Григорий Курлов - Обалденика. Книга-состояние. Фаза четвертая

Настоящий Волшебник, – продолжал Ахлимик, – всегда только творит. Творит новый Мир, новую Сказку, творит их такими, какими они ему для игры нужны.

А все, что ему будто бы улучшить надо было или исправить, он просто принимает, соглашается со всем и, получив силу от своего согласия, – творит новое. Новое! Но не переделанное старое.

А для того чтобы это всего лишь обманом ума не было, – делился своими откровениями волшебник дальше, – ум надо выключать.

– А как? – заинтересовался старик.

– Именно так, как ты это сделал уже когда-то. Ведь как ты здесь оказался? Если помнишь, на поляне моего дома не было…

Вспомнил Петя, как все было, как пятна цветные он разглядывал, как поплыло все отчего-то перед глазами у него, да как стремление его внутреннее, наружу рвущееся, вдруг Ахлимика с домом чудным явило…

– Именно так чудеса и делаются, – подтвердил Ахлимик, внимательно за мыслями его наблюдая. – Только тогда это у тебя случайно получилось, стихийно, а теперь то же самое попробуй уже специально сделать.

Начал Петя пробовать послушно. Тужился он для этого, тужился, пялился перед собой, пялился – до слез прямо, только ничего у него не выходило. Долго он так старался, пока не устал… и вот именно тогда-то все у него опять и случилось – будто исчез мир вокруг, словно в винегрет бесформенных пятен превратившись.

– Ну вот, Петя, – словно сквозь сон услышал он голос волшебника, – именно с этого момента настоящее творение и начинается. Сейчас только от тебя будет зависеть следующий узор твоего жизненного калейдоскопа. Что ты в такой момент пожелаешь, то и сбудется, таким новый мир и выстроится.

Только ничего сейчас Пете не желалось. Ощущал он одну лишь безмятежность спокойную, таким и вернулся в свое состояние привычное.

Только хмыкнул Ахлимик, в него заглянув.

– Вот то-то и оно, – сказал он, – оказывается, не простая это штука – волшебство. Есть в нем свои секреты. И главный – это умение желать. Ведь это только на первый взгляд кажется, что желать – очень просто. Настоящее желание – это то, что остается, когда ум выключается. Только тогда оно исполняется. Вот, гляди.

Ахлимик на мгновенье замер, затем щелкнул пальцами и исчез.

– …Гляди, – раздалось у старика за спиной. – Щелк!..

– …Гляди, – донеслось уже откуда-то сверху, из кроны дуба. – Щелк!..

– …Гляди, – услышалось и вовсе непонятно откуда. – Щелк!..

– Ну как? – спросил Ахлимик, вновь появляясь перед стариком. – Видишь, как все просто, если желать по-настоящему и в нужный момент? Что я сейчас делал? Всего лишь вращал свой калейдоскоп внутренний, помещая себя в каждой его следующей картинке в новое место.

От увиденного у Пети просто голова пошла кругом.

– Здорово! – сказал он восхищенно. – Вот только зачем мне все это? Ведь мне всего лишь Дурака найти и надо…

– Всего лишь!.. – хмыкнул Ахлимик. – Надо же… А где, по-твоему, он обитает? Вот ты, сколько времени уже по сказкам шляешься, почему все никак его не находишь?

Озадачился старик, сидел, в землю глядя, не зная, что отвечать.

– Да оттого, – сказал Ахлимик, – что не в тех сказках ты его ищешь. В чужих сказках Дурака не найти. Творит он свою сказку сам. Каждый день она у него новая, каждый миг – иная, только в ней и обитает.

Хочешь Дурака найти? – просто пройди по его стопам, научись сам сказки строить. Научишься – сотворишь свою сказку о Дураке, вот в ней его и отыщешь. Не жди, что ее тебе кто-то другой придумает. Все, как всегда, только от тебя самого зависеть будет.

