Борис Поломошнов - Химера воспитания

Ответ будет совершенно обескураживающим: они готовились!

Только не к войне, как можно было бы подумать, вспомнив приписываемую римскому историку Корнелию Непоту знаменитую фразу: «Si vis pacem, para bellum» – «Хочешь мира – готовься к войне», а к… праздникам!

Праздников же у индейцев-ирокезов, к примеру, была целая уйма.

Все ирокезские праздники были изумительно-восхитетельно-трогательно естественными.

Например: «День первой клубники», когда отмечается появление в лесу первой в текущем году этой сладкой и крупной ягоды; «День первой земляники»; «День сладкого кленового сока»; «День первой молодой кукурузы», и т. д., и т. п.

Только успевай готовить соответствующий макияж, татуаж и костюмерный антураж!

Детишки важно и сосредоточенно пытаются копировать приготовления взрослых к приближающемуся празднику.

Или же – наоборот: с восторгом и упоением, с радостными воплями и визгом носятся между вигвамами .

Всецело пребывая в состоянии нетерпеливого ожидания.

Празднества.

Идиллия?

Полнейшая.

Упоительнейшая.

Спрашивается: кому и зачем потребовалось ее разрушать?

Ведь люди, весьма далекие от всего того, что у нас принято называть цивилизацией , жили в полной гармонии с Природой: они не брали у Нее ничего лишнего, избыточного, чрезмерного; Она же не ставила перед людьми никаких неразрешимых задач.

Таких, например: «Как выжить, если выжить невозможно?».

Вот и продолжалось бы себе доныне и «присно и вовеки веков» действие сего никем не подписанного, но обеими сторонами – и Природой, и людьми – соблюдаемого Договора !

Не так ли?

Людям – на радость и на счастье.

Природе – на пользу.

Ан – нет.

Не суждено было этому Договору соблюдаться долго.

Нарушился он.

В одночасье.

Долго ли, коротко ли, но в один прекрасный, солнечный день, утро которого не предвещало, казалось бы, никаких катаклизмов, вышел античный человек из своего античного жилища, сладко потянулся, взглянул на ласковое солнышко и произнес про себя: «А пойду-ка я в ближайший лесок, и что-нибудь съедобное в нем насобираю или изловлю».

И только он так подумал, как – глядь! – а леска-то и нет!

И тут-то вспомнил наш бедолага, как – не далее чем вчера – вырубил он со своими соплеменниками последние остатки леска – древесина срочно понадобилась.

На хозяйственные нужды.

Сел античный человек на уже нагретый утренним солнышком камень, и – заплакал: «И что же мне теперь, бедолашному, делать? Чем кормить себя, жену, и и без того сварливую тещу, не говоря уже про деток – «мал мала меньших»?

Ведь есть-то всем хочется!

Хорошо, когда есть что есть!

А если нет того, что можно есть, тогда что есть?

И что делать-то тогда?

Идти искать другой лес?

По-соседству?

Но там, по-соседству, полным-полно соседей.

И у них с лесом уже тоже туговато: по той же причине.

Хорошо животным.

Например, приматам.

Ведь у них в генетическом коде заложено, что если в ареале их обитания возникает дефицит того, что можно есть, то они тотчас же переходят на однополые половые отношения.

Дабы избыточно не плодиться и не создавать дополнительное давление на и так уже исчерпывающийся пищевой ресурс (см.: Артур Шопенгауэр «Метафизика половой любви»).

Но мы-то с Вами – не животные, не правда ли?

И не гоже нам им уподобляться.

Даже в cамые критические дни .

И тут – «Эврика!».

«Нашел!», – вскричал в экстазе наш бывший бедолага.

«Если нельзя сберечь натурпродукт – будь то сорванное или пойманное – в мертвом виде , то сберегать его следует в живом !» – сформулировал он свою гениальную и спасительную для всего рода людского мысль.

«А еще лучше» – продолжал генерировать он свои гениальности, – «сберегать натурпродукт в произрастающем и размножающемся виде!».

Сказано – сделано!

И придумал наш страдалец – теперь уже – бывший! – отличную придумку: живые консервы!

Сразу в двух видах: земледельческом и скотоводческом.

Ведь если сегодня не съесть свою, например, живую корову, то назавтра она не только не протухнет, но и, будучи спозаранок препровожденной на пастбище, под вечер и молочка принесет, и «живого веса» нагуляет.

И тут, сразу же, решил наш античный бывший горемыка свою – тотчас же оказавшуюся в прошлом – болющую проблему: «Как выжить, если выжить вроде как не получается?».

Чего же еще желать?

Казалось бы.

Ан, нет.

Оказалось, что как только была решена животрепещущая проблема выживания в предопределенных определенными, крайне неблагоприятными обстоятельствами невыживаемости, так нашего, опять-таки, горемыку настигла и накрыла с головой порожденная решением одной проблемы другая.

Даже – много других.

И каждая из них – новая головная боль .

Ведь как только появилась у человека возможность не съедать сегодня им же выращиваемую и выкармливаемую будущую еду, сразу же встал ребром вопрос о том, что этой еды можно выращивать и выкармливать больше и больше.

Как?

Надо больше трудиться и повышать производительность труда.

Каким-таким образом?

И снова наш сообразительный пращур додумался: надо произвести разделение труда.

И – закрепить отдельные виды работы за определенными людьми.

Тогда каждый в отдельности быстрее поднатореет в своем ремесле, а общий результат будет значительно выше, нежели каждый бы делал все то, что делают и все другие.

Сказано – сделано.

Одни стали постоянно делать одно, другие – другое, а вместе у них получалось то, что надо.

Но, однако, возникла одна закавыка: как оказалось, при разделении труда появились такие сектора (сегменты, участки, делянки ) трудовой деятельности, трудиться на которых желающих не оказалось.

Например, выносить за животными навоз.

Из стойла.

Если этого не делать, то бедняги-животные утонут в собственных же фекалиях.

Значит, надо-таки делать эту работу.

Тяжелую.

Неприятную.

Неблагодарную.

Потому что как только будет очищено последнее стойло, в первом снова будет навалено .

Понятно чего.

Но кто, кто это будет делать??!

Кто, спрашивается, будет постоянно, изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год выносить навоз?

Регулярно наваливаемый.

Авгию, к примеру, просто несказанно повезло, что нашелся сметливый Геракл, и расчистил авгиевы конюшни в два счета.

Благо поблизости была речка, и не было экологического надзора за состоянием стоков.

А другим-то как?

Тем, у кого под боком – ни Геракла, ни речки?

Да и не рачительно это: смывать навоз в речку.

Ведь он хоть и г…, зато – добро.

Им и землицу удобрять – лучше всякой химии ! – и, если его подсушить, то топливо получается – то, что надо (при дефиците-то древесины!), и – если его добавить к глине – вместе с соломой, то саманный кирпич получится – лучше не придумаешь!