Анна Мир - Лиза и Кот осознанности

– Так, может, и тебе попробовать? – прошептал Кот, но в ответ получил только кружку какао и напряжённое молчание.

– Нет, Лиза. Все началось, конечно, раньше. – Кот подбирал станцию, с контрой Лизе нужно начать своё путешествие по осознанностям. – Тогда ты сказала, что словила странное ощущение, когда тебе было около десяти лет. Помнишь? – Кот распевал слова, сидя на окне и сверкая на луну зорким взглядом.

– Да. – Лиза закрыла глаза. – Я выходила из папиной машины после детского концерта с подругами, мы шли ко мне в гости. Это был прекрасный вечер. В груди грохотало предчувствие счастья. Будто звёзды зажигались прямо в животе, как бенгальские огни, и их искры щекотали мне сердце. Мне хотелось летать. Но нет, ещё раньше.

– Не помню ничего прежде. Вероятно, твой покорный слуга только народился.

– Вероятно. Еще раньше я сидела с сестрой на крыльце дома летним вечером. Тогда я спросила у неё: «У тебя бывало такое, будто ты поднимаешься над собой и как будто смотришь на все с высоты?»

Сестра была чем-то увлечена, мне было восемь, Валюше пять. Она слушала меня тогда вполуха.

– Нет, не понимаю, Лиза, о чем ты.

– Это был мой первый опыт прыжка выше головы. Или нет?

– Я помню еще момент! – Лиза подскочила на кровати, сбросила одеяло и начала писать.

Кот сел с сонным видом, прислушался, не плачут ли детки, прищурил глаза, обняв себя хвостом, будто замёрз. Ночь уже под окном, дети уложены, а Лиза все не спит.

– Я тогда спросила маму, верит ли она в Бога и ангелов.

– Конечно, верит, она же их видела.

– Ты тоже там был?

– Я сидел у ее ног, она посмотрела в окно, а за ней наблюдают эти крылатые. Смотрят зорко, но уважительно.

– Это все просто ложные воспоминания.

– Не существует никакого «просто». Каждый твой вдох имеет значение: слова,прохожие, поступки людей, новости в Сети, вкусы, запахи, воспоминания. Знаки и есть все то, что вокруг тебя.

– Тогда их было так много, что у меня кружится голова… – Лиза закрыла глаза и вдохнула. Открыла глаза, снова взяла блокнот и начала писать. – Вот я стою на школьной лестнице в первом классе с подружкой и говорю ей, что люблю сочинять истории. Я потом замолчала и задумалась, зачем вообще я ей об этом сейчас сказала.

Потом я сижу в третьем классе и плачу, потому что учительница заставляет меня решать задачу и не пускает домой, а я не хочу, потому что не понимаю. Я тогда возненавидела математику, ну, и учительницу.

– Похоже, что в первый день путешествия ты решила отправиться в травмы детства?

– Да, пожалуй. А потом будет завтрак, и я запью своё детство сладким какао.

– Мне тоже, пожалуйста.

– Хорошо, Кот. Держи ручку, ты будешь писать.

– А на телефоне что же, не пишется? И вообще – ночь на дворе.

– Мне нужно сосредоточиться. Моя голова – дорогое оборудование. Я не могу отвлекаться.

– Ладно, ладно, босс.

– Вот я сочиняю сюжет для программы новогоднего утренника в девятом классе. Это была совершенно странная идея. Я решила спросить у всех одноклассников их заветные желания и исполнить их.

– Как можно исполнить желания?

– Символически. Достаточно представить, поверить в возможность реализации, зарядить процесс задорным подростковым смехом, и вот – картинка из будущего с исполненным желанием уже на конвейере. Уже тогда, когда я понятия не имела о трансерфинге и квантовой физике, холодинамике, тета-хилинге и рейки. Уже тогда каждый ребенок легко применял и сейчас применяет этот волшебный инструмент. Одноклассник хочет машину – мы вставали вокруг и изображали новый «Мерседес». Другой хочет к стилисту – и мы играли в парикмахерскую. Девочка хочет полетать на воздушном шаре – и мы дарили ей шарик и изображали полёт. Это все – способы раскочегарить свой внутренний огонь, визуализировать желания и испытать атомами вкус химического коктейля под названием «Счастье».

– Ладно, записал. Дальше? – Кот уже заинтересовался коллекционированием таких моментов. Он надел очки, налил себе водички и уселся за письменный стол. Работать – так в удовольствие.

– Дальше. – Лиза закрыла глаза.

– Дальше – овраг взросления той части мозга, которая отвечает за становление воли. Только к двадцати пяти годам у человека она формируется окончательно, или, на языке кармы, человек проходит первые жёсткие уроки. Я провалилась в болото по собственному подсознательному толчку на семь лет. Там тоже есть визуализация и Вселенная внимательно записывает, даже когда ты идёшь не своим Путём. Но здесь инструмент работает на трёх колёсах, и поэтому я еду не прямо, а все больше в сторону – и увязаю.

– Можно подробнее? В этом месте у читателей возникнут вопросы.

– И правильно. Это не книга ответов, а книга вопросов, – фыркнула Лиза. – Окей. Если подробнее, то сначала я в школе споткнулась несколько раз об один и тот же сучок – Любви к себе, чтоб ее. – Кот расхохотался, Лиза подождала, пока он прослезится, и продолжила. – Себя я не очень любила, поэтому сучок не выкорчевала. Я его даже не заметила: решила, что это просто часть моей жизни – быть какой-то не заводской. И так оно и было, пока сучок не оброс землей и не превратился в гору, через которую я решила идти напрямик. А можно было просто обойти сучок. Раз я его не заметила, значит, он должен был стать моей горой. По дороге в гору я не думала, что можно ее обойти. Я полагала, что я должна идти по этой горе всю свою несчастную жизнь, убеждая себя, что это моя гора – быть такой «не такой», и, конечно, окружение рисовало мне нужные впечатления. Я отрабатывала уроки любви к себе и ответственности за свою жизнь, потом снова урок за уроком, а предмет все тот же – полюби себя и займись своим счастьем, а если тебе плохо – уходи. Люди на моем пути зеркалили мой внутренний раздрай, а я смотрела наружу, оценивая весь этот бред окружения, который вообще-то не про меня. А что про меня? В себя смотреть я не хотела, ведь всего проще – других счастливыми сделать. Потому меня и накрыло.

– Тазиком?

– Нет, семейной жизнью с иллюзорным принцем. Иллюзии – это тоже инструмент визуализации, как и намерение. Здесь он сработал в полную силу в моей Вселенной, но отрекошетил от кривого зеркала. Когда девушка выбирает в мужья человека, который ее не любит, она выбирает дорогу «И так сойдёт». Ведь Вселенная всех норовит осчастливить.

– Что это вы, Лизонька, не встаёте? Утро в разгаре, игрушки разбросаны, сын без подгузника рассыпает печенье, дочь смотрит мультики. У вас депрессия?

– Нет, у меня внеплановый санаторий.

– Где?

– В кровати.

– Что-то не наблюдаю.

– А ты приглядись. – Сонная Лиза повернулась на другой бок на подушке и продолжила: – Вот моя уставшая спина растянулась на кровати. Лёжа на животе, я даю ей отдых. Вот мои ноги – не бегут за младенцем. Вот мои руки – не отбирают планшет у дочери. И, главное, глаза – они закрыты. Рот даже рад понапрягаться: ты же знаешь, Кот, как я люблю поумничать.