Андрей Юревич - Методология и социология психологии

В последние годы одной из главных тенденций в развитии отечественной психологической науки стало возрождение интереса к методологии, и прежде всего к той, которую принято называть общей или философской методологией (за рубежом ее называют философией психологии), на поле которой сосредоточены наиболее общие и (позволим себе такую характеристику) самые важные, интересные и «вечные» методологические проблемы этой науки. «Маятник» интереса к методологии в начале 1990-х годов, в связи с распространением в нашем обществе узкопрагматичных настроений оказавшийся в крайне невыгодном для нее положении, поскольку на методологии много не заработаешь, в последние годы качнулся в обратном направлении, что было вызвано целым рядом причин, описанных в наших прежних публикациях (см.: Юревич, 2005; и др.). Сейчас налицо все основные симптомы возрождения к ней интереса, который всегда, до наступления «бурных 1990-х», был очень характерен для отечественной психологической науки, что не может не радовать.

Этот интерес свойственен и зарубежной психологии, где он не флюктуирует, как в нашей стране, «маятникообразным» образом, а носит более стабильный, равномерно распределенный во времени характер. Но и здесь он, несмотря на более равномерные и «спокойные» исследовательские установки, подчас выливается в отнюдь не спокойные революционные настроения, демонстрирующие взрывной потенциал этой области психологического познания. Так, например, звучат утверждения о том, что последние 40 лет развития мировой психологической науки «прошли впустую» (Toomela, 2007) ввиду того, что она развивалась по «американскому», а не по более адекватному «австро-германскому» пути (ibid.). Подобные настроения вряд ли могли бы возникнуть, если бы в зарубежной психологии наблюдалось хотя бы относительное методологическое благополучие. Есть основания предположить, что этот уровень и впредь будет «штормить», пока «вечные» методологические проблемы психологической науки, такие как различные «параллелизмы» – психофизический, психофизиологический, психосоциальный, сильно ограниченная воспроизводимость психологического знания, его эклектичность и др. – перестанут быть вечными, т. е. не будут разрешены. И именно на данном – общеметодологическом – поле следует ожидать наиболее судьбоносных для нее событий.

В подобных вполне интернациональных условиях широкий интерес к общей методологии психологии – это норма, а его отсутствие – временная, обусловленная различными вненаучными причинами патология, и возрождение этого интереса в отечественной психологической науке выглядит как ее возвращение в «нормальное» состояние (в чем, естественно, можно разглядеть ситуацию, обратную описанной Т. Куном в качестве «нормальной» науки, но и это, с учетом особенностей психологии и ее непохожести на естественные науки, по большому счету, тоже «нормально»).

Вместе с тем обозначилась отчетливо выраженная односторонность сложившейся в отечественной психологии рефлексии над общими путями развития психологической науки. Эта рефлексия свелась главным образом к когнитивным проблемам развития психологического знания, в то время как и ее социальные проблемы, такие как организация психологии как исследовательской и практической деятельности, ее взаимоотношения с обществом, влияние социального заказа на ее развитие и т. п., за редкими исключениями, оказались вне основного поля исследовательских интересов.

Подобная ситуация вынуждает обратиться в общей структуре науковедения и его проекции на «территорию» психологии. Два основных раздела науковедения – общая методология науки и социология науки – оказались очень неравномерно представленными на данной «территории» (подробнее об этом – во второй части этой книги). Саморефлексия отечественной психологической науки свелась преимущественно к общей методологии, в то время как социология науки здесь представлена лишь ее зачаточными формами. В результате «за бортом» остались не только крайне важные вопросы организации психологического сообщества, взаимоотношения психологической науки и общества и др., но и вектор методологического анализа оказался сильно «усеченным», искусственно отграниченным от анализа социальных детерминант развития психологического знания. Это порождает заведомо одностороннюю и неадекватную парадигму в самой методологии, где психологическое знание рассматривается как развивающееся чисто «интернальным» путем, под влиянием внутренних, чисто когнитивных потребностей в его развитии, в то время как в действительности, как показывает опыт многих наук, научное знание эволюционирует под значительным воздействием и внешних, социальных факторов.

В этой книге предпринята попытка преодолеть односторонность методологической рефлексии отечественной психологии, дополнив когнитивный анализ происходящего в психологической науке социальным анализом, что отражено и в названии книги, и в ее структуре. Ее первая часть посвящена традиционным для методологического самоанализа отечественной психологии когнитивным проблемам, вторая – куда менее традиционным для него социальным вопросам.

В то же время следует подчеркнуть искусственность подобного рассечения методологического поля психологии на когнитивное и социальное, это возможно только как аналитический прием. В реальной системе детерминант развития психологической науки когнитивные и социальные факты теснейшим образом взаимодействуют, пересекаются друг с другом и в «чистом» виде вычленяемы только на уровне аналитической абстракции. В частности, общеметодологические установки психологической науки и практики испытывают большое влияние не только внутринаучных, но и происходящих в обществе процессов. И как ни странно, этой науке сейчас приходится переоткрывать для себя данную хрестоматийную для науковедения истину.

Одним из наиболее существенных процессов, наблюдающихся в общей методологии психологии, является «пресыщение» постмодернистскими настроениями и – здесь тоже уместна аналогия с маятником – обратное движение в направлении ригоризации исследовательских стандартов. Этот процесс связан не только с собственно когнитивными факторами, но и с психологией самих исследователей, которые сейчас переживают «усталость» от постмодернизма, сопоставимую с «усталостью» от позитивизма, которая, в свою очередь, сильно содействовала распространению постмодернистских настроений. Одновременно он имеет и очень выраженную социальную составляющую, что с особой отчетливостью проявляется в отечественной психологической науке и системе ее взаимоотношений с нашим обществом.