А. Зеличенко - Введение в высшую психологию

Дело в том, что устойчивых психических свойств, то есть переменных, по которым можно сравнивать всех людей, немного и их значимость для решения любых прикладных задач преувеличена. В одних отношениях человек индивидуально уникален, в других – изменчив. Даже в таких казалось бы фундаментальных свойствах темперамента, как интроверсия-экстраверсия: сейчас он сидит за столом и пишет статью, как глубокий интроверт, через пять минут развлекает пришедших гостей анекдотом – чистый экстраверт. Текущее состояние человека теоретически можно описать набором выраженности некого множества свойств. Но состояния изменчивы, и это самое важное в них – то, что они изменчивы, динамичны. Самое важное – для психологии, стремящейся понимать и помогать человеку. Изучая психические свойства, не обращая внимания на их изменчивость, мы занимаемся работой, имитирующей познание, получаем как бы знание.

Теоретическая задача новой психологии качественно отличается от задач естественных наук. В частности, потому что психические системы никогда не являются закрытыми , всегда присутствует множество внешних сил, определяющих жизнь системы. Мы можем более-менее подробно представлять жизнь системы, но не можем ей управлять, не рискуя ее сломать. Вот это «более-менее представлять» и является главной теоретической задачей новой психологии. Происходит то-то и то-то под действием множества таких-то и таких-то сил.

Естественно, такая реформа понимания задач внесет принципиальные изменения в способы квалификации, сделав их менее «научными» (защита исследовательской работы) и более «художественными» (мы, квалифицированные психологи, считаем соискателя достаточно подготовленным, чтобы называться психологом-бакалавром).

Прикладные задачи старой и новой психологии

Сегодня главная прикладная задача, если сформулировать ее максимально широко, – это изменить человека (другого или себя) по желанию заказчика. Вылечить, научить, избавить от неприятных ощущений и т.д..

Другая прикладная задача – экспертная: предсказать будущее человека (например, его эффективность как сотрудника некоторой организации) или оценить его прошлое – каким он был в тот или иной момент своей жизни (особенно острый запрос на такие оценки у судов).

Общая проблема с этими прикладными задачами – низкая психологическая культура общества, заставляющая просить невозможного, а часто и вредного для объекта психологической работы. Например, экспертиза прошлого чаще всего может быть только предположительной, решения же судов на основании этой экспертизы отнюдь не предположительны. Законодатель, естественно, стремится различать общественно опасные действия по мотивам, которые стоят за ними. И это стремление можно было бы только приветствовать, если бы эти мотивы было можно реконструировать сколько-нибудь точно.

Точно так же, работодатель интересуется насколько хорошим винтиком в его производственной машине может быть тот или иной соискатель, а не тем, как переделать организацию, чтобы команда его людей работала с максимальной эффективностью. И поэтому он подбирает персонал, обладающий определенными знаниями-умениями, а не тех, кто способен быстро приобрести любые знания и умения.

Еще ярче психологическая безграмотность проявляется в заказах на изменение человека, пусть и путем манипулирования. Часто такие изменения невозможны вовсе – мы не можем сделать из карлика баскетболиста. Иногда они неэтичны (например, обман потребителя рекламодателем). Иногда же долгосрочные последствия достигнутого результата бьют по тому, кто к этому результату стремился. Например, жесткое воспитание оборачивается ненавистью выросшего воспитанника к постаревшему воспитателю. В общем, мы хотим, чтобы мир был таким, каким мы его хотим видеть, и не понимаем, что это либо невозможно, либо обернется против нас же.

Повышение психологической культуры общества – одна из важнейших задач новой психологии: требуйте от психологов возможного, а не невозможного. Вы же не просите автомеханика переделать вашу машину в вертолет.

А что возможно? Возможно помочь в развитии – индивиду, организации, обществу. Это то, что психология может и должна делать.

Что это значит – помочь в развитии?

Например, это значит найти социально приемлемые, безопасные формы для деструктивной деятельности (разрядки негативных эмоций). Держать такие эмоции внутри саморазрушительно, давать им прямой выход опасно (для окружающих, и для себя). Поиск же безопасных форм разрядки может представлять нетривиальную задачу, требующую от психолога немалой креативности.

Это значит помочь осознать до конца те травматические события, которые закапсулировались в подсознании и, как своего рода черные дыры, деформируют психическую жизнь.

Это значит раскрыть творческие каналы, и в первую очередь – канал творчества своей жизни, то есть умение слушать совесть.

Это значит превратить свое развитие из стихийного в сознательное.

Это значит помочь эффективнее, быстрее и полнее, осваивать жизненные инструменты: знания и умения.

Помочь в развитии человеку не значит только помочь другому человеку. Это и помочь в развитии себе. Более того, помочь себе – в первую очередь. Потому что, не будучи в состоянии поступательно развиваться сам, психолог немного может сделать для других. Чтобы помочь другому, нужно быть выше его.

Что значит помочь развитию организации?

Это значит помочь лучше определить идею организации и превратить ее сначала в философию организации, а потом в систему целей и планов по их достижению. Начиная с поиска партнеров и сотрудников.

Что значит помочь развитию общества?

Это прежде всего значит помочь обществу понять, осознать себя. С самопониманием у обществ дело обстоит еще хуже, чем у людей. А психологические травмы у многих обществ не менее тяжелые, чем у индивидов. И блокируют развитие они не меньше.

Дорогой друг!

Поговорим о задачах. Науки и профессии. Какие они есть сегодня и какими будут.

А. Задачи науки

Сегодня их три. Две теоретических задачи – искать связи. Третья – моделировать.

Первая задача – искать связи психических свойств: между собой и с факторами, влияющими на выраженность психических свойств.

Вторая задача – искать связи между психическими явлениями и физиологическими – электрическими и биохимическими процессами в мозге.

Третья задача – гомункулус, моделирование психики, создание искусственной психики.

На это тратятся бюджеты. Этим заняты психологи-ученые.