Мари Форлео - Все достижимо. Стать лучшей, найти любовь, добиться успеха

Какое-то время я пыталась игнорировать тихий внутренний голос. Отключить его. Сосредоточиться на текущей задаче. Однако голос становился все громче. Однажды я бегала между этажами биржи и почувствовала себя физически больной. У меня закружилась голова, я не могла дышать. Я сказала боссу, что мне нужно выйти на улицу и быстро выпить кофе. Вместо этого я направилась прямиком к ближайшей церкви, которая находилась недалеко от пересечения Уолл-стрит и Бродвея. Будучи воспитанной в католической вере и только что окончившей католический университет, я просила Бога о помощи в момент личного кризиса.

«Что со мной не так? – спросила я. – Неужели я схожу с ума? Почему я не могу остановить голоса в своей голове? Боже мой, если это ты призываешь меня уйти с работы, то можешь ли ты подсказать, что именно я должна сделать? У меня же нет никаких запасных вариантов. Подай мне знак. Я погибаю…»

После нескольких минут молитв и плача я получила первую подсказку, что делать дальше: «Позвони отцу».

Эта подсказка явно имела смысл. Чувство вины от осознания того, сколь многое отец принес в жертву, чтобы оплатить мое образование, съедало меня заживо. Теперь меня охватывали легкие панические атаки, как только я думала о своем гипотетическом увольнении: у меня не было другой работы, которая могла бы меня обеспечить.

Я села на ступеньки церкви и достала телефон. Я едва успела произнести первую фразу, как разревелась:

– Папа, мне ТАК жаль. Я не знаю, что делать. Я НЕНАВИЖУ свою работу. Я перепробовала все возможные варианты, но ничего не помогает. Ничто не имеет смысла – я рада, что у меня есть работа. Я люблю работать. Мне стыдно даже говорить это, но я продолжаю слышать голоса. Они говорят, что мне уже пора бросать эту работу и что я предназначена для чего-то другого. Однако эти голоса не дают мне подсказок, что мне делать вместо работы на бирже. Я знаю, как вы с мамой усердно работали, чтобы отправить меня в школу…

Я остановилась, чтобы вытереть лицо и перевести дыхание, как вдруг в мой монолог ворвался отец:

– Ри, успокойся. Ты всегда была труженицей. Ты работала уже в девять лет! Ты придумаешь, как расплатиться. Если ты не выдерживаешь эту работу, то уходи с нее, чтобы не надрываться на нелюбимой работе следующие 50 лет. Ты должна найти то, что действительно любишь.

Я понятия не имела, как найти такую работу. Даже сама мысль о поиске подобной вакансии казалась мне ужасно безответственной. И все же я знала – отец прав. В течение недели я подала заявление об уходе и отправилась в путешествие – узнать, что я, черт возьми, должна делать в этом мире. Сказать, что мне было очень страшно, было бы преуменьшением, зато я чувствовала себя бодрее, чем когда-либо.

Первое, что я сделала, – снова начала работать барменом и обслуживать столики, чтобы платить за аренду. Затем я подала заявление в школу дизайна Parsons в Нью-Йорке – так я искала подсказки, что хотела бы делать в качестве постоянной работы. В детстве я любила искусство, поэтому начала деятельность именно в этой области. Однако после того, как прошла процесс отбора и поступила, я отказалась от обучения. Возвращаться в школу тоже было неправильно. С другой стороны, я знала, что нужно быть более творческой в работе. В охоте за подсказками я нашла летнюю художественную программу для взрослых в Бостоне. Я переехала в квартиру на чердаке над японской художественной студией и продолжала ломать голову над будущим своей карьеры. Моей единственной «зацепкой» было то, что я любила людей, мир бизнеса и была творческим человеком.

Тогда-то я и подумала: возможно, издательство периодики – то, что нужно и имело смысл. Здесь есть и бизнес-аспект – реклама, и творческая сфера – редакция. Может, этим и стоило заняться! Я вернулась в Нью-Йорк и начала действовать.

Я суетилась, ходила по агентствам временной занятости и наконец получила должность помощника специалиста по продажам рекламы в журнале Gourmet. Первые несколько месяцев прошли великолепно. Мне нравилось изучать продажи рекламы и быть частью команды, каждый месяц производящей красивый продукт. Мой начальник был умным и добрым. Более того, мой стол находился рядом с кухней для тестов, и редакционный персонал приносил мне образцы еды. (Я уже говорила, что люблю хорошо поесть?) Все вроде шло хорошо.

Впрочем, когда новизна прошла и я начала понимать, как будет выглядеть мое будущее, я стала слышать те же голоса: «Это снова не то, Мари. Это не то место, где ты должна быть. Тебе нужно уходить ».

Не-е-е-ет! Только не снова!

Меня переполняли стыд и ужас. Что, черт возьми, со мной не так? В происходящем не было никакого смысла. Я люблю работать. Я трудилась и в средней школе, и в колледже. Почему я не могу просто быть счастливой?

Я попыталась более объективно взглянуть на ситуацию и именно тогда поняла кое-что интересное. У меня не было никакого желания в будущем занимать должность рекламного менеджера или даже издателя. Я подумала: «А если я не хочу подниматься по этой корпоративной лестнице, какого черта я трачу и их время, и свое?»

Возможно, я слишком была сосредоточена на деловой стороне вещей. Мои прошлые работы включали в себя контроль над продажами, деньгами и цифрами. А как же творчество? Может, издательская деятельность – правильное направление, но я была бы счастливее, работая в редакторском отделе? Я воспользовалась своими связями и получила должность ассистента по моде в редакционном отделе журнала Mademoiselle. «Ладно, похоже, теперь это мое. Я буду работать с творческими людьми, занимающимися интересными вещами. Ходить на показы мод, помогать на фотосессиях, разрабатывать макеты, смотреть все самые новые коллекции, изучать аксессуары. Разве нельзя влюбиться в такую работу?»

Поначалу все было и впрямь захватывающе. Мне нравилось знакомиться с разными людьми и узнавать все тонкости редакционного процесса.

Но потом, это началось снова. Меньше чем через полгода внутренние голоса вернулись, на этот раз еще сильнее: «Опять ошибка. Это все еще не твое. Не та работа».

ЧЕ-Е-Е-Е-ЕРТ!!!

У меня началась жесточайшая паника. Я чувствовала себя смущенной, растерянной и, честно говоря, ущербной. Я знала, как мне повезло, что у меня есть работа, но в то же время мое тело и сердце взбунтовались. Все казалось неправильным. Я пыталась найти хоть какую-то причину. Что было не так с моей головой? Была ли у меня какая-то когнитивная, эмоциональная или поведенческая дисфункция? Была ли я просто неудачницей с проблемами в карьере, которая никогда ничего не добьется? Ничто не имело смысла. Как я могла окончить выпускной класс, быть чрезвычайно трудолюбивым и преданным делу работником и оставаться столь невежественной особой после череды работ мечты? В тот момент прошло уже много лет с тех пор, как я окончила школу. Все мои друзья получали повышения по службе и строили свои взрослые жизни. Все, чего хотела я, – это уйти с работы. Снова.