Анна Финчем - Помидорки

Когда стало известно о беременности, Вадим очень радовался, целовал ей руки, а когда живот стал заметным, часто просил разрешения положить на него ладони, потом складывал ладони лодочкой перед лицом и благодарил Господа за то, что тот дал ему ребёночка.

Настя правильно питалась, много гуляла и читала Библию. Беременность протекала легко, анализы были в норме, все было хорошо. Вадим часто говорил ей, какое это счастье – иметь ребёнка и продолжить свой род.

Когда наступил срок родов, Вадим привёз её в роддом, был галантен с акушерами и главврачом, и сказал, что приедет, как только ему сообщат о рождении ребёнка.

Самих родов Настя не помнила, потому что они проходили под полной анестезией, а проснулась очень усталой и разбитой. Она была одна в темной палате, и ей пришлось кричать и звать, чтобы хоть кто-то пришёл.

В палату заглянула усталая медсестра.

– О, вы проснулись, – буднично сказала она, – хорошо.

– Что происходит, – Настя недоумевала, – почему я здесь, где мой ребёнок?

– Попозже к вам подойдём, ждите.

Пришли к ней только утром. Акушер и главврач, суровая женщина средних лет.

– Анастасия, как вы себя чувствуете? – строго спросила она.

– Нормально, – торопливо ответила Настя, – где мой муж, где ребёнок?

– У вас возникли осложнения при родах, поэтому ребёнок пока в палате интенсивной терапии… А супруг ваш приезжал уже.

– Я не понимаю, что происходит?

– Ваш ребёнок, кстати, девочка, родилась с ДЦП. Вы ещё были под наркозом, когда мы сообщили новости вашему супругу.

– И что он?

– Он оставил вам это, – главврач протянула Насте конверт.

Настя вскрыла конверт. Там был сложенный вчетверо листок бумаги и визитная карточка.

«Анастасия», – начиналось послание, – «с самого первого момента нашей встречи я знал, что ты очень сильная женщина и тебе под силу любая жизненная ситуация, не говоря уже о том, что я всегда находил твои представления о жизни правильными. Я бы очень хотел быть тебе хорошим мужем и хорошим отцом твоей дочери, но в сложившейся ситуации я вынужден признаться тебе, что я не столь силен духом, как ты. Я слаб, я просто человек. Прошу понять меня правильно и не судить строго. Я не смогу быть рядом с ребёнком-инвалидом и жить с женщиной, которая такого родила. Но, повторюсь, это, к сожалению, всего лишь моя личная слабость, и я уверен, что обязательно найдётся достойный тебя человек, который с удовольствием разделит с тобой твою жизнь и жизнь твоей дочери. Когда ты выпишешься из больницы и найдёшь время, будь любезна, свяжись с моим адвокатом (его визитная карточка прилагается) по вопросу развода и раздела имущества. Я не думаю, что будут сложности, так как на ребёнка я не претендую. Тем не менее, так как ребёнок был рождён в законном браке, я буду выплачивать на него алименты в размере 25 % от моей официальной заработной платы, тебе нужно будет лишь сообщить моему адвокату реквизиты твоего счета для осуществления платежей. Удачи и всего наилучшего, Вадим.»

Настя подняла глаза на главврача.

– То есть, он не приедет?

– Нет, – та покачала головой.

– Я могу увидеть ребёнка?

– Да, конечно, сестра уже идёт.

Ребёнок был некрасивый, красный и сморщенный. Настя смотрела на неё, на свою дочь, не понимая, как это могло случиться! Её ребёнок – инвалид? Но ведь она, Настя, делала все правильно!

Ребёнок заплакал, некрасиво, убого, жалостливо.

Настя закрыла лицо руками.

«Господи, помилуй», – стучало в висках, «Господи, помилуй!»

Голос заведующей раздался откуда-то издалека.

– Ребёнка забирать будете или отказ оформлять?

Господи, помилуй мя….

