Полина Боттичелли - Художник должен быть счастливым

Если живая кошка – добрый знак, то дохлая – дурной? Подхожу к морю. Большие серо-голубые волны пеной рассыпаются о скалы. Иду по дорожке. Думаю о корабле, который мне приснился. И о Южной Америке и Австралии. Если попроситься на борт, вдруг не откажут? Я хорошо готовлю и могу делать массу других вещей, могу стать юнгой!

Слева надо мной крутые скалы, вверху на них построена дорога на бетонных сваях. Справа набережная, поливаемая сейчас солёной водой моря.

Засматриваюсь на птичку и вижу в скале подобие пещеры.

Иду дальше и натыкаюсь на нечто потрясающее.

Я медленно иду вдоль стены, разрисованной яркими красками. Не очень часто я встречаю творчество художника, которое настолько мне нравится, настолько резонирует с моим видением мира.

Телефон разрядился. Я обязана это сфотографировать!

В здании с разрисованной стеной одна открытая дверь. Захожу.

– Говорите по-русски?

– No.

– English?

– Yes, English.

Добрая женщина разрешает поставить телефон на зарядку и рассказывает историю этой стены:

На каком-то празднике всем желающим дали кисти и краски, каждый рисовал, что хотел. Потом один русский художник объединил и доработал композицию.

Она не помнит его имени и не знает как его найти, но предлагает мне спросить в ресторане внизу. Ещё она помнит, что его жену зовут Юля. Также я узнаю, что большие корабли, идущие на другие континенты, отправляются из соседнего города Котор, но зимой таких рейсов нет.

Пока телефон заряжается, я возвращаюсь туда, где видела пещеру. На мне штаны для верховой езды, толстовка, пуховик, дождевик и довольно увесистый рюкзак.

Я лезу вверх по скале. Она оказывается довольно сыпучей, но я вспоминаю уроки скалолазания:

Главное ноги, руки в основном нужны для переноса веса и подстраховки. В один момент я раскорячиваюсь весьма опасно и чувствую, как немного адреналина поступает в кровь.

– Доверяй пространству, оно поддержит, если нужно будет. А если нужно будет разбиться, разобьюсь.

Добравшись до верха достаю бутылку воды и оставшийся арахис. Какой вид!

Море до горизонта, людей нет. И нет звуков, кроме шума волн.

Нахожу кусок какой-то резины. Тщательно очищаю его влажной салфеткой и кладу под попу. Усаживаюсь на камнях и наслаждаюсь медитацией со звуками во всю мощь. Наконец никто не слышит, никому не мешаю. Я заканчиваю, когда вижу внизу мужскую фигуру. Начинаю спускаться. Два парня наблюдают за мной. Я спускаюсь в другом месте и не уверена, справлюсь ли одна. Поэтому кричу:

– Пожалуйста, не уходите. Мне может понадобиться ваша помощь.

Хотя на самом деле я чувствую, что это лишняя предосторожность.

В итоге я спускаюсь сама, помогая себе куском арматуры как посохом. И уже делая шаг на дорогу, я кладу свою руку в подставленную ладонь молодого черногорца.

– Ты очень сумасшедшая. И очень красивая.

– Спасибо, да, я сумасшедшая, все мне это говорят.

Немного поболтали с улыбчивыми парнями, и я пошла вместе с ними. Просто приятно было говорить и видеть улыбки. Заходим в тоннель. Мои ноздри четко улавливают сладковатый запах марихуаны. Мы проходим сквозь подростков, полукругом стоящих вокруг колонки, из которой доносится какое-то примитивное техно.

Не очень люблю такое, но видимо изголодалась по музыке, и настроение чудесное. Я пританцовываю. Ребята что-то говорят по-сербски, по интонациям что-то одобрительное.

