Зигмунд Фрейд - По ту сторону принципа удовольствия. Психология масс и анализ человеческого «Я»

В этой связи следует отметить, что влечение «Я» представляет собой предварительное название, которое имеет отношение к первому наименованию психоанализа.

Ш. Ференци дошел до этого определения, идя по другому пути (Entwicklungsstufen des Wirklichkeitssinnes // Intern. Zeitschrift fiir Psychoanalyse, Bd. 1, 1913): «При последовательном проведении этого хода мыслей нужно свыкнуться с идеей о господствующей и в органической жизни тенденции задержки на месте или регрессии, в то время как тенденция развития вперед, приспособления и проч. становится актуальной лишь в ответ на внешнее раздражение» (S. 137).

Необходимости, рока (греч.).

Ueber die Dauer des Lebens, 1882; Ueber Leben und Tod, 1892; Das Keimplasma, 1892.

Ueber Leben und Tod, 2 Aufl., 1892, S. 20.

Dauer des Lebens, S. 38.

Leben und Tod, 2 Aufl., S. 67.

Dauer des Lebens, S. 33.

Ueber Leben und Tod, Schlub.

Hartman Max. Tod und Fortpflanzung, 1906; Lipschiitz Alex. Warum wir sterben. Kosmos-Bucher, 1914; Doflein Franz. Das Problem des Todes und der Unsternlichkeit bei den Pflanzen und Tieren, 1919.

Ср. с этим и с дальнейшим Lipschiitz, 1. с., S. 26, 52 и след.

Ueber die anscheinende Absichtlichkeit im Schicksale des Einzelnen. Grossherzog Wilhelm Ernst-Ausgabe, Bd. IV, S. 268.

См. Zur Einfuhrung des Narziftmus// Jahrbuch fiiir Psychoanalyse, Bd. VI, 1914. (Русск. перевод: Психол. и психоаналит. библиотека, под ред. И. Д. Ермакова, т. VIII, 1924.)

Три очерка по теории сексуальности.

Ср. «Три очерка по теории сексуальности» и «Влечения и их судьба» (цит. библ., т. III).

В одной богатой содержанием и мыслями работе, к сожалению, не совсем понятной для меня, Сабина Шпильрейн предвосхитила значительную часть этих рассуждений. Она обозначает садистский компонент сексуального влечения как «деструктивное» влечение (Distruktion als Ursache des Werdens, Tahrbuch for Psychoanalyse, IV, 1912).

А. Штерке (Inleiding by de vertraling, von S. Freud. De sexuele beschavingsmoral etc., 1914) пытался в другом роде отождествить понятие либидо с теоретически предполагаемым биологическим понятием влечения к смерти (ср. также: Rank. Der Kiinstler). Все эти попытки, как и сделанные в тексте, показывают стремление к еще не достигнутой ясности в учении о влечениях.

Хотя Вейсман (Das Keimplasma, 1892) отрицает это преимущество: «Оплодотворение ни в коем случае не означает омоложение жизни, оно представляет не что иное, как приспособление для того, чтобы сделать возможным смешивание двух различных наследственных тенденций». Следствием такого смешения он считает повышение вариабельности живых существ.

С нем. перевода Руд. Касснера.

Я обязан проф. Г. Гомперцу (Вена) следующими объяснениями происхождения мифа Платона, которые я частично привожу в его выражениях: «Я хотел бы обратить внимание на то обстоятельство, что эта же теория находится уже в существенном в Упанишадах «Брихадараньяки-Упанишады», 1, 4, 3 (Deussen, 60 Upanischads des Weda, S. 393), где описывается происхождение мира от Атмана (самого, или «Я»): «Но он (Атман, сам, или «Я») не имел радости, поэтому и никто не имеет радости, если он один. Тогда он возжелал о другом. Он был таким же большим, как мужчина и женщина, если они обнялись. Это свое «Я» он разделил на две части: отсюда получились муж и жена. Поэтому тело в своем «Я» подобно половине, так именно объяснил это Тайнавалкья. Поэтому эта недостающая часть восполняется женщиной». Брихадараньяки-Упанишады самые старые из всех Упанишад. Никем из известных исследователей они не датировались позднее 800 года до P. X. Вопрос, была ли возможна какая-либо посредственная зависимость у Платона от этой индийской мысли, я не хотел бы решить в отрицательном смысле, в противовес господствующему мнению, так как такая возможность вовсе не должна быть обязательно объяснена учением о странствованиях души.

Такая зависимость, переданная через пифагорийцев, вряд ли отняла бы что-либо от значительности этого совпадения мыслей, так как Платон не присвоил бы себе такое предание, принесенное ему с Востока, уже не говоря о том, что он не придал бы ему такого важного значения, если бы оно ему самому не показалось правдоподобным.

В одном из сочинений К. Циглера – «Menschen und Weltenwerden» (Neue Jahrbucher f. das Klassische Altertum, Bd. 31, Sonderabdr., 1913), которое занимается систематическим исследованием этой спорной идеи до Платона, она относится к вавилонским мифам.

Поверенный дьявола (лат.).

В заключение здесь несколько слов о нашей терминологии, которая в течение этого изложения проделала известное развитие. Что представляют собой «сексуальные влечения», мы знаем из отношения к полу и функции продолжения рода. Мы сохранили это название и тогда, когда были вынуждены данными психоанализа отвергнуть их обязательное отношение к продолжению рода. С указанием на существование нарциссического либидо и на распространение его на отдельную клетку у нас сексуальное влечение превратилось в Эрос, который старается привести друг к другу части живой субстанции и держать их вместе, а собственно сексуальные влечения выявились как части Эроса, обращенные на объект. Размышление показывает, что этот Эрос действует с самого начала жизни и выступает как «влечение к жизни», в противовес «влечению к смерти», которое возникло с зарождением органической жизни. Мы пытаемся разрешить загадку жизни посредством принятия этих обоих борющихся между собой испокон веков влечений. Менее наглядно, пожалуй, превращение, которое испытало понятие влечений «Я». Первоначально мы назвали таким именем все малоизвестные нам направления влечений, которые удалось отделить от сексуальных влечений, направленных на объект, и поставили влечения «Я» в противовес сексуальным влечениям, выражение которых заключается в либидо. Впоследствии мы подошли к анализу «Я» и нашли, что и часть влечений «Я» – либидозной природы и что они лишь избрали собственное «Я» в качестве объекта. Эти нарциссические влечения к самосохранению должны были быть теперь причислены к либидозным сексуальным влечениям. Противоположность между влечениями «Я» и сексуальными превратилась в противоположность между влечениями «Я» и влечениями к объекту (то и другое – либидозной природы). На ее место выступила новая противоположность: между либидозными влечениями к «Я» и к объекту и другими влечениями, которые обосновываются в «Я» и которые молено обнаружить в деструктивных влечениях. Размышление превращает эту противоположность в другую – между влечениями к жизни (Эрос) и влечениями к смерти.