Коллектив авторов - Совладающее поведение. Современное состояние и перспективы

Романова Е. С., Гребенников Л. Р. Механизмы психологической защиты. Мытищи: Талант, 1996.

Сирота Н. А., Ялтонский В. М. Копинг-поведение и психопрофилактика психосоциальных расстройств подростков // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. 1994. № 1. С. 63–74.

Ташлыков В. А. Психология лечебного процесса. Л., Медицина, 1984.

Ташлыков В. А. Психологическая защита у больных с неврозами и психосоматическими расстройствами. СПб., 1992.

Фрейд А. Психология «Я» и защитные механизмы. М., Педагогика-Пресс, 1993.

Чумакова Е. В. Психологическая защита личности в системе детско-родительского взаимодействия: Автореф. дис. … канд. психол. наук. СПб., 1999.

Эйдемиллер Э. Г. Аналитико-системная семейная психотерапия // Эйдемиллер Э. Г., Добряков И. В., Никольская И. М. Семейный диагноз и семейная психотерапия. СПб.: Речь, 2005. С. 154–182.

Эйдемиллер Э. Г., Никольская И. М., Беляков Н. А. Арт-терапия – терапия искусством и творческим самовыражением / Немедикаментозная терапия. Руководство для врачей / Под ред. Н. А. Белякова. СПб.: Издательский дом СПбМАПО, 2005. Т. 1. С. 149–232.

Ювенский И. В . Личностные особенности женщин, совершающих агрессивные действия в семье // Психология и практика. Сборник научных трудов Костромского государственного университета. Кострома, 2005. Вып. 4. С. 139–156.

Costa P., McCrae R. Multiple uses for longitudinal personality data // European J. of Personality. 1992. Vol. 6.

Lasarus R. S. Patterns of adjustments. N. Y.: McGraw-Hill, 1976.

Lasarus R. S. Psychological stress and coping process. N. Y.: McGraw-Hill, 1966.

Lasarus R., Folkman S. Stress, appraisal and coping. N. Y., 1984.

Lehr U., Thomae H. Coping and aging // Personality Psychology in Europe / G. Van Heck, P. Bonaiuto (Eds.). 1993.

Perrez M., Reicherts M. Stress, Coping and Health. A Situaton-Behaivior Approach. Theory, Methods, Applications // Seattle-Toronto-Bern-Gottingen: Hofrefe, Huber Publishers, 1992.

Plutchik R, Kellerman H., Conte H. R. A structural theory of ego defences and emotions//C. E. Izard (Ed.) Emotions in personality and psychopathology. N. Y.: Plenum, 1979.

Plutchik R. A general psychoevolutionary theory of emotions // R. Plutchik, H. Kellerman (Eds.), Emotion: Theory, research and experience: Vol. 1. N. Y.: Academic Press. 1980. P. 3–33.

Проверяется гипотеза о связи уровня психосоматического напряжения с интенсивностью психологических защит. Показано, что уровень напряжения зависит от темпов полового созревания и индивидуальных особенностей подростков. Обнаружено, что прямая связь между напряжением и защитами отсутствует, это объясняется опосредованным характером такой зависимости. В качестве опосредующего звена исследуется реализация напряжения в форме фрустрированной потребности и корреляция степени фрустрации потребности с интенсивностью психологических защит.

Ключевые слова : психологические защиты, внутреннее напряжение, подростковый возраст, фрустрация.

В настоящей работе продолжено исследование психологических защит у подростков, начатое аспиранткой ГУГН А. В. Соловьевой под руководством автора статьи. В первой части обобщаются данные, которые были получены в ходе совместного исследования связи уровня напряжения и психологических защит подростков, обозначаются нерешенные проблемы; во второй части статьи анализируются и обсуждаются результаты собственного исследования, направленного на проверку новых гипотез.

Начало исследования проблемы психического развития подростка было положено формулировкой довольно простой гипотезы , согласно которой интенсификация психологических защит в период пубертата сопряжена с усилением внутреннего напряжения, вызванного рассогласованием между физическим и психическим статусом подростка (Харламенкова, Соловьева, 2006; Харламенкова, Соловьева, 2007). Доказательством того, что такая зависимость действительно существует, выступали, во-первых, различия в уровне напряжения и психологических защит у подростков разного пола, во-вторых, особенности напряжения и защит у подростков с разными темпами полового созревания и, в-третьих, сопоставление динамики напряжения и психологических защит в течение определенного (наиболее острого) периода подросткового возраста.

Все три аспекта сравнения были представлены в лонгитюдном исследовании, проведенном на одной и той же группе подростков 12–14 лет с нормальным уровнем полового развития. Первое тестирование – 53 девочки и 43 мальчика (средний возраст – 12 лет); второе тестирование – 52 девочки и 43 мальчика (средний возраст – 13 лет); третье тестирование – 50 девочек и 41 мальчик (средний возраст – 14 лет). Группу с отсутствием вторичных половых признаков представляла выборка девочек (n = 25) с аномальным половым развитием (синдром Шерешевского – Тернера) в возрасте 11–15 лет. Девочки с синдромом Шерешевского – Тернера характеризуются задержкой формирования вторичных половых признаков, вызванной хромосомными аномалиями (отсутствием одной Х-хромосомы в кариотипе).

Для диагностики уровня напряжения и психологических защит применялись проективные методики: Тематический апперцептивный тест (ТАТ) Г. Мюррея и тест «Рисунок человека» К. Маховер. Анализ рассказов ТАТ осуществлялся по оригинальной схеме, которая включала целый ряд выделенных и апробированных нами критериев, направленных на диагностику защит. Определение уровня психосоматического напряжения осуществлялось с помощью проективной методики «Рисунок человека» К. Маховер. Для этого применялись стандартные диагностические показатели, также выделенные нами по соответствующей литературе (Беллак, 2000; Венгер, 2005; Маховер, 1996). Статистический анализ проводился с учетом трех факторов: возраста, биологического пола подростков и наличия/отсутствия вторичных половых признаков. Для определения значимых различий между группами и связи между признаками применялись непараметрические методы: критерий Манна – Уит-ни (U) для оценки различий между двумя независимыми выборками по уровню какого-либо признака, критерий Уилкоксона (W) для сопоставления показателей, измеренных в двух разных условиях в одной и той же выборке испытуемых, угловое преобразование Фишера (φ*) для сопоставления двух выборок по частоте встречаемости признака, коэффициент ранговой корреляции Спирмена R Sдля определения тесноты (силы) и направления корреляционной связи между двумя признаками или двумя профилями (иерархиями) признаков; кластерный анализ (K-means clustering) для проведения разбиения выборки на кластеры по n признакам.

Результаты показали, что у девочек с нормальным половым развитием самый высокий уровень психосоматического напряжения приходится на 12–13-летний возраст (med = 4), а у мальчиков – на 13–14-летний возраст (med = 4,5). Уровень напряжения у девочек с синдромом Шерешевского – Тернера одинаково невысок во всех трех возрастах (med = 3). В результате сравнения трех групп подростков оказалось, что значимые различия наблюдаются между девочками с синдромом Шерешевского – Тернера, с одной стороны, и 12-летними девочками и 14-летними мальчиками с нормальным половым развитием, с другой стороны.