Антон Каменецкий - Твой шанс

– Антон, а в чем идея-то? – одернул меня шеф.

– Не-не, – рассмеялся я. – В начале разговора я озвучил свои условия. Пообещай мне 50 % доли в этой новой сфере, и только после этого я все расскажу.

Андрей задумался, потом махнул рукой:

– Ладно. Рассказывай.

– Мы упакуем наш страховой бизнес в формат франшизы и будем продавать на всю страну.

– Черт! – воскликнул Андрей. Он точно не готов был услышать подобное. – Почему я сам не догадался, что так можно?

Так в 27 лет я стал полноправным партнером в компании, торгующей страховыми франшизами по всей России. Гордился ли я собой? Безусловно. Собирался ли останавливаться на достигнутом? Ни в коем случае! Параллельно карьере в «Брокерс» я стал партнером в трех потенциально перспективных проектах: купил небольшую сеть комиссионных магазинов, вложился в строительство хостела и приобрел земельные участки под застройку. Все проекты обещали высокую маржинальность и я с радостным предвкушением вложил в них кредитные средства, размышляя таким образом: «Даже если один не выстрелит, выручат два других. А если не пойдут два, вытащит третий». Я был молод, дерзок, амбициозен, поймал удачу за хвост и не собирался ослаблять хватку.

Владелец Tesla и SpaceX, долларовый миллиардер Илон Маск как-то сказал, что быть предпринимателем – это как жевать стекло, глядя в смертельную бездну.В 2014 году я еще не знал, что очень скоро проверю справедливость его слов на личном опыте.

Некоторые бизнесмены убеждены, что прямо из утробы матери появились на свет с предпринимательской жилкой. Не уверен, что могу сказать о себе так же. Точно знаю одно – сколько я себя помню, мне всегда доставляло удовольствие зарабатывать деньги разными способами. Не потому, что мои родители банкиры или бизнесмены, с младенчества привившие мне принципы денежного мышления и преумножения капитала, а благодаря моему неуемному желанию все время что-то придумывать.

Я родился в Казани в скромной интеллигентной семье. Мама по образованию строитель. Она всю жизнь проработала по специальности. Многие известные здания в городе построены с ее участием. Папа родом из Сибири. Он спортсмен, был вратарем в команде по водному поло «Синтез», затем стал тренером. Мои родители – порядочные, воспитанные, скромные люди. Жили мы всегда без излишеств. Однажды в разгар 90-х папа единственный раз в жизни попробовал заняться предпринимательской деятельностью. Дело не выгорело – его подставили партнеры. После неудачного эксперимента он вернулся в тренерство и уже не оставлял призвания. Даже сейчас, будучи на пенсии, он продолжает работать в Казанской государственной консерватории старшим преподавателем физической культуры. А вот история беспринципных партнеров отца закончилась печально. Определенно, к лучшему, что их совместный бизнес тогда не сложился.

В детстве родители выделяли мне деньги на карманные расходы. Но хоть я и был ребенком, меня угнетала мысль, что я от них завишу. Наверное, именно мечты о финансовой свободе подталкивали меня пробовать зарабатывать самому. В 14 лет я устроился работать промоутером, раздавал листовки. Признаюсь, эта работа не добавляла очков моему самолюбию. Я стеснялся, что встречу знакомых и они меня узнают. Но в то же время мне очень хотелось иметь свои честно заработанные деньги. Я четко понимал, что по-другому их пока не заработаю, так как ничего из себя еще не представляю. Работа промоутером научила меня переступать через личные комплексы ради главной цели. Это очень помогло мне в будущем становлении меня как предпринимателя.

Как-то в 11 классе нам задали подготовить презентацию к экзамену по экономике. «Бинго!» – подумал я. – Сейчас сделаю одноклассникам предложение, на которое точно будет спрос». Ребята не горели желанием тратить время на презентации. Когда я сказал, что могу избавить их от скучного труда за пятьсот рублей, мне заказали сразу десять проектов. Так за пару вечеров своим умом я заработал пять тысяч – прекрасный результат для школьника эпохи нулевых.

В 17–18 лет в летние месяцы я работал на стройке. Строили мы два торговых центра. Язык не поворачивается назвать это «подработкой», потому что трудились мы с 7 утра до 9 вечера. Вообще-то рабочий день заканчивался в 18.00. Но за три сверхурочных часа платили столько же, сколько за весь день работы. Так что логичнее было выжать из себя все и получить двойную зарплату, чем отказаться, сославшись на усталость. Именно тогда я четко осознал, что больше никогда не буду зарабатывать деньги тяжелым физическим трудом. Стив Джобс сказал: «Работать надо не двенадцать часов, а головой». В период каторжного труда на стройке я пришел к аналогичному выводу.

Учился я в 75 гимназии города Казани. Моя параллель участвовала в образовательном эксперименте, поэтому в 10–11 классах нам, школьникам, читали специальную программу по экономике на уровне первого курса института. У нас даже были зачетные книжки, как у настоящих студентов. Благодаря усиленной подготовке по спецпредметам я мог сразу без экзаменов поступить на второй курс Института экономики, управления и права.

Экономика мне нравилась, но по поводу поступления в экономический вуз я все же сомневался. С одной стороны, у меня было любимое творческое увлечение – с 15 лет я взахлеб сочинял стихи. Я всерьез подумывал о факультете журналистики или филологии. С другой стороны, родители наставляли подавать документы в строительный, чтобы продолжить профессиональную династию. Как поступить? Что выбрать? Я решил прислушаться к творческим порывам души и отправился на день открытых дверей филологического факультета КГУ. Поднялся в аудиторию, где проходило собрание. Внимательно осмотрел длинный коридор и, к своему удивлению, не увидел ни одного парня. Озадаченный, я все же решительно зашел в аудиторию. Сел, огляделся – вокруг одни милые девушки. Среди этого розария я оказался единственным парнем. Когда собрание закончилось, я встал и направился к двери, но женщина из президиума меня окликнула:

– Молодой человек, задержитесь, пожалуйста.

Я остановился.

– Подойдите.

Я подошел.

– Как вас зовут?

– Антон Каменецкий.

– Поздравляю, Антон, вы приняты на филфак. Экзамены можете не сдавать. Просто занесите документы лично мне. Вот, номер кабинета записала, чтобы не забыли.

Сказать, что я удивился, ничего не сказать. Педагог даже не спросила, какие у меня в школе оценки. Я стал для нее «светом в окне» лишь на основании того факта, что я парень, а на филфаке учатся одни девочки. В красках вообразив, каково мне придется в такой среде ближайшие пять лет, я подумал: «Ну уж нет!». Больше на филфаке меня не видели.