Роберт Диленшнайдер - Как мы принимаем решения

Как классически обученный художник Пикассо был знаком со многими картинами, изображавшими поля битв. Вспомните «Последствия войны» Рубенса (1638–1639), или «Смерть майора Пирсона» Копли (1783), или «Третье мая 1808 года в Мадриде» Гойи (1814), или «Отравленные газом» Сарджента (1919). Знал ли он также о фотографиях гражданской войны Мэттью Брэди? Даже если так, эти работы в основном изображают бремя войны для её участников-солдат. Целью Пикассо было показать её влияние на мирных граждан, невинных жителей, тех, кого правители часто упоминают как причину, по которой в первую очередь ведётся война.

Пикассо знал всех своих предшественников-художников, а значит, он вовсе не подражал каракулям ребёнка (как говорили о его работах некоторые критики, начиная с 1904 года и на протяжении всей его жизни; некоторые говорят и сейчас). Он изобретал новые визуальные языки. Языки, доступные всем, кто хочет их выучить. Роберт Раушенберг [11] Американский художник, представитель абстрактного экспрессионизма, а затем концептуального искусства и поп-арта, стоял у истоков создания модульного искусства, является создателем направления комбинированной живописи. – Прим. ред. , например, признался, что изучение композиции «Герники» помогло ему развить свободное владение абстракцией, присущей его собственным новаторским картинам. (Джаспер Джонс [12]считал, что Раушенберг «изобрёл больше всего со времён Пикассо».)

Возможно, этот феномен – причина, по которой Пикассо сказал: «Плохие художники копируют. Хорошие художники воруют». Могут ли наблюдения Пикассо распространяться на другие области? Происходят ли копирование и воровство в вашем мире? Я имею в виду не буквально взять чью-то работу и заявить, что она ваша собственная, а в смысле что существует источник знаний, из которого мы все пьём. «Канон» должен быть доступен всем, он помогает принимать решения.

Художественное образование Пикассо и его предпочтения побуждали к использованию символов в искусстве. В «Последствиях войны» Рубенс представил Тридцатилетнюю европейскую войну как аллегорию с Марсом, Венерой и множеством херувимов между протагонистами. В «Гернике» Пикассо использовал душераздирающую аллегорию, основанную на выборе собственных личных символов. Долгие годы он разрабатывал и применял эти символы, которые иногда несли противоречивые значения, в зависимости от того, что он имел в виду. Некоторые были основаны на мифах и религии, психологии и эротизме, другие на детских воспоминаниях. Многие также уходили корнями в его испанскую национальность. Бесчисленные научные диссертации посвящены анализу богатого символизма изображений «Герники» и того, как решение Пикассо применить их способствовало величию картины.

Символы могут быть универсальными, а могут быть настолько личными или загадочными, что никто, кроме автора, не знает, что они означают. Они также могут быть кратчайшим путём к коммуникации. В семьях, например, часто есть символы, простое упоминание которых вызывает понимающий смех – никаких объяснений больше не нужно. Есть ли у вас свои символы, используете ли вы их?

Среди символов, изображённых на картине «Герника», лошадь, бык/минотавр, лебедь, мать/ребёнок, одинокая женщина, лампа, светильник; также присутствуют природные и архитектурные элементы.

Цветовая гамма «Герники» представляет ещё одну область принятия художественных решений. Из голубого и розового периодов его творчества ясно, что Пикассо понимал, как использовать цвет для обозначения настроения. Его работы, созданные перед испанской войной, отмечены богатством цвета. Умышленно выбрав только белый, приглушённые оттенки чёрного, серого и немного голубого, Пикассо показал нам, какое настроение он хотел бы создать у зрителей.

После того как работа над «Герникой» была завершена, Пикассо в основном вернулся к оживлённой цветовой гамме, хотя было и серьёзное исключение: «Склеп», написанный в 1944–1945 годах. Очевидно, художник всё ещё бросал вызов войне. Я приведу цитату непосредственно с сайта Нью-Йоркского музея современного искусства:

Перекликаясь с «Герникой» своей композицией, абстрактными формами и политическим содержанием, «Склеп» был вдохновлён военными фотографиями в газетах, оттенки которых отражены в его мрачной черно-белой палитре. В то время как «Герника», комментарий к Гражданской войне в Испании, может рассматриваться как сигнал о жестоком начале Второй мировой войны, «Склеп» знаменует ее ужасный конец.

Моя жена, Джен, художница, и в течение многих лет я был привилегированным свидетелем её творческого процесса, который можно описать как каскад решений. Часто первым приходит общее, но ещё не имеющее направления чувство вдохновения. Затем приходит идея, иногда сразу же, а иногда после долгого периода «прорастания». Потом следует рассмотрение вопросов о том, что делать с идеей. Будет она реализована в картине, нарисованной маслом или акрилом? Насколько большой она будет? Это будет одна картина или часть взаимосвязанной серии? По мере того как художник работает, воплощая свою идею в жизнь, происходят изменения. Возможно, будет скорректирована композиция или цветовая гамма, а возможно, Джен соскребёт всё с холста и начнёт сначала.

То же самое с «Герникой». «Я начинаю с идеи, и она превращается в нечто другое, – сказал Пикассо, также отметив: – Вдохновение существует, но оно приходит во время работы».

Когда его «большое» решение было принято, за ним, казалось, скорострельной очередью последовал поток более мелких решений. Наброски различных изображений, их композиция, размышления о выборе цвета, предварительные исследования – все эти и другие элементы крутились друг за другом, подчиняясь мощному творческому желанию Пикассо передать ужас конкретной бомбёжки, которой суждено было стать символическим изображением ужаса войны как таковой.

После примерно месяца постоянной работы (запечатлённой в фотографиях его новой любовницей Дорой Маар) Пикассо объявил, что огромная картина маслом (холст, натянутый на раму, 349,3×776,6 см) закончена. В начале июня 1937 года она была установлена в испанском павильоне, откуда и началась её публичная жизнь.

Существует история о том, что, когда немецкий генерал увидел «Гернику», он сказал стоявшему рядом Пикассо: «Вы это сделали?» На что Пикассо ответил: «Нет, это сделали вы». (Несколько лет спустя во время нацистской оккупации Франции 1940–1944 годов работы Пикассо будут считаться «дегенеративными» и запрещенными к показу на публике.)

После окончания Выставки «Герника» начала путешествовать по всему миру, чтобы продолжить привлекать внимание к тяжёлой участи Испании. После окончания войны Пикассо продал картину правительству, несмотря на оговорку, что она никогда при жизни Франко не будет демонстрироваться в Испании.