Стас Арт - Олень в галстуке. Часть первая

Хелен смотрела на меня выпученными глазами и, казалось, в этот раз уже она на несколько мгновений потеряла дар речи.

– Ты же буквально недавно сам мне поведал о том, что по твоей новой информации восстанавливать эту связь и принятие важно?! – вопросила она, но на лице ее в этот раз виднелось абсолютно наигранное недоумение.

Тем не менее, теперь дар речи потерял я.

– И правда, как это выпало из моей головы на какую-то минуту? – должен был теперь прозвучать резонный вопрос в моей же голове, но он не прозвучал. Хоть я и задумался на момент, но все же…

– Все это чушь! – начал топать я ногами. – Чужеродные создания из глубокого космоса захватили людей и запудрили, промыли всем мозги, а теперь управляют, как хотят!

Хелен попятилась назад, но я еще не понимал почему.

– А кто управляет тобой в данный момент? – искренне улыбнулась Елена.

А я тем временем разозлился еще больше и совершенно вышел из себя.

– Как она может такое предполагать? – навязчиво звучало в моей голове, полностью игнорируя ее крайний вопрос. – Она же должна давно знать, что существуют сущности, о которых ты говоришь. Так что все это постановка под сомнение стадии ее развития и вообще, надежности ее как источника, а это все совершенно меняет дело! – заключил Черный, почесав чем-то типа кулака свой пернатый подбородок тьмы.

Далее, пока я яростно отстаивал свою или не свою позицию, пролетали часы, где мне безудержно мерещилось, будто Хелен занимается самолюбованием и либо хочет принизить мой опыт, который я описывал, дабы возвысить саму себя и свою важность на моем фоне, либо, что того хуже, намекнуть на то, что в моей силе иметь свое непредвзятое мнение, а значит – быть полностью самостоятельным, отчего мне ужасно хотелось доказывать обратное любыми путями.

Явно понимая, что я вновь впал в позицию невменько, Елена пыталась вразумить меня и искренне старалась помочь прийти в чувства. Ей, наверное, следовало бы даже пошлепать меня по щекам минут двадцать, но брызгающие от меня во все стороны слюни доказательств не давали подойти ближе безопасной дистанции ни с севера, ни с запада, ни с юга, ни даже с востока, хоть тот и был её направлением Силы, и Елене оставалось лишь с сочувствием предпринимать какие-то сомнительные попытки утихомирить мои спецэффекты. Теперь понятно было, почему недавно она лишь начинала пятиться назад от меня.

Когда же я, наконец, успокоился, мне понадобились не только вода, чтобы утолить жажду и смочить пересохшую глотку, но и еда, потому что я потратил львиную долю сил… Хотя нет, не львиную – львы бы в принципе не одобрили такого назначения расхода энергии и вообще, конкретно виляли бы хвостами.

Поев, я вдруг пришел в себя и попытался вспомнить, что же это было-то такое. Мне оказалось крайне непросто осознать и обосновать мотивы своего поведения накануне, но в целом я понимал, что в очередной раз надолго потерял контроль в пользу Черного. Вот кто сегодня сожрал бананы моего осознания и скурил папиросы моей энергии. Тот ехидно ухмылялся.

– Нет, ну а что? Не тебе же одному кушать бананы у Ленки в саду, – с наигранно скромным видом сказал Черный, ковыряя пальцем в воображаемой плоской поверхности.

У меня не было сил что-либо ему отвечать, да я бы и не стал, потому что вовсе далеко не всегда осознавал и различал голос темного засранца в те времена. Распрощавшись с Еленой и поблагодарив её за терпение и поддержку, я решил отправиться в отель спать.

Но перед уходом, я все же еще раз подошел к той двери, где была Отала, но теперь увидел там другое изображение. При приближении я ощутил мощь, которая вызывала у меня прилив энтузиазма и ужаса от какой-то силы одновременно. В итоге я отошел. Посмотрев на вторую дверь с другим изображением, я ощутил нарастающее тепло, переходящее в «ух, горяч пирожок!»

Дверь открылась, и я ощутил жар, издали лишь умеренно обжигающий, приятный, но мощный. Чувствовалось, что внутри может быть конкретное пекло. И опять вылетела какая-то птица. Как она не спалила там свои перья? Впрочем, пламени видно не было нигде, и на пернатой заднице в том числе – улетая, птичий попец не полыхал его языками. (XDDD).

***

Мне снилось, что я белое и, кажется, пушистое существо, летящее сквозь тоннель, по обеим сторонам которого круглые иллюминаторы. Пролетая мимо них, я наблюдал знакомые лица мастеров и друзей, которые пытались мне сказать и донести что-то очевидное, а я, видя каждого из них в окошках по-очереди, вновь и вновь закрывал глаза и издавал какой-то смешной и нелепый звук.

У меня создавалось впечатление, что все они понимают, что это за звук, и он, как и мой внешний вид, приводит их в недоумение и даже легкое огорчение, а сам я не могу ни расслышать его, ни разглядеть свое обличье. В какой-то момент иллюминаторы в тоннеле заканчиваются, за ними следует большое овальное зеркало. Я подлетаю к нему и вижу, что в нём отражается никто иной, как огромная, кудрявая белая овца с большущими глупыми глазами, и тут же вдруг у меня появляется звук, словно кто-то кнопкой с пульта включил громкость: «Бе-е-е-е!»

Я резко проснулся в горячем поту, вскочив так же красиво, как Андрей Миронов упал в «Бриллиантовой руке», только вместо «Черт побери!» заорал еще громче, чем во сне: «БЕ-Е-Е-Е-Е!» и тут же снова проснулся, поняв, что это было сном во сне.

– Да что же это за сны такие… – прорычал я злобно сквозь зубы, утирая пот со лба, в этот раз – холодный.

Елена вышла ко мне с попугаем на плече.

– Классный попугай, я бы тоже хотел ходить с таким на плече, – бросил я с улыбкой.

– Так ты и так ходишь, только он у тебя на голове, – сказала она и пустилась в радостный смех.

– Не смешно, – прозвучала мысль в упомянутом объекте.

– Очень даже смешно, – хрипло проорал попугай Елены и тут, то ли Чёрный, то ли мы вместе, от неожиданности не на шутку испугались.

– К… К… Как зовут это белого попугая, это какаду? – с нотками подозрения, спросил я.

– Вообще-то, это белый сокол. Как зовут – не знаю, у него спроси. Неужели ты настолько не разбираешься в птицах? – засмеялась она и сокол – какаду начал сверлить меня взглядом, наклонив голову на левый бок.

– Да мне как-то не по себе у него спрашивать. Странный у тебя какой-то сокол, мастер Е, – настороженно промолвил я.

– Есть такое. Но вообще-то ты уже должен был заметить, что он понимает наш диалог, – сказала она и хихикнула в сторону своего правого плеча.

– Вот, блин. Точно же, – вспыхнула мысль в моей голове и Черный сжался.

«Сейчас, наверное, прилетит осуждение» – в теле отчетливо ощутился резкий укол чувства вины и страха наказания.

– Да, да, я все понимаю. И мысли слышу тоже, – прохрипел сокол, наклонив свою голову уже на правый бок, все так же сверля меня своим взглядом, при этом подняв правую лапку и направив её на меня, как радар дорожного патруля.