Дмитрий Ушаков - Интеллект: структурно-динамическая теория

Острые дебаты в научной среде по проблемам интеллекта, по-видимому, в значительной степени оказываются преломлением социальной ситуации. Реакция на давление поляризует позиции. Формируются станы жестких сторонников тестов и «тестоненавистников», степень эмоциональной конфронтации между которыми трудно объяснить просто расхождениями в интерпретации получаемых данных.

Эмоциональные потребности в любом случае находят брешь в здании теории – хорошо известна фраза Лейбница о том, что если бы математические теоремы так же противоречили интересам людей, как социальные теории, они бы так же оспаривались. Однако нет худа без добра. Таким образом выясняются бреши, которые необходимо латать. В области психологии интеллекта такой брешью оказывается противоречие между высокой прогностической валидностью тестов интеллекта и отсутствием у них структурного соответствия реальной интеллектуальной деятельности. Другими словами, нарушается редко вербализуемая, но действенная предпосылка создания психологических тестов: тест должен быть подобен той деятельности, способность к которой он оценивает.

Тесты интеллекта в большинстве своем являются скоростными и включают весьма простые задачи, а направлены на то, чтобы предсказывать успех в предельно сложной и длительной деятельности. Противникам тестов интеллекта трудно отрицать данные об их прогностической силе, однако они могут справедливо обрушиться на их структуру, доказывая ее недостаточное подобие реальной интеллектуальной деятельности. В то же время парадоксальным образом более «реалистические» тесты типа компьютеризированных систем в духе Д. Дернера показывают существенно меньшую валидность.

Перед теорией интеллекта встает, таким образом, важная практическая задача: выяснить, что все-таки измеряют тесты интеллекта, и каким образом то, что они измеряют, соотносится с реальными жизненными достижениями. Традиционные теории интеллекта, к сожалению, не смогли решить эту задачу. В них тесты интеллекта понимаются как индикаторы функционирования тех или иных когнитивных процессов. Однако остается непонятным, как искусственные задачи могут оказаться лучшими предикторами достижений, чем решение сложных реалистичных проблем. Кроме того, тесты интеллекта, согласно этим теориям, должны выступать предикторами достижений всегда и в любых условиях, а это, как будет видно в дальнейшем, отнюдь не соответствует действительности.

Структурно-динамический подход предполагает принципиально другое видение природы тестов интеллекта. Предсказательная сила теста – не в подобии реальной деятельности. Показатели по тесту определяются не некоей раз и навсегда данной способностью индивида к осуществлению тех или иных ментальных операций. Они представляют собой проявление прижизненно сформированных структур. Однако в том случае, когда условия интеллектуального развития тестируемых были достаточно схожими, тестовые баллы свидетельствовали о потенциале к формированию интеллектуальных структур, характеризующем того или иного индивида. Поскольку для реальных жизненных достижений человеку также необходимо сформировать интеллектуальные структуры, которые обеспечат его профессиональное мышление, то показатели потенциала к формированию, не имея никакого структурного подобия деятельности, могут оказаться весьма прогностичными.

Предсказания структурно-динамического подхода оказываются, таким образом, значительно более дифференцированными, чем оценки традиционных подходов. Тесты интеллекта могут быть предикторами реальных достижений, но это происходит только в определенных условиях. Прогностичность оценки по тестам интеллекта, проводимой в Европе или Северной Америке, оказывается весьма высокой. Однако и здесь тесты валидны для большинства, но могут существовать отдельные люди, для которых тесты интеллекта дают как очень заниженные, так и очень завышенные оценки потенциала. Это может происходить просто потому, что эти люди прошли своеобразный путь интеллектуального развития. В социокультурной же ситуации, сильно отличающейся от западного типа (например, в традиционных азиатских обществах) тестовые баллы могут не иметь реального отношения к интеллектуальному потенциалу человека.

Структурно-динамический подход, таким образом, признает факт большой предсказательной силы тестов интеллекта в отношении среднестатистического европейца или североамериканца. Однако он указывает на возможность ошибок в сторону как завышения, так и занижения интеллектуального потенциала человека и предлагает направление дальнейшей работы по улучшению прогностической возможности тестирования – разработку инструментария для оценки пути интеллектуального развития индивида для корректировки показателей тестов интеллекта.

Проблема практических следствий предлагаемой теории в плане оценки интеллектуальных способностей рассматривается в заключительной части книги. Вначале же вводятся основные понятия и эмпирические данные, обосновывающие предлагаемый подход.

При определении интеллекта его необходимо соотнести с близким понятием – мышление. Родство этих терминов становится еще заметнее, если определить их значение. Интеллекту будет соответствовать слово ум. Мы говорим «умный человек», обозначая индивидуальные различия интеллекта. Мы можем также сказать, что ум ребенка с возрастом развивается, выражая проблему развития интеллекта.

Термину «мышление» мы можем поставить в соответствие слово «обдумывание» или (менее нормативно, но, возможно, более точно) «думание». Слово ум выражает свойство, способность; обдумывание – процесс. Решая задачу, мы думаем, а не «умничаем» – здесь сфера психологии мышления, а не интеллекта.

Таким образом, оба термина выражают различные стороны одного и того же явления. Интеллектуальный человек – это тот, кто способен к осуществлению процессов мышления. Интеллект – это способность к мышлению. Мышление – процесс, в котором реализуется интеллект.

В паре терминов, где один выражает процесс, а другой – способность к нему, возникает необходимость определить один термин через другой. Базовым должен быть термин, относящийся к процессу. Поэтому оптимальным является определение интеллекта через мышление.

Основные определения мышления сводятся к двум типам. В первом случае мышление определяется как решение задач. При этом, однако, решение задач (понимаемых как цель, данная в условиях) шире, чем мышление. Например, занести шкаф на пятый этаж означает решить задачу, которая далеко не полностью относится к мышлению. Возникает, следовательно, достаточно сложная проблема сужения и уточнения этого определения.