Полина Боттичелли - Художник должен быть счастливым

– Напротив, я сегодня даже пробежку сделал.

– Ай, молодца! Так значит, идём в горы?

– Вообще-то, Егор согласился меня подменить. Я хотел предложить тебе покататься, – говорит Матвей.

– Класс! Давай покатаемся! А куда мы поедем?

– У тебя есть другая куртка?

– Нет, но мне и этой вполне достаточно. Что не так с пуховкой?

– Нужно что-то более плотное, защищающее от ветра.

– Ух ты! От ветра! Мы поедем на море? Будем кататься на лодке?

– Может быть, у тебя есть термобельё?

– Есть, но только дома.

– Хорошо. Подожди, я закончу кое-какие дела.

Ребята переговариваются, я иду в туалет. Оттуда слышу диалог:

– Да куда вам целый час, 20 минут максимум! Ха-ха-ха.

Кричу из туалета:

– У кого 20 минут – это максимум, тому можно только посочувствовать!

Матвей возится с пачками чая, заполняет какие-то бумаги, а мы в это время болтаем с Егором.

– Не могу сидеть на месте, столько энергии сегодня!

– А ты поотжимайся. Сколько раз отожмёшься?

– Отличная идея. Не знаю, немного, я же девочка.

Я опускаюсь на пол, вытягиваюсь, и делаю первое отжимание.

– Воооот, видишь, можешь! Дваааа, трииии, четыыыыре..

– Ты считай, а то я собьюсь обязательно.

– Пяяяять.

– Я как-то сделала 50 приседаний подряд, проиграла спор.

– Шееесть, сееееемь…

– Я проспорила, зато польза-то какая! Мне кажется, отличная идея спорить на приседания.

– Лучше спорить на анальный секс.

– Егооор! Не ожидала от тебя, я аж растерялась.

– Продолжай, не отвлекайся.

– На сегодня хватит. Ну про анальный секс ты меня… Удивил. Я аж не знаю, что сказать… Я бы не стала на такое спорить.

– Я закончил, пошли – прерывает нас Матвей.

– У вас один час! – предупреждает Егор.

– Ничего не могу обещать – шучу я, закрывая за собой дверь магазина.

Мы садимся в машину.

За окном мелькают симпатичные домики, утопающие в зелени.

Вдруг справа я вижу такое, что вопль восторга вырывается из моей груди!

Бескрайнее голубое море, покрытое небольшими пляшущими волнами отражает жёлтое солнце, и всё это такое огромное и чистое, что захватывает дух! Мы едем очень быстро, поднимаясь всё выше над уровнем моря.

– Мне нравится твой стиль вождения.

Блин, какая лепота! Какой кайф! Матершинные слова одни на языке вертятся.

– Знаешь, всего год назад я сидела в своей комнате во мраке, на улице который месяц стоял мороз, световой день короткий, мне постоянно было жутко-жутко тоскливо, и я включила песню группы «Алаи-Оли». Знаешь такую?

– Нет.

– Песня называется «Счастье есть». Я слушала и заставляла себя поверить, что оно есть. Она так искренне об этом поёт, но тогда это казалось каким-то абстрактным понятием.

А сейчас мне кажется странным, что я не верила. Сейчас я так счастлива!

Матвей улыбается.

– Ух ты, сколько мандаринов на деревьях! Я обожаю мандарины. В детстве я съедала все до единого, сколько бы не принёс мамин хахаль – килограмм, два килограмма…

Матвей улыбается.

Люблю немногословных вдумчивых мужчин. Матвей необычный. С виду он кажется простым парнем. Но многие понятия не имеют, какие сокровища, а может, и скелеты, спрятаны у него внутри. Я в том числе. Могу только догадываться.

И это меня очаровывает. Обожаю сюрпризы и неожиданности. Вообще, это правда – самые лучшие события всегда происходят неожиданно. Да здравствует сюрприз, как поётся в песне.

