Сильвия Энтони - Открытие смерти в детстве и позднее

«Однажды летним днем незадолго до Второй мировой войны в лондонском саду за чаем собралась маленькая дружеская компания». Так начинается книга Сильвии Энтони. Несмотря на многозначительное «незадолго до Второй мировой войны», так могла бы начинаться какая-нибудь детская книга из тех, что повествуют о любви, дружбе, моральных устоях и страшных приключениях; о хороших героях, плохих героях и заблуждающихся героях, – книга, в которой обязательно есть горе и обязательно есть счастливый конец, во всяком случае, такой, который к концу чтения мы готовы воспринять как счастливый. Как ни странно, в книге Энтони все это есть, хотя она не только не детская, но даже не художественная: это вполне серьезное психолого-культурологическое исследование, хотя написанное не только с умом и юмором, но и со страстью, даже с некоторым миссионерским пылом. Что ж, дело начиналось до Второй мировой войны… Первая версия книги появилась в 1940-м, предисловие к ней было написано известным в то время академическим психологом и практикующим психоаналитиком. В этом предисловии он поздравлял автора с тем, что она оказалась наделена «…достаточным мужеством, чтобы преодолеть сопротивления и табу, до сих пор окружающие эту трудную и деликатную тему, – сопоставимым с мужеством авторов, которые… бросили вызов соответствующим сексуальным табу».

После Второй мировой войны отношение западной культуры к теме смерти, конечно, значительно изменилось. Общественная психика получила массивную травму и пыталась исцелять и трансформировать себя на разных уровнях. В частности, появилось множество теоретических и экспериментальных работ, посвященных смерти, смертности, агрессии, убийству, чувству вины, горю и т. д. Но книга Сильвии Энтони оказалась не забыта, напротив: возникла потребность в новом издании, учитывающем послевоенные достижения экспериментальной психологии, социологии, культурологии, психоанализа. Именно оно, опубликованное в 1971-м году, и предлагается сейчас русскоязычному читателю. Работа, проделанная Энтони, по-прежнему остается актуальной и востребованной, – не в последнюю очередь благодаря необычайной для серьезного текста многосторонности: теоретический и практический (клинический или экспериментальный) опыт разных областей знания соединен в достаточно целостную картину. Эту картину можно даже назвать волнующей: обнаружение взаимосвязей между хорошо знакомым и новым знанием многих не оставит равнодушными.

Книгу нельзя назвать популярной, но она не является и заумной; читатель ощутит, что его, безусловно, не считают слабоумным, но и не мучают понапрасну. Она адресована специалистам разных областей – психологам, психотерапевтам, социологам, педагогам, культурологам, – а также всем, кто заинтересован в некотором интеллектуальном труде и готов к нему.

Однажды летним днем незадолго до Второй мировой войны в лондонском саду за чаем собралась маленькая дружеская компания. После того, как дети убежали играть, я сказала, что подумываю написать о формировании концепции смерти в детстве. Гость, Франц Боркенау (Franz Borkenau), отозвался, что ему нравится эта идея. Позже я поговорила с профессором Бартом (Burt) о том, не сделать ли это темой моей докторской диссертации (у меня тогда не было ученой степени), и он рекомендовал посоветоваться с профессором Дж. К. Флугелем (J. С. Flügel); последний, к счастью для меня и, мне хотелось бы надеяться, для него тоже, согласился быть моим супервизором. Флугель был академическим психологом, бывшим учеником Мак-Дугалл (McDougall), а также фрейдистом раннего розлива; не врачом, но опытным и высококвалифицированным психоаналитиком, каковым я не была и становиться не собиралась.

Автореферат диссертации был опубликован в 1939-м. Впоследствии диссертация была расширена до книги «Открытие смерти ребенком» (The Child\'s Discovery of Death). Профессор Флугель написал к ней введение, в котором коснулся факта, практически мной не рассмотренного, – а именно, что тема смерти обычно табуирована. Наблюдение Флугеля не только важно и истинно; в определенном смысле оно явилось пророческим: табу может быть атаковано под бурные аплодисменты зрителей, но при этом оно совершенно не обязательно исчезает. Скорее исчезает – хотя бы временно, – выпущенный по нему снаряд.

В моем случае аплодисменты были представлены одобрительными рецензиями видных авторов – Десмонда МакКарти, Г. У. Стониера, Розамонд Леман (Desmond McCarthy, G.W. Stonier, Rosamond Lehmann) и других, о чьих отзывах я знала, но не имела случая их прочитать, поскольку издательство, рассылавшее выдержки из прессы, разбомбили вскоре после выхода книги. Участники чаепития в саду тем временем рассеялись по трем континентам, и некоторые больше друг с другом не увиделись, хотя все пережили войну.

Флугель в своем введении написал:

Он поздравил меня с «обладанием достаточным мужеством, чтобы преодолеть сопротивления и табу, до сих пор окружающие эту трудную и деликатную тему – сопоставимым с мужеством авторов, которые десятилетие или два тому назад бросили вызов соответствующим сексуальным табу».

В социологическом исследовании, опубликованном в 1965-м г., на которое я буду ссылаться ниже, Джеффри Горер (Geoffrey Gorer) писал: «В 1955-м г. я сформулировал свое осознание того факта, что смерть как предмет табу предшествует сексуальности». Флугель сформулировал то же самое осознание пятнадцатью годами ранее, но Горер не ссылался ни на него, ни на «Открытие смерти ребенком», хотя книга в период своей публикации широко рецензировалась.