Сэм Вонг - Тайны мозга вашего ребенка

Сходные данные были получены в экспериментальном исследовании макак-резусов. Высокореактивные детеныши, воспитываемые особенно заботливыми матерями, проявляли наибольшую устойчивость к стрессу и, в конце концов, занимали высокое положение в доминантной иерархии.

А высокореактивные детеныши, воспитываемые средними матерями, имели наихудшие последствия. На детенышей, рожденных средними матерями, но находившихся на воспитании у заботливых матерей, это практически не оказывало влияния позднее, в зрелом возрасте.

Теория детей-орхидей согласуется с некоторыми другими находками. Например, врожденные затруднения при чтении ассоциированы с лучшими художественными способностями (глава 25), а интерес к науке отчасти связывают с вероятностью аутизма (глава 27).

Родители могут вдохновляться тем, что особая забота, необходимая для воспитания трудных детей, впоследствии приводит к замечательным результатам.

Лучшему пониманию этой проблемы во многом способствовало лонгитюдное исследование с участием более 1000 детей, родившихся между апрелем 1972 и мартом 1973 года в Дунедайне (Новая Зеландия) и находившихся под наблюдением ученых от 3 лет до зрелого возраста. В этом исследовании Авессалом Каспи, Терри Моффит и их коллеги определили несколько психиатрических примеров взаимодействия генов и окружающей среды, где жизненный опыт увеличивает вероятность определенного результата лишь у людей со специфическими вариантами генов.

В целом дети наиболее эффективно развивают навыки борьбы со стрессом, если он умеренный – достаточно явный, чтобы его почувствовать, но не очень большой, иначе ребенку с ним не справиться.

Наиболее известная находка этого исследования заключается в том, что риск депрессии в результате плохого отношения родителей в детстве или стрессовых событий выше у людей с одной короткой аллелью гена-транспортера серотонина (и еще больше у людей с двумя копиями короткой аллели). А люди с двумя копиями длинной аллели лучше всего сопротивлялись стрессу и имели низкий риск депрессии независимо от своего детского опыта. Обладатели же двух копий короткой аллели подвергались риску депрессии, который возрастал пропорционально степени их угнетения в детстве. Особенно плохое отношение удваивало риск депрессии в этой группе.

Дунедайнское исследование выявило два других опасных сочетания генов и окружающей среды. Плохое отношение в детстве с большей вероятностью приводит к антиобщественному поведению у людей, имеющих аллель, которая определяет низкую активность энзима моноаминоксидазы. Этот энзим подавляет серотонин, дофамин и норадреналин – нейротрансмиттеры, участвующие в реакции на стресс и регулировке настроения.

Частое курение марихуаны в подростковом возрасте также увеличивает риск шизофрении у людей с особым вариантом гена для катехол-0-метилтрансферазы . Этот энзим разлагает нейротрансмиттеры дофамин, адреналин и норадреналин. Люди, которые начинают курить марихуану в зрелом возрасте, не имеют повышенного риска шизофрении независимо от генотипа.

В целом взаимодействия между генами и окружающей средой являются сложными и труднодоказуемыми, поэтому все эти находки остаются предметом для дискуссии. Взаимодействие между геном 5-HTT и факторами стресса в начале жизни является наиболее впечатляющим результатом. Он был воспроизведен в 16 исследованиях, хотя некоторые другие исследователи пришли к иным выводам. Связь между марихуаной и шизофренией является наименее очевидной и опирается лишь на одно исследование.

Изучение устойчивости к неблагоприятным обстоятельствам внесло большой вклад в наше понимание того, как опыт влияет на развитие ребенка. Становится все яснее, что некоторые факторы окружающей среды оказывают неодинаковое влияние на разных детей. Мы знаем, что жизненные события могут привести к разным результатам в зависимости от генетического наследия ребенка. Существует вероятность еще более сложных взаимодействий, которые исследователи не могут определить с помощью современных методов – например, участие множества факторов окружающей среды и многочисленных генов. Возможно, ученым никогда не удастся распутать все эти переплетения, но мы можем с уверенностью утверждать, что ни генетическое наследие, ни внешние условия сами по себе не определяют судьбу какого бы то ни было ребенка.

Многие младенцы с самого рождения заинтересованы в общении, но у детей, страдающих аутизмом, социальные аспекты функции мозга сильно ограничены. Как мы описывали в главе 2, первые шаги детского развития запрограммированы генетическими механизмами и дают сбои только в случае серьезных изъянов, таких как высокие дозы токсичных веществ. Иногда эти изъяны генетической программы могут иметь далекоидущие последствия. Развитие – очень сложное дело, которое зависит от тысяч генов. Когда по воле случая дети наследуют неудачные комбинации аллелей от одного или обоих родителей, это может привести к проблемам, таким как аутизм.

Аутизм представляет собой характерное и глубокое расстройство. Одним из способов описания проблемы является дефицит модели психического состояния человека – способности представлять то, что знают, думают или чувствуют другие люди (см. главу 19). Аутисты с большим трудом распознают, когда другой человек лжет им, проявляет сарказм или насмехается над ними. Им трудно читать выражения лица, особенно проявления эмоций. По аналогии с такими расстройствами, как цветовая слепота (дальтонизм), аутизм можно назвать «психической слепотой», или нарушением модели психического.

Аутизм, впервые описанный в таком качестве в 1943 году ученым Лео Кеннером, встречается сравнительно редко – в США у 1–2 детей на 1000 родившихся. Этот диагноз подразумевает три главные проблемы: ущербное социальное взаимодействие, нарушение или отсутствие общения и повторяющееся или ограниченное поведение. С тех пор другие исследователи обнаружили, что проявления аутизма не всегда одинаковы. Многие дети-аутисты имеют другие нарушения функции мозга, такие как умственная отсталость или эпилепсия. С аутизмом бывают связаны и иные менее серьезные расстройства, например синдром Аспергера, когда языковые и когнитивные способности остаются почти не затронутыми. В целом так называемые расстройства из спектра аутизма затрагивают примерно одного из 150 детей, 75–80% из которых – мальчики. Братья и сестры этих детей тоже подвергаются риску: они почти в 10 раз чаще страдают расстройствами из спектра аутизма, чем все остальные (хотя риск по-прежнему составляет 1 к 20).