Вспоминаем о термобелье и поворачиваем обратно. Заезжаем домой, я быстро натягиваю термуху, и мы вновь куда-то едем. Я доверяю Матвею и уже не желаю знать заранее, куда мы едем и зачем.

– Знаешь, у каждого человека свой мир. Я хочу показать тебе наш.

– Здорово! Я хочу посмотреть ваш мир!

Матвей паркуется рядом с гаражом, а затем выкатывает из него синий спортивный байк.

– Какой красавчик! Эх, надо было брюки для верховой езды надеть.

– Почему?

– Смотрелось бы круче. И потом, это же железный конь!

Матвей выносит два шлема.

– Каталась уже раньше?

– Да.

– Я всё равно должен на всякий случай устроить пятиминутное занудство.

– Валяй, раз должен.

– Держаться лучше прямо за меня. Когда торможу, можешь упираться руками в бензобак. Старайся не стукаться об мой шлем своим. По большому счёту главное – ничего не делать.

– Не нужно наклоняться на поворотах?

– Просто сиди и ничего не делай. Если ты начнёшь перемещать вес…

– Это может иметь плачевные последствия?

– Да. Один шлепок по ноге – значит «помедленнее».

– Поняла.

– Два шлепка – «останови».

– Уяснила. Один – помедленнее, два – стоп.

– Именно.

Мы садимся на железного коня.

– Можешь, прям, сжать меня бёдрами покрепче, это помогает быть единым целым.

– Ооооо, да, детка!

Матвей выезжает на трассу и выжимает сцепление. Мы стремительно разгоняемся.

Вот это да! За полминуты мы покидаем городок и несёмся в сторону Подгорицы.

Когда в прошлый раз мы с Гошей на машине ехали по этой дороге в темноте, я думала: «как, наверное, здесь красиво днём!»

Я кричу от восторга во весь голос!

Кричу, визжу и смеюсь от зашкаливающей радости.

– Еееехууууууууууу!!! Ха-ха-ха-ха, уаааааааааа!!! Ха-ха-ха! Жмиииииии!!!

Мы мчимся по горному серпантину, обгоняя все машины и лавируя между ними.

Дорога просто идеальная! Мы сливаемся с ней в одно целое. На многочисленных крутых поворотах мы наклоняемся так, что от моего шлема до дороги остаётся каких-нибудь полметра.

– Если мы умрём сегодня, пусть это будет быстро, ладно?

Мы выезжаем на ровный участок и Матвей разгоняется настолько, что меня чуть не сдувает с мотоцикла.

Я прижимаюсь покрепче к напряженному телу Матвея и руками чувствую, как его большие грудные мышцы сокращаются, когда он резко выжимает сцепление.

Когда мы сбрасываем скорость на повороте из-за грузовика, преградившего путь, я кричу в ухо Матвею:

– Мне нравится, когда ты делаешь «бррррум», это дико сексуально!

Секундой позже он делает «бррррум» и мы лихо обгоняем грузовик, а я опять заливаюсь визгом и хохотом.

Мы остановились на смотровой площадке.

– Это просто фантастика! Только вчера я написала главу про то, что мне стало скучновато, и тут такой подарок! Спасибо!

Матвей выглядит искренне счастливым и улыбается до ушей. Мы целуемся, приподняв визоры шлемов.

– Что это? – спрашиваю я, указывая вниз на большой замок, полностью покрывший собой скалистый мыс.

– Святый Стефан.

– Монастырь?

– Ага.

– Ух ты, а это кладбище, смотри-ка. Может, прогуляемся? Люблю читать надгробия и смотреть, кто сколько лет прожил.

– Гулять по кладбищу? Нет, не сейчас. Времени мало.

– Как скажешь. Поехали дальше?

Мы катаемся ещё ровно столько, сколько мне хочется, и поворачиваем назад, обгоняя машину за машиной.