Учёные говорят, что лососи, рождённые в ручьях и реках, немного повзрослев, преодолевают огромные расстояния, чтобы достичь моря, где проводят несколько лет жизни в свободном плавании, нагуливая бочка и сверкая серебристой чешуёй, а потом, подгоняемые инстинктом размножения, преодолевают это расстояние опять, чтобы вернуться в свой ручей или реку для нереста, где и умирают, выполнив свой жизненный цикл. Наверное, мало кому из людей подобное достижение показалось бы достаточным, разве что свято верящим в истинность поговорки «Где родился – там и пригодился». Рождённые в маленьких провинциальных городках юноши и девушки, по той или иной причине сбегающие в большие города подальше от убогого захолустья, рисуют в своих неокрепших умах картины большого – нет, оглушительного! – успеха, которого они в этих самых больших городах непременно добьются, и они уж точно не собираются возвращаться туда, где родились. Они же не лососи, в конце концов. Для них фраза: «В этой жизни нужно попробовать все» означает, скорее, «алкоголь, наркотики и беспорядочные половые связи», а не «смирение, духовное пробуждение и служение людям». Да и кому вообще оно нужно, это служение людям? Выгоды-то от него никакой!

Ещё в старших классах школы Виктор понял, что серая захолустная жизнь – не для него. Ему грезились огни больших городов, сверкающие бамперы быстрых машин, начищенное столовое серебро дорогих ресторанов и он сам, в стильном костюме и окружении красивых женщин. В городе, в котором он родился, с населением в 130 тысяч человек, такую жизнь видели только в кино, как будто картинки из параллельной вселенной, и понятно было, что мечтать о таком мог бы только бездельник, которому нечем больше заняться. Поэтому Виктор не мечтал, он строил планы. Ему нужно было как-то попасть в большой город, а ещё лучше – в столицу. Он слышал, что найти работу там легко, а снять жилье – трудно, потому что дорого, и сам для себя решил, что будет умнее других, и ничего снимать не будет, а сразу купит, а так как нужной суммы денег сейчас у него нет, то он пойдёт и возьмёт ипотеку.

– И не нужно будет платить за съем жилья, понимаешь, это же уже сразу твоя квартира! – объяснял он своей девушке, с которой они вместе учились и вместе собирались уехать в столицу.

Его девушку звали Лена. Конечно, в параллельной вселенной он бы выбрал девушку с именем поэкзотичнее, что-нибудь вроде «Изольда» или «Роксолана», но Лена, по крайней мере, была хороша собой и обладала кротким нравом, поэтому с ней было приятно и просто. Более того, она была абсолютно влюблена в Виктора, слушала его с неподдельным интересом и безоговорочно одобряла все его действия, что, с его точки зрения, было необходимым качеством будущей спутницы жизни.

Они учились на экономическом факультете. Конечно, идеальным вариантом было бы учиться сразу в Москве, но тут планы Виктора шли вразрез с доходом родителей, да и он сам ещё не находился на этапе накопления первоначального капитала, и ему пришлось действовать по плану «Б» – получить диплом и заработать денег в родном городе, а уж потом отправляться на поиски желанного образа жизни. Экономический был выбран потому, что на юридический Виктор не поступил, а будущую работу видел только офисной. Никакого «ручного труда», только белые воротнички, только стол и компьютер, а потом и вовсе кресло начальника отдела. Неважно, какого, главное, чтобы стать начальником. Он много времени посвящал учёбе, так как хотел быть лучшим на курсе, и уже со второго курса начал подрабатывать в маленьких конторках, которые из жадности нанимали на работу студентов, рассчитывая на то, что ради опыта они будут работать за кофе и печенюшки. Любые деньги, которые он зарабатывал, он относил в банк, на специальный сберегательный счёт, и очень настаивал, чтобы Лена делала то же самое. В конце концов, если они будут жить в квартире вместе, будет справедливо, если она внесёт свою долю в первоначальный взнос и ежемесячные платежи! С его доводами она соглашалась, но в целом была немного рассеянна и мечтательна, к учёбе относилась легко, хотела заниматься фотографией и увидеть тропические страны. Работать в конторках за кофе и печенюшки она отказалась, но легко писала студенческие работы за вознаграждение, и даже умудрялась получать за это больше денег, чем Виктор, причём за меньшее количество потраченного времени. За это он её хвалил, а за мечтательность – ругал. Тропические страны – это хорошо, но своя квартира в столице – намного, намного важнее.