Говард Гарднер - Мышление будущего. Пять видов интеллекта, ведущих к успеху в жизни

Поставить войну и оружие вне закона – благородная идея, однако ее вряд ли можно реализовать. Группы не доверяют друг другу и, как следствие, – постоянно нарушают свои обязательства. Вероятно, в основе подобного недоверия лежит просто здравый смысл, подсказывающий, что противникам, обещающим слишком много, верить не стоит. (Когда я был молод, одного слова – Мюнхен [45] Имеется в виду Мюнхенский сговор – соглашение, подписанное в Мюнхене 30 сентября 1938 года главами крупнейших европейских государств. Соглашение касалось передачи Германии Чехословакией Судетской области. – Прим. ред. – хватало, чтобы выразить скептическое отношение к обещаниям мировых лидеров сохранить мир.) Для отдельных людей и групп заменой войнам может стать конкуренция – от коммерческой до спортивной. Однако идея о том, что страны будут хвастаться своими футбольными победами или сетью ресторанов McDonald’s, и это поможет избежать войн, наивна. Поэтому единственно возможный путь к прогрессу – изобретение специальных «антиагрессивных» пилюль либо всеобщее удаление клеток мозга или генов, поддерживающих агрессивное поведение. И здесь ключевую роль вновь играет образование.

К чему следует стремиться в мире, состоящем из нескольких сотен стран, где тысячи групп говорят на множестве языков, где живет более 6 миллиардов человек? Очевидно, что сегодня выстроить стены, которые изолируют одну группу от другой, уже не удастся. Мы, homo sapiens, должны как-то научиться жить на соседних территориях – и одной планете – не ненавидя и не убивая друг друга, не поддаваясь на расистские провокации, даже если наша группа в данный период времени в чем-то превосходит другую. Сейчас часто говорят о нехватке толерантности , и, пожалуй, ее обретение – это все, на что мы можем надеяться. Оптимисты же более романтичны. Так, накануне Второй мировой войны поэт Уистен Хью Оден заявил: «Мы должны полюбить друг друга или умереть» [46] W. H. Auden, «September 1, 1939.» .

Я предпочитаю концепцию уважения. Вместо того чтобы игнорировать различия, воодушевляться ими, пытаться уничтожить их с помощью любви или ненависти, я призываю людей принимать различия, учиться жить с ними, ценить тех, кто отличается от нас.

Даже в первый год жизни в человека можно заложить основу для уважения к окружающим. Малыши в яслях видят или слышат, что другим детям плохо, и выражают солидарность плачем. Психологи объясняют такое поведение зарождающейся самоидентификацией и возникновением эмоционального отклика. Обычно маленькие дети, столкнувшись с чьей-то болью, ведут себя активно. Они успокаивают расстроенного сверстника – дают ему игрушку, зовут поиграть вместе.

К сожалению, порой их реакции далеки от сочувствия. Дети отнимают друг у друга игрушки, дразнят друг друга, дерутся, отвергают кого-то одного («ты еще маленький») или целую группу («этот угол только для мальчиков»). В патологических случаях ребенок не просто эгоистичен, он стремится нанести другому физический вред. Способность выделять одну группу по отношению к другим также проявляется задолго до школьного возраста: дети трех-четырех лет выявляют различия между отдельными людьми или группами по цвету кожи, полу, языку, стилю одежды, месту жительства, и, возможно, даже этническому признаку. Даже в первые месяцы жизни младенцы предпочитают видеть лица своей расы – но, что показательно, не в тех случаях, когда они живут в окружении людей с разным цветом кожи [47] Margaret Talbot, «The Baby Lab: How Elizabeth Spelke Peers into the Infant Mind,» The NewYorker, September 4, 2006. .

Определение различий – присущая человеку, полезная во многих случаях часть познавательной способности, ее невозможно уничтожить. Но то, как эти различия отмечаются и интерпретируются, – это культурный феномен. Маленькие дети идентифицируют себя – и стремятся соперничать – с людьми, которые кажутся им больше, старше, сильнее. Важно то, как воспринятые детьми ролевые модели соотносятся с членством в разных группах. Если белые и черные дети с готовностью играют вместе, восприятие различий по цвету кожи становится менее острым. Если взрослый говорит на нескольких языках и с готовностью переходит с одного наречия на другое, то легкость общения усиливает связь между лингвистическими группами [48] Vivian Paley, You Can’t Say You Can’t Play (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1993). .

Самое позднее к пяти годам у детей появляется стремление к дружбе или вражде, приятие или неприятие групп, они обретают способность любить и ненавидеть. Они осознают единство и противоположность групп. Дети начинают адаптировать свои установки к группам, к которым они принадлежат, к которым не принадлежат, и/или группам, к которым они не хотят принадлежать. Для развития взаимоотношений в социуме и комфортного в нем существования очень важно, например, вырос ли молодой человек из ЮАР при апартеиде 1950-х или в современной стране.

Важен также вопрос о том, какую моральную оценку дети дают группе и группам, которым они принадлежат/не принадлежат: отличается ли группа А от группы В или лучше (или хуже) ли группа А, чем группа В? Даже пятилетние дети воспринимают мораль как особое понятие: они могут оценить действия, в которых присутствует моральный аспект (например, плохо причинять вред другому или красть), от действий, которые являются обычной традицией (в некоторых странах левостороннее движение). Они могут даже поделиться некоторыми интуитивными соображениями на этот счет – например, что товары должны распределяться между членами группы поровну. Однако будут ли дети наделять групповые различия оценочной составляющей («люди моего цвета кожи лучше, чем люди другого цвета кожи»), предсказать невозможно. Одним из факторов, повлиявшим на Верховный суд в знаменитом деле « Браун против Комитета по образованию» [49] Знаменитый судебный процесс 1954 года, положивший конец расовой дискриминации в американских школах; к данному прецеденту апеллировали позднейшие источники антидискриминационного законодательства. – Прим. ред. , было то, что психологи доказали: многие чернокожие дети, если им дать возможность выбора, предпочитают играть с белыми куклами. На их предпочтения повлияли стереотипы и привычки окружающего сообщества.

В идеале ответственность за воспитание уважения к различным группам и публичное проявление такого уважения должна быть распределена между разным общественными институтами. Родители, политические и религиозные лидеры, популярные средства массовой информации, разные общественные организации должны демонстрировать подобное уважение. Более того, следует поощрять тех, кто проявляет уважение, и изолировать или наказывать тех, кто этого не делает. Но мы не можем рассчитывать, что детей будут окружать идеальные ролевые модели. Чаще всего растущий человек сталкивается с самыми разными моделями. Одни из них достойны восхищения, многие другие неоднозначны или даже недопустимы. Чтобы убедиться в этом, просто попереключайте телевизионные каналы или послушайте радио.