Мы доходим до конца тоннеля и я отдаю новую непочатую пачку испанского табаку тому парню, который подставлял мне руку. Не нужен мне больше табак. Прощаюсь и иду обратно через тоннель. Вижу на стене стилизованное изображение картины «Рождение Венеры». И надпись BOTTICELLI. Забавно.

Снова подхожу к подросткам, останавливаюсь и немного танцую. Разглядываю их лица. Все высокие и довольно симпатичные. Один протягивает мне косяк.

И тут я, наверное, делаю глупость, не знаю. Мне просто хотелось курить, а травка такая вкусная! Гораздо вкуснее сигарет. И я делаю пару затяжек.

– Вкусно! Можно ещё курнуть?

Делаю ещё затяжку, благодарю ребят и иду дальше. Надо, наверное, попробовать найти этого художника. Зачем? Что я ему скажу?

Да скажу просто, что в восторге от его работы, и что хочу посмотреть другие его вещи. Забираю смартфон и фотографирую стену. Как красиво! Что-то есть в этой стене, что заставляет меня трепетать.

Травка всосалась в кровь и мой свежий мозг начинает работать иначе. Пропадает ясность мысли, появляется дикое желание говорить. Мысли работают в какой-то новой плоскости. Как будто левое полушарие просто обиженно курит в сторонке, иногда ворча, что мы несём полный бред, а правое торжествует и выдаёт идею за идеей.

Я хаотично записываю идеи, чтобы обдумать их в трезвом уме.

Чёрт, как сильно вставило с 3-х затяжек, ну, блин, наверное, надо было отказаться!

Внутренний диалог:

– Доверяй пространству, но голову-то тоже надо включать!

– Да что вы говорите, и что плохого произошло?

– Как минимум то, что теперь ты хочешь пить, есть сладости и тянет поговорить.

– Это решаемо. Поговорить можно с видеокамерой.

Я включаю видеозапись в режиме селфи и рассказываю моим воображаемым телезрителям о своих впечатлениях о Черногории.

Вижу супермаркет. Беру большую шоколадку Милка и две пачки печенья. Даже не смотрела на цены. Я знаю, что на карте у меня около 700 рублей. Оплата прошла успешно. Отлично!

Ноги мокрые, и они несут меня в хостел, почти что сами по себе. Кажется, я замёрзла. Темнеет, огни фонарей отражаются в мокром асфальте.

Внутренний диалог:

– Как же вернуться на ту дорогу?

– Ты прекрасно знаешь, что уже заблудилась. Сначала ты заблудишься окончательно, потом найдёшь путь.

Я примерно представляю направление и решаю придерживаться его. Захожу опять в милый дворик. Звоню в дверь. Дома никого. Тогда я устраиваюсь в плетёном кресле во дворе, достаю бутылку воды и печенье и уплетаю целую пачку в один присест.

Очень вкусно, жаль только, вода холодная.

Я продолжаю разговаривать с видеокамерой, как с лучшим другом. А что, если мне снимать фильмы о живой природе? Это моя мечта с детства. В этот момент где-то прогремел салют.

Что, это знак? Хорошая идея?

Я обожаю природу, я часто вижу то, чего больше никто не замечает. Может быть, я смогу рассказывать людям о том, что всё, что нужно, уже есть в природе? О том, какой она великий дизайнер, художник и учитель?

Гляжу на большую шишку, которую подобрала.

– Посмотрите хотя бы на эту шишку. Можно сделать шкаф такой формы с ящиками, раздвигающимися как эти чешуйки.

Окончательно заблудившись, я замёрзла, как цуцик и, идя вдоль вечерней мокрой трассы, я стала петь «I will always love you» во всю мощь моего голоса. Мне показалось, что налицо какой-то прогресс в плане вокала. Потом я сняла ещё пару эмоциональных слезливых драм из серии «ты не любишь меня», где я обращалась к голландцу. Дав таким образом выход своим эмоциям, я немного успокоилась и нашла-таки дорогу. Нашла то место, где приметила красную глину и набрала её в пакет.