Елена Пинджоян - Как распознать в своём ребенке талант и не загубить его

Помню, мне однажды даже Киркоров позвонил: «Лена это же твои в американском журнале „Билборд“ на первых местах! Ты осознаешь, что произошло? Ты гордишься?» И я осознавала и гордилась. Как музыкант. Но как женщина и мама, как человек, который чуть ли не с пеленок Юльку с Ленкой вырастил, понимала, что все это безумие. Мне претила сама концепция группы, когда маленьким девочкам с еще неокрепшей психикой навязали скандальный образ.

Я прекрасно знала, что они абсолютно нормальные девочки, я наблюдала за ними с детства и знала, что им всегда нравились мальчики – других вариантов не было и быть не могло. Я понимала, что это все исключительно актерская игра, и игра, кстати, на высшем уровне, перевоплощение, которым я как их преподаватель могла только гордиться. И я бы гордилась, если бы им было хотя бы по 18. А при взгляде на этих совсем еще малышек у меня сердце сжималось. Как на них люди будут смотреть? Что в школе скажут?

Нельзя не признать, что Шаповалов придумал тогда просто гениальный ход. Он изучил психологию общества, понял, что ему необходимо в данный момент, выяснил, что зацепит, что потрясет. И начал действовать в этом направлении. И я как музыкант и художественный руководитель, абстрагируясь от всего, понимала, что ход был безупречный. Что «Тату» сработали на сто процентов грамотно и выстрелили так, как не стрелял ни один российский коллектив до них.

Это было реальное помешательство. Девочки собирали стадионы! Зрители и особенно зрительницы падали в обморок пачками, возле концертных залов постоянно дежурили «Скорые». Причем это безумие охватило не только Россию, чувств на их концертах лишались по всему миру… А ко мне не зарастала тропа, протоптанная журналистами, и тоже не только российскими, – приезжали Би-Би-Си, американские каналы, – и все задавали мне один и тот же вопрос: «А если бы это были ваши дети?» Я объясняла, что вряд ли подписала бы контракт, пока бы не выяснила все досконально. Но беспокойство мое от этого меньше не становилось.

В общем, группа «Тату» послужила всем хорошим уроком, в том числе и мне. Я и раньше всегда советовала родителям сто раз подумать, прежде чем подписывать контракты и принимать судьбоносные решения, а сейчас стала вдвойне осторожной. Меня часто спрашивают: «Посоветуйте, куда идти ребенку – в театральный или в Гнесинку танцевать ему дальше или петь, или, может быть, в футбол его вообще отдать? Только вы можете нам помочь». И я говорю: «Это ваш ребенок. Решать вам. И ему. Я могу дать какой-то совет, а уже ваше дело – следовать ему или нет. И даже давая этот совет, я с себя снимаю ответственность. Решение принимать вам».

Если вы довели своего талантливого малыша до такого уровня, что с ним уже готовы заключать договор или контракт, – не спешите почивать на лаврах. В этот момент будьте особенно осторожны. И тут неважно, берут ли его в команду по горным лыжам, приглашают ли сниматься в рекламе или продюсерский центр предлагает устроить серию концертов – на вашего ребенка претендуют другие люди.

Что надо делать? Читать контракт. Очень внимательно. И ни в коем случае не полагаться при этом только на свое мнение и мнение друзей, с которыми вы за одним столом отмечаете дни рождения.

Надо найти специалиста, который никаким образом не является вам ни другом, ни родственником, и выслушать его независимое мнение. Особенно это важно, если дело касается контрактов, заключающихся с на длительный срок: на год, на три или гораздо больше. Что там с вашим ребенком сделают за год?

Ничего плохого и настораживающего в контракте обычно не пишут на первой странице крупным шрифтом. Все неприятности, которые вас ожидают, обычно завуалированы, формулировки продуманы так, что человек, не обладающий специальными знаниями и навыками, их не расшифрует. Читая, ты видишь фразу: «Ваш малыш будет получать 50 тысяч в месяц», но нигде не написано, что при этом вы даете свое разрешение на его съемки, упаси господь, в порнофильме.

И про неустойку, которую вы будет обязаны выплатить в случае расторжения этого договора, тоже написано в приложении, да так, что только с лупой разобрать можно. А неустойка обычно намного превышает те заработки, которые вам по контракту обещаны. Словом, без юриста, причем непременно съевшего собаку именно в шоу-бизнесе, вам не обойтись.

«Непоседы» существуют уже четверть века, и на отсутствие желающих здесь учиться мы никогда не жаловались, претендентов всегда хватало. Но последнее время на кастинги приходит просто какое-то немыслимое количество детей, и та же история происходит во всех известных мне коллективах. Причина одна. Она называется «Голос». Дети как с цепи сорвались, все теперь хотят стать певцами.

Но, находясь за кулисами шоу с первых его дней, я могу уверить всех желающих в том, что это ой как непросто. Соглашаясь на участие в «Голосе», ребенок и родители должны быть готовы ко всему. Прежде всего надо понимать, что это игра. Лотерея. Наставник не обязательно повернется к ребенку, даже если тот спел великолепно. И самый талантливый может выбыть из игры в самом начале.

А закулисная жизнь проекта по накалу страстей не идет в сравнение ни с «Утренней звездой», ни с «Новой волной», ни с любым из конкурсов, на которых мне приходилось бывать раньше. Это какое-то безумие, я вам честно скажу. Там – люди, которые привыкли тащить своего ребенка самостоятельно, отметая всех, кто встал на пути. Цель таких родителей – психологически надавить на соперника своего ребенка, выбить из колеи еще до выхода на сцену. И очень мудро поступает руководство проекта, забирая за полчаса до съемок всех детей в специальную комнату – стресс-рум, где работает психолог, и куда родителям вход воспрещен.

Надо быть готовым к тому, что даже очень талантливый ребенок не попадет в эфир просто потому что до него, например, не дойдет очередь. Никто заранее не может предугадать, сколько детей прослушают наставники, прежде чем наберут свои команды. Поэтому количество претендентов готовят с запасом. На репетиции ходят, например, 50 человек, а возьмут только 45.

Помню, мою Аришу Миронову утвердили на второй «Голос», взяли на слепые прослушивания, провели с ней несколько репетиций, а очередь до нее так и не дошла. Последнему наставнику – Максиму Фадееву – не хватало ровно одного участника, и он взял девочку которая вышла на сцену перед Аришей. А моя артистка полностью настроенная: вот сейчас ей дадут команду на выход, и вдруг хоп – прямо перед ней двери закрываются.