Долгих Регина - Со мной так нельзя! Как выйти из деструктивных отношений и найти себя.

– Простите, мы могли бы поменяться с вами местами? Я так люблю сидеть у иллюминатора, – дружелюбно сказала высокая, красивая молодая женщина с голубыми глазами и вьющимися каштановыми волосами, прервав мои размышления.

Я на мгновение застыла, залюбовавшись на свою соседку. Лицо её мне показалось знакомым. Возможно, мы встречались раньше. Люблю смотреть на красивых людей. В этой женщине было что-то особенное. Что-то необычное. Вдобавок ко всему она была прекрасно и со вкусом одета.

– Так можем или нет? – мягко, но настойчиво повторила свой вопрос она, с улыбкой.

– Да! Можем! – сказала я и подумала, что сегодня мне невероятно повезло. Только подумала о том, что хочу другое место и вот оно уже моё.

Когда она пробиралась к иллюминатору шлейф тонкого дорогого парфюма последовал за ней. Какой приятный запах!

– Этот аромат, это Prada Iris? – спросила я.

– О, нет, это духи по индивидуальному заказу, – скромно опустив ресницы ответила женщина.

Мне снова показалось, что мы уже встречались раньше:

– Ваше лицо мне кажется знакомым, могли ли мы где-то встречаться с вами раньше? – спросила я.

– Возможно. В нашем городе не так много деловых людей. Поэтому все мы так или иначе пересекаемся, – ответила загадочно моя прекрасная соседка.

Как только она устроилась у иллюминатора, то мгновенно погрузилась в свои размышления и недвусмысленно дала понять, что разговаривать ей сейчас совсем не хочется. Впрочем, и я не большая любительница потрещать. Поэтому я быстро погрузилась в свои конспекты и слайды.

Тем временем моя соседка неторопливо достала свой ноутбук и мгновенно погрузилась в работу.

Рядом с нами присела пожилая женщина с очень строгим лицом, в очках, с короткой стрижкой, в малиновом костюме и маникюром в стиле «90-х». Дама была явно не в духе. Ну, знаете, как бывает: иногда человек так наэлектризован негативными эмоциями, что всё пространство рядом с ним словно заряжается этим. Воспламеняется, как от капли бензина, попавшего на небольшой язык пламени. На мгновение я даже забыла о своих слайдах, поймав это напряжение в воздухе.

– Ни воды, ничего! Тоже мне! Бизнес класс называется, – фыркнула пожилая дама, повернувшись в мою сторону.

Такие люди любят ловить чей-нибудь взгляд, чтобы перетянуть наблюдателей на свою сторону. Со мной не вышло, и она многозначительно взглянула на мою соседку у иллюминатора. Но моя соседка увлеченно печатала и не обращала внимания на шум из вне.

Дама в малиновом костюме видимо расстроилась. Но не сдалась. Она принялась привлекать внимание стюардесс. А я надела наушники и включила аудиокнигу.

Итак, постепенно салон заполнился пассажирами. Мы пристегнулись. Прослушали информационный блок и настроились на полёт. Стюардессы и стюарды были очень любезны.

Некоторое время я была глубоко погружена в прослушивание. Но вдруг, неожиданно моё внимание привлекли резкие движения и очень громкая речь пассажиров, сидящих впереди нас.

Сквозь небольшую щель от передних сидений, было видно, как крупный черноволосый мужчина с багровым от ярости лицом склонился в сторону своей спутницы, вжавшейся в сидении так сильно, что оно наклонилось назад. Мужчина грозным звучным громким голосом, с нотками фальцетом, с нескрываемым агрессии говорил:

– Да как ты смеешь! Ты же ничего из себя не представляешь, дура! Что ты о себе возомнила? Да если бы не я, ты бы так и работала в своей кофейне, зарабатывала бы своих двадцать тысяч и никогда бы не была на море! Я спас тебя с твоим ребенком от нищеты. Ты же полный ноль без меня! Это я, я вытащил тебя из дерьма! Я дал тебе всё! И ты должна выполнять все мои условия, тварь! Ты никто, запомни!

Женщина, которой он все это говорил что-то отвечала настолько тихо, что этого совсем не было слышно. Но когда она отвечала, её спутник становился ещё агрессивнее и его внутренний пожар уже начинал захватывать все больше и больше пространства вокруг.

– Я сказал! Будет так как я сказал… – громыхал мужчина.

Женщина снова что-то очень тихо и невнятно произнесла, после чего мужчина гневно сказал:

– Ну подожди у меня, сучка, вот дойдем до отеля, ты у меня попляшешь!!!…

Мой взгляд упал на соседнее кресло. Моя молчаливая соседка остановила свою работу. Она стала словно старше лет на 20. Ее лицо казалось спокойным, но от меня, как от специалиста, не могли скрыться глубокие чувства, которые всколыхнул в ней этот разговор.

Она медленно повернула голову ко мне. Мы встретились взглядами и между нами мгновенно появилось то особое чувство, когда встречаешь «своего» человека, с кем ты на одной волне.

Она внимательно посмотрела на меня и сказала странную фразу:

– Да, вот так это и происходит. У всех на глазах

«Да, я знаю, как это происходит» – подумала я.

– Её совсем не слышно! Она так боится, но еще борется, что-то пытается ответить. И всё это на глазах у всех, и она всё равно абсолютно беззащитна! На глазах у всех и «никто ничего не видит, и не слышит». А те, кто видят и слышат не имеют права вмешиваться в чужую частную жизнь. Возможно сегодня, эта женщина будет избита, возможно это произойдет не в первый и не в последний раз, возможно сегодня она лишиться жизни, – сказала моя соседка ровным, словно механическим голосом и отвернулась к иллюминатору.

Отвернулась и уставилась пустым взглядом в иллюминатор. Я опустила глаза на ее руки, кулаки были крепко сжаты, ногти буквально впились в ладони, костяшки кистей побелели. Лицо сохраняло невозмутимость. Это могло обмануть кого угодно, но только не меня.

Резкий контраст между обстоятельствами этой беседы – радость от предстоящей конференции, удобные кресла бизнес-класса, обходительный персонал и эти жесткие слова – будто из другого мира. Мурашки по коже.

К сожалению, я понимала, о чем она говорит. И она не была сумасшедшей.

– Простите, но почему вы так решили? – осторожно спросила я, решившись продолжить этот диалог.

Она снова повернулась ко мне. Отвечать она не торопилась, словно оценивала меня и то, что именно мне можно и стоит ответить.

Я спокойно ждала, выдерживая ее пронизывающий взгляд. Уверенная в себе, я дала незнакомке возможность оглядеть меня и принять решение о степени откровенности своего ответа. Вскоре её взгляд из оценивающего превратился в теплый, уставший и очень простой. Мгновенно между нами установилась атмосфера доверия:

– Потому, что я это хорошо знаю. Я знаю, как выглядит насилие. Как оно твориться у всех на глазах. Какие принимает замысловатые формы и как беспомощны жертвы. Особенно в нашем обществе.

Я вздохнула:

– Понимаю о чём вы. Но ведь мы не вправе вмешиваться! Никто не вправе. Что бы вы, я и все не видели есть неприкосновенность и тайна личной жизни. Видимо я сказала это слишком громко и привлекла внимание третьей соседки – дамы в малиновом костюме.