Анна Финчем - Помидорки

Он красиво говорил и ухаживал, хотя для неизбалованной Зины и это было много. Он все распланировал сам, выбрал день и место для свадьбы, купил платье, костюм и кольца, и сказал Зине, что сына назовёт Григорием, в честь своего деда.

– Вы знаете, – Зина рассказывала Свете свою историю спокойно и неторопливо, как будто сказку на ночь, – мне тогда все подруги завидовали. Что, мол, жених богатый, и жизнь так удачно складывается, и работать больше не надо, надо только как сыр в масле кататься, и всё. Сбыча мечт! «Ты такая счастливая, Зинка, такая счастливая! Надо же, как повезло!»

Свадьба была пышной, в красивом ресторане, где все приглашённые бизнесмены соревновались в том, у кого машина дороже, а их жены в том, у кого бриллианты покрупнее, Зина всем улыбалась и была так мила, юна и свежа, что все бизнесмены завидовали её новоиспечённому мужу, а их жены подсчитывали в уме, сколько нужно денег на то, чтобы выглядеть так же юно и свежо, как она.

Беременность наступила в срок, УЗИ показало мальчика. Александр был доволен собой и обсуждал с друзьями, в какую именно школу за границей лучше отдать сына, чтобы обеспечить ему хорошее образование. Он контролировал, чтобы Зина много гуляла и хорошо питалась, а в остальном его жизнь не очень изменилась.

Ребёнок родился в срок и здоровым. Молодой отец отметил это событие с размахом, закатив пирушку в модном клубе, и поручил своему секретарю найти няню.

Через пару недель, к удивлению и неудовольствию Александра выяснилось, что ребёнок, несмотря на серьёзное взрослое имя и наличие няни, позволял себе разные младенческие штуки, вроде плача и криков по ночам, и до момента, когда он станет абитуриентом Гарварда, должно пройти какое-то время. Лет восемнадцать, примерно. Молодому отцу, тем не менее, здоровый сон нужен был прямо сейчас. Зину переселили в детскую, поближе к младенцу, и сделали в комнате звукоизоляцию. Нельзя сказать, что Александр плохо относился к сыну, но пока в этом абсолютно беспомощном и пускающем пузыри существе, которому, к тому же, нужно было регулярно менять подгузники, он не видел продолжения себя или будущего наследника своей империи, и поэтому заботой о нем себя не особо утруждал.

Рассказ Зинаиды звучал так плавно, а голос так мелодично, что Света заслушалась. Мороженое было давно съедено, и приближалось время приготовления ужина.

– Ой, надо же, заболталась совсем! Вы уж извините, я вас, наверное, задерживаю своими рассказами, – Зинаида смотрела на сына, а тот смотрел на неё, улыбаясь. Света тоже смотрела на них, не понимая, как такой красивый и спокойный мальчик вообще оказался в инвалидной коляске, но вслух сказала иное.

– Такие красивые глаза! Синие, – она задумалась, подбирая эпитет, – как море!

– Как море, – одновременно с ней закончила фразу Зинаида, и рассмеялась. – Когда-нибудь мы на это самое море поедем, правда, Гриша?

Мальчик кивнул.

– Теперь я хочу услышать продолжение истории! – воскликнула Света, – если, конечно, вы не против?

– Конечно, не против, я из этого секрета не делаю, – кивнула женщина. – Мы гуляем тут каждое воскресенье, так что увидимся обязательно!

Настя, тем временем, продолжала своё «введение в религиозность». Она стала замечать на улицах плакаты и вывески, говорящие о Боге, найти постную пищу не составляло труда, а если в разговоре с коллегами по работе упоминала, что ходила в воскресенье в церковь, все уважительно кивали. Мама отдала ей старое издание Библии, оставшееся от бабушки, и Настя заставляла себя читать по страничке каждый день, хотя, на самом деле, никакого удовольствия это ей не доставляло. Слова были нескладными и трудночитаемыми, а уж о чем конкретно там говорилось, и вовсе оставалось для неё загадкой. Но она не сдавалась. Она стала замечать, как часто люди упоминают слово «Бог» в ежедневной речи, даже не задумываясь: «Слава Богу», «Не дай Бог», «Бог терпел и нам велел», «Бог накажет», «Бог дал – Бог взял».

Бог, как неупорядоченная сила, присутствовал везде, а вот походами в церковь, как виделось Насте, эту силу можно было не только упорядочить, но и обернуть себе на пользу, с очевидным обоснованием: «Я же правильная, потому у меня и жизнь должна складываться правильно». Она прочитала все десять заповедей, и не нашла ничего, чего она бы не соблюдала, уж точно не желала «ни вола, ни осла соседа своего», не убивала, не крала и не прелюбодействовала. В конце концов, не в этом ли секрет несчастья других людей? Они просто «неправильные». Зачем Богу им давать что-то хорошее? Бог представлялся ей чем-то вроде руководителя пионерской организации: он смотрит на твою успеваемость и поведение и решает, поедешь ты в летний лагерь к морю, или нет, достаточно ли хорошо и правильно ты себя вела для этого или нет, достойна ли ты этого или нет.

Ходить в церковь по воскресеньям, соблюдать пост, читать Библию. То, что она делала это и продолжала свою обычную ежедневную жизнь, казалось ей достижением, достойным вознаграждения. Другие – то и этого не делают, а на что-то рассчитывают! Смешные.

После церкви она, как обычно, встретилась со Светой в парке.

– Ну как там, истинно верующие продвинулись на своём пути к Богу? – Света часто была ироничной.

– Не понимаю твоего сарказма. Ходить в церковь – правильно, и тебе бы не мешало, – без тени улыбки ответила Настя.

– Я не путаю понятия «ходить в церковь» и «верить в Бога», – Света подталкивала подругу к ларьку с мороженым, – одно от другого не зависит. Соблюдение кем-то придуманных ритуалов не приближает тебя к вере, а вера не заставляет тебя выполнять ритуалы.

– А как же молитвы и свечи? Люди в церковь и ходят, чтобы Бога просить о чем-то!

– Ну и дураки, – Света пожала плечами, – где-то написано, что именно эта церковь является офисом Бога, а приёмные часы строго с 10 до 11 по воскресеньям? Опоздал – лишился исполнения желаний?

– И где, по-твоему, людям с Богом разговаривать? В ресторане?

– Да где угодно. Индусы говорят, в туалете нельзя, а все остальное – можно.

Настя не ответила. Входящую в парк Зинаиду с коляской они увидели почти одновременно, но Света радостно помахала ей рукой, а Настя попыталась спрятаться за Светину спину.

Света купила мороженого на всех и помогла Зине с коляской. Настя натянуто улыбалась, так как просто развернуться и уйти сейчас было бы невежливо, а невежливо – это неправильно.

– Держи, – Света протянула Грише мороженое, – ванильное!

– Спасибо, – у мальчика был приятный голос, – но ванильное мама больше любит, а я – шоколадное.

Настя поморщилась. Ему дают мороженое, а он ещё и недоволен! К её удивлению, Света в ответ только рассмеялась.

– Ого, о маме заботишься, настоящий джентльмен!