Фрэнк Мартела - Wonderful Life. Размышления о том, как найти смысл жизни

В своем желании получить наибольшее количество счастья из каждого жизненного обстоятельства люди, которых опрашивал Вейнер, не могли посвятить себя полностью хоть чему-нибудь, отдаться этому, принять на себя обязательства, и в конце концов они теряли способность просто наслаждаться жизнью. И это отнюдь не единственный пример того, как погоня за счастьем может оказаться контрпродуктивной. Психологические исследования показывают не только то, что люди, полностью посвятившие себя достижению максимального уровня личного счастья, в конце концов меньше всего наслаждаются жизнью [42] Iris B. Mauss, Maya Tamir, Craig L. Anderson & Nicole S. Savino, “Can Seeking Happiness Make People Unhappy? Paradoxical Effects of Valuing Happiness,” Emotion 11, no. 4 (2011): 807–815. See also Maya Tamir & Brett Q. Ford, “Should People Pursue Feelings That Feel Good or Feelings That Do Good? Emotional Preferences and Well-Being,” Emotion 12, no. 5 (2012): 1061–1070. , но также и то, что исключительная концентрация на личном счастье может навредить дружеским связям, которые зачастую и бывают тем самым источником счастья [43] Iris B. Mauss, Nicole S. Savino, Craig L. Anderson, Max Weisbuch, Maya Tamir & Mark L. Laudenslager, “The Pursuit of Happiness Can Be Lonely,” Emotion 12, no. 5 (2012): 908–912. . И наконец, превалирование культурной нормы, что каждый должен быть счастлив, усложняет для нас задачу достойно справляться с неизбежными несчастливыми моментами нашей жизни [44] For people having some degree of depressive symptoms, constant reporting of their happiness levels can be detrimental for their well-being. See Tamlin S. Conner & Katie A. Reid, “Effects of Intensive Mobile Happiness Reporting in Daily Life,” Social Psychological and Personality Science 3, no. 3 (2012): 315–323. . И тогда чувствовать себя несчастным превращается для нас в двойное бремя: мы не только ощущаем себя несчастными, мы также испытываем вину за то, что нам не удалось жить в соответствии с культурной нормой, которая требует от нас быть счастливыми.

Что, если счастье не является главной целью жизни, как мы думали? Мы ценим многие вещи – любовь, дружбу, достижения, способность выразить себя – не потому что они дают нам приятные ощущения, а потому что они сами по себе обогащают нашу жизнь, и мы ценим их ради них самих [45] Many philosophers tend to see happiness and meaningfulness as two separate and fundamental values in human life. See Thaddeus Metz, Meaning in Life: An Analytic Study (Oxford: Oxford University Press, 2013), chapter 4; and Susan Wolf, “Meaningfulness: A Third Dimension of the Good Life,” Foundations of Science 21, no. 2 (2016): 253–269. . Ценность дружбы, например, не в количестве положительных эмоций, полученных от нее. Ее ценность в особенности проявляется во время непростых жизненных моментов, когда, например, ваш друг серьезно болен, или проходит через кризис, или когда ему нужна поддержка. Мы ценим своих друзей и в трудные времена, зная, что наша поддержка взаимно обогащает нас, даже если это далеко не игры и веселье. Люди – сложные существа; мы ценим в жизни гораздо большее, чем просто наличие или отсутствие положительных ощущений [46] In philosopher Robert Nozick’s thought experiment about an experience machine providing all possible pleasures is the classic example of this. People are arguably not too eager to plug into such a machine. See Robert Nozick, Anarchy, State, and Utopia (Padstow: Blackwell, 1974), 42. . Счастье – это хорошо, но делать его исключительной жизненной целью – значит оскорбить все богатство того, что люди ценят в жизни.

Учитывая все вышесказанное, конечно, трудно отказаться от счастья как своей цели, поскольку наша культура полна посланий, напоминающих нам о том, что мы должны быть счастливы. Включите телевизор: там целая индустрия улыбающихся, здоровых, красивых людей продает нам счастье, как фасованный продукт. Не дайте себя одурачить этим лжепророкам. Не жертвуйте хорошим в жизни ради тщетной надежды стать еще счастливее. Счастье – всего лишь чувство. И все. Побочный продукт достижения чего-то значимого, а не самоценность. Соответственно, погоня за личным счастьем – негодный ответ на вопрос о том, что может сделать нашу жизнь по-настоящему ценной и значимой.

И в 2018, и в 2019 годах «Всемирный доклад о счастье» назвал Финляндию самой счастливой страной в мире [48] John F. Helliwell, Richard R. Layard & Jeffrey D. Sachs, eds. World Happiness Report 2019 (New York: Sustainable Development Solutions Network, 2019). See also previous World Happiness Reports. . Когда удовлетворение жизнью оценивается в мировом масштабе, Финляндия и другие страны Северной Европы, такие как Швеция, Норвегия, Дания и Исландия, – все входят в верхнюю десятку, получая высшие места за стабильность, безопасность и свободу. При погоде с температурой, которая регулярно опускается ниже нуля, и городами, которые погружены в постоянную темноту в зимнее время года, что делает финнов такими счастливыми? Оказывается, огромное количество тяжелого рока.

У хэви-метала не лучшая репутация, но только не в Финляндии. Если поп-музыка символизирует расцвет любви, то тяжелый рок – это ее мрачный кузен; и в Финляндии, стране, которая известна своими темными и холодными зимами, хэви-метал-групп больше всего в мире: примерно шестьдесят три на каждую сотню тысяч человек [49] See Jakub Marian, “Number of Metal Bands per Capita in Europe,” https://jakubmarian.com/number-of-metal-bands-per-capita-in-europe/. . В Финляндии хэви-метал – король: он доминирует и на ведущих радиостанциях, и в караоке-барах. Самая популярная группа всех времен, царь среди царей – Children of Bodom [50] Children of Bodom – финская англоязычная группа из города Эспоо, исполняющая музыку в стиле мелодик-дэт-метал с элементами различных других направлений метала. , концерты которой проходят с аншлагами от Хельсинки до Рио-де-Жанейро. Тут есть противоречия между количеством счастливых металлистов и данными о счастье и депрессии в Финляндии.

Основываясь на опросах института Гэллапа, во «Всемирном докладе о счастье» 2019 года людям из 156 стран предложили «оценить их жизнь в данный момент по шкале от 0 до 10, где наихудшая – это 0, а наилучшая – 10» [51] John F. Helliwell et al., World Happiness Report 2019. . Именно ответ на этот вопрос дал финнам высочайшие мировые результаты. И такое место в списке для Финляндии неудивительно, поскольку в сравнении с другими странами у них есть сильные социальные факторы, которые, как мы знаем из исследований, важны для людей, чтобы они испытывали чувство удовлетворения от жизни: свобода от ежедневной борьбы за кусок хлеба, развитые социальные службы, свобода от притеснений и доверие правительству [52] E.g., Max Haller & Markus Hadler, “How Social Relations and Structures Can Produce Happiness and Unhappiness: An International Comparative Analysis,” Social Indicators Research 75, no. 2 (2006): 169–216; Ronald Inglehart, Robert Foa, Christopher Peterson & Christian Welzel, “Development, Freedom, and Rising Happiness: A Global Perspective (1981–2007),” Perspectives on Psychological Science 3, no. 4 (2008): 264–285. .