Сборник статей - Творческое наследие А. В. Брушлинского и О.К. Тихомирова и современная психология мышления (к 70-летию со дня рождения)

Впоследствии, при обращении к иным ценностным контекстам, например психологического анализа духовности, вопрос был поставлен шире. Мир, как он есть, описываемый и воспринимаемый ученым, становится тем же, что и мир, который ценит и в котором хочет жить субъект. При пристрастном субъектном рассмотрении мир, который есть, становится миром, который должен быть. Следовательно, познавательное суждение для субъекта оказывается совпадающим с ценностным суждением, сущее совпадает с должным, а факт становится ценностью. Такая логика рассуждений привела Андрея Владимировича к размышлениям над парадоксом между Бытием и Становлением, сформулированном А. Маслоу. Путь к разрешению парадокса он видел только в недизъюнктивном по своей природе психическом развитии субъекта.

Второе положение. Его корни – в психофизиологической проблеме: якобы дискретные физиологические процессы порождают недизъюнктивные психические. Эта точка зрения основана на представлении о внутреннем противоречии между непрерывностью мыслительных психических процессов и дискретной импульсной активностью нейронов. Однако известно, что с позиций системного подхода функции описываются как достижения целостных результатов. Их можно и нужно соотносить с целостным индивидом, но нельзя с отдельными его анатомическими особенностями. Брушлинский настолько ясно написал об этом в статье «Субъектно-деятельностная концепция и теория функциональных систем» (1999), что, как мне кажется, тут добавить нечего.

Я больше не буду останавливаться на этом вопросе, потому что у нас на конференции еще будет возможность подискутировать на эту тему.

Очевидно, что последний период творчества Брушлинского характеризовался «экспансией» его исследований в такие области, которые некоторые считали некорректно исследовать психологическими методами. На самом деле его интерес к проблемам демократии, тоталитаризма, свободы просто отражал обращение к иным ценностно-смысловым контекстам, соответствующим постнеклассическому способу мышления.

Эволюция научных взглядов ученого очевидна: с каждым годом для него все более значимыми и интересными становились закономерности формирования вершинных проявлений психологии субъекта – духовности, нравственности, свободы, гуманизма. Он считал, что гуманистичность психологии неразрывно связана с духовностью, духовной деятельностью человека. Его научный подход расширяет горизонты наших представлений о человеке как нравственном и духовном субъекте. Понятие духовности играло чрезвычайно важную роль в мировоззрении Андрея Владимировича. Он не сводил духовность к религиозности и не переставал подчеркивать, что дух, душа, духовное являются не над-психическим, а различными качествами психического как важнейшего атрибута субъекта. Однако он всерьез задумывался о сущности души и духовного Я субъекта и в этом контексте сравнивал основания научно-психологического и религиозного знания. Не удивительно, что он написал очень глубокую и интересную статью о незаурядном российском религиозном мыслителе С.Л. Франке.

Подводя итоги, с чувством удовлетворения отмечу, что А.В. Брушлинский завершил свою жизнь целой серией трудов, достойных большого ученого. В них представлен целостный, оригинальный и сформированный вариант психологии субъекта. Принципиальная новизна психологии субъекта заключается главным образом в трех основных положениях: в значительном расширении представлений о содержании активности как фактора детерминации психики; в переходе от микросемантического к макроаналитичес-кому методу познания психического; в целостном системном характере исследования динамического, структурного и регулятивного планов анализа психологии субъекта. Сегодня психология субъекта является методологической основой эмпирических исследований проблем понимания человеческого бытия. Например, изучения онтогенетически ранних этапов становления человеческой субъектности; исследования соотношения характеристик индивидуального и группового субъектов; субъект-субъектных и субъект-объектных типов понимания высказываний в межличностном общении; анализа когнитивных и экзистенциальных составляющих самопонимания субъекта, а также многих других интересных и перспективных направлений психологических исследований.

Бабаева Ю.Д, Березанская Н.Б., Васильев И.А., Войскунский А.Е.

Москва

Смысловая теория мышления (СТМ) в течение ряда лет развивалась О.К. Тихомировым и его учениками на основе методологии деятельностного подхода А.Н. Леонтьева. Она направлена на изучение закономерностей потребностно-мотивационной, целевой и эмоционально-смысловой регуляции мыслительной деятельности, а также раскрытие особенностей ее детерминации новыми социокультурными условиями и используемыми средствами – современными информационными технологиями. В СТМ кроме указанных А.Н. Леонтьевым структурных единиц деятельности экспериментально выделен и исследуется ряд дополнительных составляющих – динамические смысловые системы, операциональные смыслы, неосознаваемые предвосхищения будущих результатов (гипотезы), целевые контексты, критерии оценивания, эмоционально-установочные комплексы, знания, новые виды средств («орудий») и др.

Цикл относящихся к СТМ работ характеризует систематический макро- и микроанализ структурно-функциональных компонентов мышления в их взаимосвязи. Методическая специфика большинства исследований состоит в синхронизированной регистрации вербальной продукции («рассуждение вслух»), объективных параметров деятельности (движений глаз, осязательной активности) и психофизиологических показателей эмоциональной активации (КГР, частота пульса). Это обеспечивает соотнесение процессуальных и содержательных аспектов анализа мышления.

СТМ делает основным предметом анализа механизмы творческой реализации мыслительной деятельности и условия ее «саморазвития», акцентируя особое внимание на новообразованиях, формирующихся в деятельности и личности субъекта мышления. СТМ преодолевает методологическую несостоятельность раздельного анализа факторов субъектной и объектной детерминации мышления. Интеграции этих факторов служит исследование эмоционально-смысловой регуляции решения. Центральной проблемой для СТМ стало изучение процессов смыслообразования.

Отметим наиболее значимые открытия и новые научные факты, накопленные в ходе развития СТМ.

1. Микроструктурный анализ мыслительной деятельности позволил уточнить представления о механизмах влияния мотивации и выделить структурирующую функцию мотива, которая определяет характеристики формирующихся в деятельности целей. Целевые структуры мышления в условиях варьирования содержания и силы мотивации преобразуются следующими способами: путем включения и/или исключения ряда целей и их элементов, изменения содержания конечных и промежуточных целей; трансформации взаимосвязей и/или иерархических отношений между целями; сдвигов соотношений рутинных и творческих, вербализованных и невербализованных компонентов деятельности. При повышении значимости мотивации увеличивается число выдвигаемых гипотез, количество найденных решений, их оригинальность, формируются новые способы анализа ситуации, может возрасти время работы, что обеспечивает «удержание на проблеме». Структурирующая функция проявляется в актуализации скрытых свойств познаваемых объектов, преодолении «психологической инерции», нарастании активности (выходе за пределы инструкций), стремлении к нестандартным решениям, повышении гибкости мышления, включении процессов воображения и др.