он прав. Ясно одно: младенец не осознает себя как Я . Он не отделяет «себя» от остального мира. А именно это отделение – стержень последующей жизни. Сознание и самосознание – не одно и то же ни для ребенка, ни для взрослого. У предположительно сознательного младенца полностью отсутствует самосознание, у взрослого есть и то, и другое, но они не идентичны.

Как мы увидим, самосознание приобретается постепенно в течение первых пяти-шести лет жизни, быстрее и успешнее всего на втором году в связи с овладением языком. Это развитие хотя и постепенное, но, несомненно, самое важное во всей жизни человека.

Иногда мы ошибочно говорим, что маленький ребенок эгоцентричен, полностью «центрирован на себе», предъявляет настойчивые требования, не контролирует свои импульсы и «антиобщественно» тиранит окружающих, включая, конечно, мать. Маленький ребенок не знает, что он голодный, мокрый или больной. Он просто такой и вопит до тех пор, пока это не прекратится. Мы можем говорить о нем, как о «самоцентричном», а не «эгоцентричном». И, повторим, в течение жизни нет столь же важной трансформации, как постепенный переход от стадии полной самоцентричности к стадии, когда ребенок знает, что он отличается от других, отделен от окружения и способен воспринимать события в качестве важных для себя как независимого существа.

Период с рождения до приблизительно полутора лет иногда называют сенсомоторной стадией. Ребенок получает впечатления и реагирует, но между этими актами отсутствует опосредующее Я . Он ощущает давление (внутри тела или на поверхности кожи) или успокаивающие звуки и реагирует на них, но эти сенсомоторные реакции затеряны в бесформенном «всё», которое Пиаже называет «недифференцированным абсолютом» Я и окружения [343] .

В возрасте пяти-шести месяцев ребенок изучает свои пальцы на руках и ногах. Он может хватать предметы, но не может намеренно бросать их. Он роняет их или тащит в рот. Он не различает пальцы и предметы, которые он ими держит. Увидев свои ноги, он может ухватить их и сунуть в рот. Если при этом ноге станет больно, он заплачет, но у него и мысли нет, что это он причинил боль себе .