Вот только силушки бы тебе не мешало для этого накопить побольше… – вздохнул волшебник, внимательно Петю рассматривая.

– Да где ж ее взять, силу-то… – огорчился старик.

– Как это где? – удивился Ахлимик. – Да у себя же. Хватит ее на ерунду разную транжирить. Вот, смотри.

Он глянул на пустую тропинку, по которой совсем недавно путешествовал старик, и щелкнул пальцами.

На тропинке тотчас появился кто-то. Присмотрелся Петя – идет к ним мужик какой-то с рожей довольной, улыбающейся, но почему-то в одном сапоге всего.

– Эй, мужик, – не выдержал Петя зуда любопытства, – ты чего это в одном сапоге бегаешь? Потерял, небось?

– Где там, потерял – нашел!.. – счастливым голосом сообщил мужик.

– …Щелк! – услышал старик, и гость в сапоге исчез, будто его и вовсе не было.

– Вот видишь, Петя, – сказал Ахлимик, – ты, наверное, считаешь, что мужика этого я сотворил? Но ведь только от тебя зависело, каким именно его сделать – счастливым находкой или несчастным потерей. Ты выбрал второе… Вот там твоя сила и сгинула, заблудилась она в готовности к печали и потерям.

Настоящая Сказка, – продолжал Ахлимик, – всегда складывается из двух сказок – из сказки чудесной и сказки страшной. Но для того, чтобы создать сказку чудесную, надо сначала сказку страшную превзойти. Почему? Потому что именно в страшной сказке вся твоя сила и сокрыта. Отняли ее у тебя, ужасами разными застращав, да там и спрятали. Только когда научишься страхов своих не бояться, тогда и получишь от них силу творить сказку чудесную. Именно в ней Дурак твой и обитает. Только там его и отыщешь.

– Где же искать мне эту сказку страшную? – совсем уж растерялся старик нестарый. – Да и как мне силу свою из нее вытянуть?

– Подскажу, – усмехнулся волшебник, – но только чуть-чуть. Припомни-ка, Петя, Царство Сонное, вспомни паутину светящуюся, силу из людей сосущую. Помнишь, как ты хотел увидеть, куда именно сила эта уходит, кто паутиной той промышляет? Настало тебе время разобраться с этим делом, потому как именно в этой паутине вся твоя сила и запуталась. Сумеешь ее распутать – тем сказку гиблую и превзойдешь, а там уже и до Дурака рукой подать будет.

Приключений на своем пути не бойся, – наставлял Ахлимик Петю, – опасностей не страшись. Именно в них учись черпать силу. Не забывай, что, только умерев для мира привычных представлений, ты получаешь шанс проснуться для другого. Но, заснув в этом мире, ты обязательно проспишь и другой.

И всегда помни, – говорил ему волшебник, – что самая большая задача твоего путешествия – каждый день делать счастливым одного человека. Только одного. И этот человек всегда ты.

Задача большая, – говорил он, – но совсем не трудная. Ведь когда Бог создавал Счастье, он создал его достаточно.

Чтобы зеркало отразило звезды, вначале сотри с него пыль.

Дурак – это негодяй, который по своему недомыслию видит мир таким, какой он есть, а не таким, каким он должен быть.

…Вот вы, например, – любите ли вы смотреть на волны? Или, скажем, на огонь? А на облака, стремительно меняющие свои очертания? А на густую листву, волнующуюся под порывами ветра? А на плавные, струящиеся линии песчаных дюн или на непредсказуемые изгибы горных хребтов? Любите? А вы никогда не задумывались – почему? Не задумывались? Ну и правильно, ну и слава Богу, а иначе нам и говорить было б не о чем, иначе вы мгновенно утратили бы всю прелесть такого «смотрения», потеряв ощущение странной, но поразительно живой гармонии, исходящей от этих внешне достаточно хаотичных и лишенных привычной законченности картин.