Лариса Суркова - Я просто мама. Идеи, советы и истории

Если честно, то тогда мне было стыдно от этих мыслей. Я казалась себе ужасным человеком, и меня мучило чувство вины. Как же так? Яжемать! Но и дома я сидеть не могла. И тогда я устроилась работать в роддом – два дня в неделю по два часа. Это здорово меня «лечило»: вроде и пользу людям несу, и ребёнок успевает погулять с бабушкой на улице, пока меня нет.

Быть может, вы удивитесь, но это противоречие – «мать я или не мать» – съедало меня долгие годы. Хорошо хоть хватило ума сразу ввести главное правило моей жизни – дела делами, но ради интересов детей я могу отменить что угодно, потерять в деньгах, карьере или контактах. Справедливости ради, такие ситуации были всего пару раз, и как оказывалось потом, «всё что ни делается, всё к лучшему». У меня есть одна проблема – я люблю работу и очень стремлюсь жить по принципу «делай хорошо или не делай вовсе». По молодости ещё и играли амбиции: я же жена, я же хозяйка, я же подруга и так далее. Но годы это лечат. Было тяжело, когда я работала в офисе в режиме строгого тайминга. К счастью, это осталось позади. Если бы не поддержка моего мужа – ничего бы не получилось.

Конечно, все люди разные. Многие прекрасны в роли «просто мамы», это их призвание! У них потрясающие дети, уютный дом, и они все успевают. Но мне не стыдно сейчас, девятнадцать лет спустя, признаться, что быть просто мамой мне мало. Мне было сложно признаться в этом честно, ведь навязчивое «что люди скажут» сверлит мозг. Как здорово, что у меня установился такой режим работы, как сейчас. Здорово, что мне помогает муж. Здорово, что наша чудесная няня с нами много лет. И здорово, что я осознаю, что мне проще заработать на домработницу, чем мыть всю ночь дом. Я хорошая хозяйка и всё умею, но сейчас не хочу. И главное – я могу об этом честно говорить себе, а не рваться на части между бесконечными «должна» и «надо». Вот такая я неидеальная.

После рождения второго ребёнка я стала ощущать себя особенной. Точнее, мне так казалось. «Мне 24, и у меня двое детей. Какая я крутая!» Если посмотреть фотографии той поры, то я выгляжу старше, чем сейчас, – такая «замужняя дама». Лишь после тридцати я стала понимать, что количество детей ещё ничего не значит. Есть матери-кукушки и с пятью детьми, а бывает с одним – супермама. Тогда я думала, что двое – это так много, что больше уже никогда не буду рожать. И вообще, мне скоро 25, а значит, полжизни прошло. Я сейчас понимаю, что возраст максимализма у меня пришёлся не на подростковый период, а на 23–25 лет: я вся такая взрослая, кандидат наук и двое детей. Здорово, что это прошло. Но бедной Глаше досталось: её обучали по всем методикам сразу, ставили кучу психологических диагнозов и постоянно что-то от неё хотели. Но дочь оказалась умнее: до трёх лет молчала, а в три года выдала все знания, которые в неё запихивали, и сразу начала читать. Тогда же увлеклась жуками и пауками. С тех пор читает всё подряд и изучает насекомых.

Когда Глаше исполнилось два с половиной года, она стала часто болеть. Начиная с момента включения отопления в октябре и до его выключения в апреле ребёнок дико кашлял, особенно по ночам. Дочь не вылезала из бронхитов; постепенно все они стали астматическими.

В то время мы жили в Митино, в большой и хорошей квартире. Кстати, когда мы переехали в наш новый красивый панельный дом, первой начала болеть Маша, и симптомы были те же. Её без устали лечили, и к девяти годам всё прошло. А вот Глаша родилась уже там и начала болеть рано и тяжело. К её четырем годам врачи (очень хорошие, разные, по знакомству) стали диагностировать у Глаши астму и прописывать гормональную терапию.

Поплакав, но не поверив, мы собрали необходимые средства и обследовали ребёнка в чудесной университетской клинике Нюрнберга. За пять дней нам поставили диагноз – у ребёнка аллергия на утеплитель панельных домов. При включении отопления утеплитель начинает активнее выделять пары, а детские бронхи очень к ним восприимчивы. Можно ждать до девяти-десяти лет, когда многие виды аллергий, особенно дыхательных, дети попросту перерастают, но это большой риск, ведь может развиться и истинная астма. Выход – жизнь за городом, в кирпичном доме.

Вернувшись в Россию, мы стали искать себе дом. Выбрали направление Пятницкого шоссе. Маша училась в девятом классе и не хотела менять школу; северо-запад – самая экологически чистая зона Московской области. Ну и вообще, нам здесь всё знакомо.

Мы осмотрели, наверное, все деревни этого района – и нашли! Хозяин дома оказался сыном давнего знакомого моего папы и дал нам рассрочку. Не буду рассказывать, как мы подгадали к кризису и купили дом очень выгодно (сейчас цены выше в пять раз), как делали ремонт. Но вот уже почти пять лет мы живём за городом. Первой же осенью Глаше стало лучше. В первый год в новом доме она болела бронхитом только два раза (врачи так и говорили: лёгкие и бронхи должны оздоровиться).

Да, с жизнью за городом связано много сложностей.

• Пробки! За эти годы поток машин вырос, а шоссе очень узкое. Бедный муж иногда по четыре-пять часов проводит в дороге. Однажды мне повезло найти работу в Зеленограде.

• В этом году убрали почти все автобусы.

• Дом – это вечный ремонт. То там, то тут надо постоянно что-то доделывать, чинить, подкрашивать.

• Надо убирать снег и ухаживать за участком – это лишние траты.

Но свой дом – это свобода! Можно не зависеть от централизованной подачи тепла и воды. Свет и газ, правда, общий, но есть генератор.

• Дети могут делать, что хотят: кричать, бегать, играть. Никто не будет стучать по батареям и ругаться.

• Гуляй, сколько хочешь, и не надо следить за детьми – все они рядышком, на участке.

• Можно завести свой огород. Мы выращиваем ягоды, яблоки у нас тоже свои.

• А какой тут воздух! В лесу в десяти километрах от МКАД еще осталась живая природа: грибы, лоси, ежи и белки.

• И, конечно, мы решили основную проблему, от которой бежали из города, – дети меньше болеют.

Я бы ни за что не поменяла дом на квартиру!

Но это не агитация, как и всё остальное, о чём я пишу. Есть абсолютно городские люди, им комфортно в урбанистической среде. Есть дикие: им, как мне, хорошо в деревне. Это решение было принято ради здоровья детей, и самое важное, что оно принесло результат. Не знаю, как будет дальше. Надо будет рано или поздно искать работу. Пробки – это ужасно. Но дом – наше гнездо. Мы любим его и доводим до идеального состояния. И все, кто у нас бывает, говорят, что у нас тепло и душевно.