Аманда Палмер - Хватит ныть. Начни просить

Правильно, это не высшая математика. Нам нужна еда, убежище, ужин в ресторане – тоже неплохо. Но существует уровень насыщения, порог счастья, которого ты достигаешь, когда становится достаточно.

Я не знаю ни об одном таком исследовании о музыкантах, но я вижу общие черты в творческом успехе. Самые счастливые артисты обычно могут спокойно жить благодаря работе без лишних волнений о следующем чеке. Я не говорю, что артисты, сидя за костром или выступая в крошечных барах, «счастливее» тех, кто выступает на стадионах – больше не всегда лучше. Если связь с другими является абсолютной целью, то становится сложнее, когда тебя отделяет от аудитории десятиметровое расстояние. Идеальным местом будет то, где артист сможет без препятствий делиться своим талантом и напрямую чувствовать отражение его творческого подарка обществу и будет этим зарабатывать на жизнь. Другими словами, такая система работает, когда все друг друга видят.

Для артистов и для людей: если твой страх – это недостаток, то решение необязательно нужно искать в изобилии. Процитирую опять Брене Браун:

«Изобилие и недостаток – две стороны одной монеты. Противоположностью «никогда не достаточно» не является изобилие или «больше, чем ты можешь себе представить».

И к слову, антонимом к слову «недостаточно» является просто:

« Достаточно ».

Мы должны были уйти из компании. Но они нас не отпускали.

Сначала я просила по-хорошему. Во время тура по Европе, я пошла на ужин с владельцем компании и попросила, чтобы нас отпустили.

– Аманда, Аманда, – сказал он. – Ты очень талантливая девушка. Ты очень харизматична, и ты пишешь хорошие песни. Но ты тратишь слишком много времени на фанатов и Интернет. В скором времени ты должна сосредоточиться на написании хита, на котором ты заработаешь много денег. Я верю в тебя. Мы не отпустим тебя.

Потом он подмигнул мне.

Я написала о них в блоге. Я пожаловалась на них открыто в прессе. Я написала им песню-послание Please Drop Me [23]на музыку Moon River, исполнила ее и попросила фанатов записать выступление и выложить его на Youtube (они помогли). Компания проигнорировала это.

Тем временем расцвела эпоха скачивания.

Так как я открыто писала о том, что хочу бежать из компании, и объяснила, что мы не получаем прибыли от купленных в магазинах дисках (к тому моменту было очевидно, что мы не вернем наш аванс) на автограф-сессии стал происходить интересный феномен. Люди начали давать нам деньги.

– Я знаю, что это незаконно, но я скопировал диск у своего друга. Я знаю, что ты ненавидишь компанию и прочее… Я просто хотел дать тебе эти десять долларов. Мне понравился альбом.

– Я несколько месяцев скачиваю ваши песни и не знаю, как отплатить вам. Вот двадцатка. Я прочитал, что вы не получите деньги, если я пойду в магазин и куплю альбом, поэтому вот.

– Мне стыдно, но я слушаю ваш диск, который я скопировала у друга. Вот пять долларов. Я знаю, что это немного, но я не могу избавиться от этого чувства, что ничего за них не платила.

Некоторые даже доставали чековые книжки и выписывали нам чеки на те суммы, которые они считали, что «должны» нам.

Я была приятно удивлена, я брала каждый доллар. Я работала стриптизершей и живой статуей – я привыкла брать деньги с достоинством. Я никогда не отказывалась, я просто брала деньги, которые нам давали и была благодарна, что могла поблагодарить за это каждого.

Спасибо.

Спасибо.

Спасибо.

Но компания все равно не отпускала нас.

Просьбы не работали.

Наконец я решилась на ложь.

Я не люблю врать.

Когда у нас во время тура была остановка в Лос-Анджелесе, наш A&R-менеджер Фредди (Дейв был давным-давно уволен) тоже был в городе. Я позвонила ему и назначила встречу.

За десять минут до его прихода я выпила виски. Другой бокал я вылила на футболку. Когда он подъезжал к дому моих родственников, в котором я остановилась, я прополоскала горло. Виски. In vino veritas, я подумала, что если он увидит, что я пьяная, то поверит мне. Я села к нему в машину, обняла его и сказала, что ужасно чувствовала себя из-за напряженных отношений с компанией. Мне было очень жаль. Я начала икать.

За ужином я спросила Фредди об отцовстве. У него были дети, и он с радостью поделился своими историями. Я слушала с затуманенным взором.

В конце концов за десертом я начала свою, на мой взгляд, неконтролируемую истерику. Фредди сидел с тревогой, я сказала ему, что хотела семью и ничего больше. Сказала, что устала от гастролей, устала играть. Я сказала, что если забеременею, то компания посчитает меня провалом. Я хныкала за бокалом мартини, слегка раскачивалась, и вытирала нос о рукав платья.

– Нет, нет. Ох… Аманда, – подбадривал меня Фредди, положив свою руку на мою. – К твоему сведению, этого никогда не случится. Мы вложили в тебя столько энергии и времени, потому что мы верим в тебя. Хорошо? И во всю твою карьеру. Сейчас, может, и непростое время, но не надо сдаваться. Именно поэтому мы не отпускаем тебя. А если ты хочешь иметь детей, то мы не против. Это никак не повлияет на твои отношения с компанией. Никогда.

– Правда? – сказала я с сопением.

– Правда, – добродушно ответил Фред.

– Хорошо. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это останется между нами, хорошо? Пожалуйста, никому не говори об этом. Обещаешь?

Он пообещал и отвез меня обратно домой. Я позвонила Нилу.

– Я только что притворялась пьяной и врала всю ночь своему менеджеру, что хочу детей. Это было очень-очень мерзко.

– Я люблю тебя, моя не по-настоящему пьяная девушка, – сказал он. – Сработало? Из тебя вышла хорошая врунья?

– Я заслужила чертов Оскар. Я реально плакала. На уровне Мэрил Стрип, – рассказала я ему.

Месяц спустя я получила письмо от адвоката.

Компания отпустила меня.