Рустам Ксенофонтов - Перезагрузка. Цель достигнута. Что дальше?

Закончив с самостоятельной работой, Марис отправился в кафе, чтобы помочь сотрудникам пережить последний на сегодня наплыв туристов. Но мысли его были не здесь: он ждал, когда сможет закрыть заведение, чтобы поговорить с Риной и обсудить с ней свои новые открытия и мысли.

Вечером после работы Марис и Рина сидели в ночном ресторанчике, расположенном неподалеку от их кафе. Место это располагалось на берегу моря, и славилось не только хорошей кухней, но и живой музыкой: в ресторане выступал настоящий ансамбль, выступления которого были так зажигательны, что многие гости заведения приходили исключительно ради них.

Атмосфера в ресторане была не только жизнерадостной, но и расслабляющей: с каждой минутой отдыха здесь заботы и проблемы уходили все дальше – и так до тех пор, пока совсем не скрывались из виду.

Каждый вечер к гостям выходил хозяин заведения, который благодарил каждого за визит и спрашивал, все ли в порядке. Он никогда не упускал возможности поговорить с посетителями ресторана, и, являясь хорошим психологом, по мельчайшим движениям глаз, мимике, жестам мог заметить, что гость не совсем доволен проведенным временем. Хозяин ресторана старался сделать так, чтобы у его посетителей остались самые лучшие впечатления; в большинстве случаев он решал вопрос в пользу гостя, и этот подход оправдывал себя – его ресторан был самым популярным заведением для людей возраста 30+, несмотря на довольно высокую стоимость блюд. Как и в кафе Мариса, ценник этого заведения выступал в роли своеобразного ценза, отделяя людей, которых привлекала возможность активно и шумно проводить время, от тех, кто искал интеллигентного отдыха с хорошей едой и высоким уровнем сервиса. Это, кстати, позволяло и отстроиться от конкурентов, а особенно от тех, которые привлекали посетителей как раз своими низкими ценами.

Хозяин ресторана (звали его Маркиз) подошел и к нашим героям, громко поприветствовал их и обнял. Несмотря на разницу в возрасте, – Маркиз был старше Мариса почти на 15 лет, – они всегда находили, о чем поговорить. Общение с этим смешливым полноватым мужчиной, которого он воспринимал как некоего старшего брата, многое давало Марису, даже несмотря на то, что пообщаться им удавалось нечасто.

В это время как раз закончилось выступление, и исполнители ушли со сцены, оставив вместо себя мелодичную местную музыку, которая играла фоном и помогала расслабиться и способствовала беседам на глубокие темы.

Маркиз спросил, может ли он присоединиться к Марису и Рине, и, получив разрешение, присел за их столик. Хозяин кафе отпил чай из чашки, которая была у него в руке, и вдруг огорошил Мариса вопросом:

– Что случилось? Я вижу, что в тебе произошли какие-то изменения; расскажешь, что произошло?

В воздухе повисла неловкая пауза. Марис испытывал смешанные чувства: во-первых, он был поражен проницательностью Маркиза, а во-вторых, не понимал, как ему ответить на этот вопрос. Можно было бы сказать: «Спасибо, я в норме», или открыться более зрелому товарищу, поведав все как есть, – но мужчина принял решение не сразу, а только тогда, когда Рина кашлянула, демонстрируя, что пауза уж слишком затянулась.

– Ты знаешь, кажется, у меня кризис среднего возраста, – признался Марис, глядя в глаза хозяину ресторана. Тот задумчиво посмотрел на него и попросил объяснить более конкретно, и тогда Марис рассказал, что потерял интерес к той сфере, которой они занимаются с женой, но вроде бы понял, каким видит свое будущее.

Когда Марис закончил свой рассказ, слово взял Маркиз, который поделился с ним собственным опытом переживания подобного периода. После этого они немного помолчали, осознавая новую информацию. По всему выходило, что оба мужчины в свое время столкнулись с кризисом, заставившим их пересмотреть и жизнь, и стремления.

– Мне кажется, что вопрос «А тем ли я занимаюсь?» является не таким уж редким: ко мне, например, он раньше приходил постоянно, – сообщил хозяин ресторана.

– А что случилось потом? Он перестал тебя занимать? – поинтересовался Марис.

Маркиз, улыбнувшись, ответил ему:

– А потом в какой-то момент я понял, что задаю себе этот вопрос не по привычке, а начинаю цепляться за него и обдумывать с разных сторон. У меня такое происходило не так уж часто, но, когда это случалось, – моя жизнь менялась, и менялась кардинально. Подобные кризисы наверняка происходят с какой-то определенной периодичностью, и я думаю, что они нужны либо для того, чтобы очистить нашу жизнь от всего лишнего и устаревшего, либо чтобы перенаправить наши усилия и стремления в более актуальное русло.

– А что, если бы я не нашел нужного мне направления? И второй вопрос, который меня волнует в данной ситуации: почему я чувствовал себя таким подавленным? – спросил Марис.

– Я знаю, что ты – парень умный, и наверняка сам бы понял, что к чему, но если тебя действительно интересует мое мнение, то вот что я скажу. Направлений всего два, не больше и не меньше, – либо вверх, либо вниз, так что ты или продолжил бы искать свое снова и снова и не успокоился бы, пока не нашел, или начал бы заглушать этот внутренний голос различными способами – алкоголем, обилием работы, в общем, всем, что позволило бы избегать этих мыслей. В принципе, зная тебя, скажу, что особого выбора и не было: заглушать внутренний голос – это точно не твой вариант, поэтому тебе оставалось только бороться и искать, искать и бороться, – засмеялся Маркиз.

Марис чувствовал некоторую неловкость, но понимал, что хозяин ресторана прав: ведь он действительно не рассматривал вариант избегания.

Маркиз тем временем продолжил:

– Насчет второго вопроса я хотел бы сказать тебе вот что: мы слишком быстро и сильно обрастаем рутиной, и без приложения титанических усилий не получится просто взять и вырваться из череды обычных дел – ведь каждое из них является для нас привычной деталью собственного комфорта. Да, мы можем осознанно стараться нарушать зону привычного, но в конце концов привыкаем и к необходимости это делать. Да и, как правило, осознанное стремление поменять привычный уклад распространяется не на все дела, а только на одну, максимум – две сферы. А вот когда ты действительно начинаешь испытывать настоящий внутренний дискомфорт, то становишься как раскаленное докрасна железо – гибкое, пластичное, способное принимать любую форму, – и никакие привычки не могут тебя остановить в выборе направления для твоего следующего шага.

После небольшой паузы Маркиз, глотнув чая, продолжил свою мысль:

– Вот, например, влюбленные: кроме друг друга, им ничего не нужно. Еще вчера это был парень, у которого весь день расписан по минутам и нет времени на то, чтобы просто поболтать: он разговаривает исключительно по существу и любое отвлечение от основной темы сразу приводит к окончанию беседы, рукопожатию и невнятному предложению увидеться. А сегодня этот парень уже приходит ко мне в ресторан с прекрасной девушкой, и весь вечер проводит с ней, ни разу даже не посмотрев на часы. Смотрите, что делает любовь с любыми привычками: без сильнейшего чувства эта девушка никогда бы не попала в его тщательно спланированную жизнь. Все эти чувства и эмоции, наши привязанности – каркас, на котором держится наше «я», и мы вполне можем использовать его в качестве ориентира. Впрочем, все это не мешает людям пытаться избегать чувств из-за стремления оградить себя от дискомфортных ощущений.