Павел Нефедов - ЧУВСТВА. Дорога на поверхность. Четвертая часть

Каким-то чудом Мария смогла вырваться из плена двух озорников. Те в недоумении, как ей это удалось, погнались за ней. Причем ветер испытывал только радость и игривое настроение, а вот монстр-самодовольство имел конкретные виды на девушку. – Он явно хотел поработить ее. Так же, как она старалась позабыть о нем. Но схватка была неравной. Отделившееся чувство имело уверенный и грозный вид, а вот Мария испуганный и растерянный.

– Ничего, ничего, – кричало вдогонку самодовольство, – Ты меня породила, но опекунство над тобой возьму я! И ты ничего с этим не поделаешь. А опомнишься лишь тогда, когда будешь полностью в моей власти.

Как я горжусь своей изобретательностью!

Мария поняла, что ее движения стали осуществляться реально. Бег стал бегом, а далекая комната начала приближаться. Мир, который она так мечтала выстроить вдруг вновь стал реальностью. Единственное, что могло ей помешать, так это самодовольство, которое пыталось догнать ее и украсть ее разум.

Внезапно по всему внутреннему пространству пошла вибрация. Затем она перешла в плавные покачивания, а где-то вдали слышался знакомый гул. Мария узнала в нем звук двигателей самолета из привычного мира.

– Только не это! – Вслух сказала Мария. – Если я сейчас проснусь в реальном мире, то самодовольство так и останется в состоянии погони за мной. Мне ни в коем случае нельзя уходить из сновидения.

Видоизмененное чувство слышало причитания девушки. Оно бежало и потирало свои скрюченные ручки, это был жест удовольствия и победы. Единственное, что настораживало эту назойливую эмоцию, так это странное поведение Марии, будто бы она играет какую-то роль. Эти мимолетные мысли противной сущности очень быстро закончились, жажда победы перечеркивала всю логику. Тем более самодовольство знало, что Мария проходит трансформацию своего сознания, а соответственно, она вполне может быть странной.

Погоня длилась недолго. После возможности двигаться реально, коридор закончился очень быстро. Уже было совсем рукой подать до цветного мира, как вдруг Мария упала. Она ощутила сильное давление сверху. Это было ее чувство. Оно ползло по ней, пытаясь крепко цепляться. Его цель была голова девушки. Мария увидела, как чудище подползает к ней, и смогла волей собрать всю свою силу, и оттолкнуть самодовольство от себя. Пока существо барахталось от толчка в ногах, девушка вскочила и шустро нырнула в свой новый мир.

– Как же здесь уютно, – прошептала она, – и неважно, что все еще не придуманное и необдуманное. Пусть здесь покоятся лишь наброски моего сознания, но тут определенно заложена моя душа. Именно поэтому это место самое защищенное и спокойное для меня.

Мария не зря говорила шепотом. Самодовольство еще не знало, что эта раскрашенная мазня, – будущий мир фантазий девушки, где она искала убежище от надоедливой эмоции. Чудище влетело за ней, спотыкаясь, и очень желая поймать Марию в свои крепкие объятия. Но не успев схватить ее, самодовольство почувствовало на себе необычайную давящую силу, которая словно разрывала его. Когда эмоция поняла, что попалась в ловушку, было уже поздно. Мир разноцветной мазни начал трансформироваться. Вход исчез, блокируя выход отсюда. А размазанные контуры стали приобретать отчетливые очертания. По всему периметру появились четкие линии и читаемые образы. Вверху появилось что-то вроде неба, но по визуальным ощущениям, оно было более выразительным и глубинным. Определенного цвета у потолочного пространства не было, палитра постоянно менялась. А затем и вовсе разукрасилась каким-то орнаментом, немного схожим с цветочной поляной. Небо нового мира – это холст предстоящих задумок. Оно не имело понятного горизонта или соприкосновения с другой поверхностью. Это была живая субстанция, которая то удлинялась, когда к ней был прикован взгляд, то сжималась, в моменты своей ненужности. Пола, или что-то вроде земли еще не было, вместо него простиралось все то же массообразное небо. Только внизу, а точнее сказать, по другую сторону цветочной фантазии. Преобладали более жесткие и темные оттенки, а еще все было в мелких черточках, похожих на насечки в цементе для присоединения какой-то поверхности.

Даже девушка испытывала небольшое головокружение от этой неопределенности, хотя ее сознание придерживало разум, раскрывая секрет, что это именно оно сотворило это чудо. А что говорить про самодовольство… Его растерянность не знала границ. Он попал в дебри, которые ваяла Мария. И уж точно, здесь не было пригласительного для непрошенной эмоции. Она нервно сжалась и превратилась в маленький комок. А затем и вовсе обратилась в ту самую самодовольную улыбку, что была на лице Марии, вначале сновидения. Улыбка валялась и не знала, что ей делать. Связь с девушкой она больше не чувствовала. Они были разделены этим великолепием, которое Мария называла своим новым миром. Чувство понимало, что она окрепла и обрела силу, которая даровала ей защищенность.

– Как бы не так, – пропищала самодовольство в образе жалкой улыбки.

Сквозь призму бесконечных границ нового мира, девушка почувствовала вибрацию. Вновь схожую с той, что возникала до этого. Она походила на что-то из привычного мира.

– Точно! – Вспомнила Мария. – Это опять проделки чувства. Оно каким-то образом использует проекцию самолета.

Как только девушка произнесла эти слова, вибрация усилилась. Затем к ней присоединился соответствующий звук. А потом произошел провал, схожий с вхождением в вакуум. Мария осознала, что это падение самолета. Знание об этом пришло само по себе.

– Неужели это чудовище вызвало настоящее падение в том мире, чтобы достать меня здесь? И как это возможно?

Тем временем колебания участились, и вибрация сменилась на сильные покачивания, как при шторме на море. Это стало настолько явным, что Мария шаталась из стороны в сторону. Она уже не видела ни разноцветного спасения в этой фантазии, ни самого осмысления, что это пространство ее надежная крепость. Покачивания сменились на мощные толчки, и девушку швырнуло в сторону. Бросок сопровождался сильным железным скрежетом. Мария старалась не думать, она не хотела привлекать гнусности из событий реального мира в разум.

– Успокойся! – Вторила она себе. – Все в порядке. Это всего лишь проделки самодовольства. Оно пытается меня ослабить.

Но никакие внутренние уговоры не помогали. Мария испытала новый толчок. Прежний гул взорвался титаническим и оглушающим громом.

– Это конец? – Жалобно прошептала Мария. – Я останусь здесь? В своем не освоенном мире, да еще под властью самодовольства?

Она вжалась в комкообразную позу. Было непонятно, где начиналось и заканчивалось ее тело. Дрожь пробегала по всему организму, это было видно невооруженным взглядом. Улыбка поменяла свою форму, образовав целое лицо. Оно сияло наглостью. Чувство понимало, что девушка ощущает себя ничтожной и незащищенной. Сущность вновь начала расти, уже набирая силы в том месте, которое совершенно недавно внушало ей ненужность, и некую незавершенность. – Теперь самодовольство знало, оно существует независимо и безраздельно, и ему предстоит заполучить здесь господство.