Владимир Иванов - Кластеры

Это то, что и развивает у этих людей уже и их жертвенность – так проявляется их потребность если не принадлежать, то хотя бы служить любимому…

Можно сказать, что это чувство проявляется всегда лишь у тех, у кого уже сильно развиты этические ценности. Видимо, сама их любовь – и есть вершина их проявления. Любовь – вот то первое, по настоящему абсолютно духовное чувство человека, в котором он живёт уже вовсе «не для себя» и даже не для своей семьи и своего рода. У него появляется насущная потребность обожать, служить и преклоняться независимо от всех его инстинктов и даже уже и голоса его крови.

Происходит скачок в изменении его сознания и он начинает ориентироваться в жизни уже не только лишь на материальные ценности – как до этого – а лишь на состояние своей собственной души. В его жизни у него появляется, наконец, его «моральный наркотик». Ему нужны уже не столько сами деньги и вещи, которые уже не могут полностью его удовлетворить, а ещё и нечто уже совсем иное, что только одно и успокаивает его «душу». Ему нужно само это «определённое состояние его души». Этим людям уже не столь и необходимы ответные положительные чувства других к ним. Тем более, что ничто материальное или статусное заменить им их душевные потребности уже и не может…

К грудам вещей и золота они остаются почти равнодушны – не это трогает их души, если у них нет главного – душевного сопереживания с другим человеком. Качество своей жизни этот кластер оценивает не по внешней материальной своей стороне – а уже только по внутренней: благоприятна она или нет для реализации в ней его душевных качеств?…

Поэтому и саму цель своей жизни люди четвёртого кластера определяют для себя (поначалу, подсознательно) прежде всего, как создание вокруг себя окружения из людей с родственными им душевными качествами. Вот так – только с этих людей – у человека и появляется чувство кластерного родства. Как самая главная – жизненно важная его потребность. И именно в их «душевном» – строго кластерном – окружении. И, поскольку главным в их жизни становится сам «душевный покой» и «равновесие их души», то для них становятся необходимы и идеальные – максимально тёплые и душевные отношения уже и со всеми окружающими…

Эти отношения они стараются не только абсолютно и идеально выстраивать, но и всячески культивируют свой идеализм во всех своих человеческих отношениях с другими, постоянно обжигаясь и разочаровываясь, так как не знают о главном законе жизни – существовании кластеров…

Любовь, которая при её мощном развитии существует уже и как «некая энергия», сообщает им всё более мощные и новые их духовные способности…

Любовь существует среди них уже не только как некая мета-эмоция – как исключительно сильное чувство, а скорее уже и как средство получения новых толчков в развитии их сознания. Они открывают её возможности для себя поначалу лишь как самую сильную эмоцию, потом – как главное открытие своей жизни, а затем уже и как своё наиболее естественное состояние. Любить и быть любимым… И, наконец, как свою главную потребность и жизненную цель.

Поэтому и саму свою жизнь они воспринимают также уже совсем иначе – не как примитивное набивание утробы и мошны, а как постоянное служение другим, более слабым, не имеющим их Богоподобной способности любить. Самая сильная связь для них – «душевная». Смысл жизни – в служении другим; жизненный метод – искренность во всех её проявлениях и видах, как и их «разговоры начистоту»…

Особенность людей средних кластеров в том, что только с них люди, наконец, и становятся способными на настоящую дружбу, а не на паразитическое сосуществование – средний кластер получает, наконец, способность жертвовать собой ради другого. Более того – эта жертвенность принимает у него порой характер острой потребности делать это для его любимых. Что и придаёт их поведению в глазах других людей неверную оценку – они кажутся этим другим не совсем умными. Или, даже и совсем не умными…

Но это их уже и мало заботит – общение, дружба и участие начинают играть в жизни этих людей свою истинную роль. Для них уже начался обмен живой энергии близких душ, сообщающий и всей их жизни её самый высший – уже и духовный её смысл…

Когда любовь, сообщив психике свой мощный импульс развития, раскрывает в человеке уже и его творческие способности, это означает появление людей 5-го кластера…

У этих уже и эстетические, и этические ценности развиты так, что появляется потребность в реализации себя в творчестве, как в одной из главных форм их духовной жизни. У представителей этого кластера любовь существует не только, как потребность кому-то служить, а и как (хотя бы и периодическая), связь с Высшим Сознанием, которая является и их развивающей силой. Она и сообщает им раскрытие их новых творческих возможностей, способностей и талантов…

Однако, сам этот кластер ничего не имеет общего с богемой – литераторами, профессиональными художниками, актёрами – поскольку это не профессиональное, а чисто духовное определение. Ведь даже и талантливый, признанный и востребованный художник вполне может быть человеком 1-го или 2-го кластера по своей духовной структуре. (Речь тут, понятно, не об иконописцах)…

Только в этом кластере и появляются, наконец, «гении» – люди, реализующие тот потенциал эстетического и интеллектуального развития, который уже был накоплен поколениями их предков. Творцы, ищущие в жизни любые проявления Бога, как универсального и всепроникающего вокруг них «смысла». Эти существуют уже преимущественно среди высших этических и духовных ценностей, посильно изолируясь от любой «грязи» – всего того, что делает их морально хуже или затрудняет их контакт с Высшим Сознанием. И, наоборот, постоянно ищут и культивируют всё, что хоть как-то, приближает их к Нему или способствует установлению более тесного контакта…

Социальный портрет – это подвижники, новаторы, мыслители, честные учёные. Смысл жизни – постоянное и универсальное саморазвитие и творчество. Жизненный метод – поиски во всём «Высшего Смысла», как и смысла своей собственной жизни…

Почему эти люди уже совсем другие? Видимо, потому, что только тут, впервые, и начинает работать у человека его внутренняя этика. Так в них, впервые, реально проявляется Мораль. Не как свод внешних правил и не поведение из страха, что их накажут, и не потому, что так требуют норм человеческого общежития, а как естественное отрицание самой их душой всего плохого, непотребного и мерзкого, как могущего запятнать уже и их самих…