Август Форель - Половой вопрос. Любовь как извращение

Вникнув в эти отношения, можно дать достойную оценку той низости, которою проникнуты наши общественные взгляды во всем их проявлении применительно к жизни женщины. При наличности у мужчин другого представления о женщине они не соблазняли бы девушек столь легкомысленно, с тем чтобы, надругавшись над ними, оставить их на произвол судьбы. Яркая несправедливость наших нравов и господствующих в этой области законов удержала бы их, быть может, от ряда необдуманных поступков. Здесь мы имеем дело, конечно, с настоящей любовью, а не с таким случаем, когда женщина, недостойная от природы или же получившая соответствующее воспитание в руках мужчин, занимается денежной эксплуатацией любовного чувства. Здесь же мы не будем касаться и эротизма у женщин, который многим, без сомнения, свойственен, особенно женщинам, вкусившим уже от опыта половой любви. Но можно утверждать, что имеется достаточное количество женщин, охотно изменяющих своим мужьям, имеющим дело с донжуанами и все же не только не испытавших никакого libido sexualis, но даже и orgasmus venericus. Они отдают себя на позор, теряют свое состояние, лишаются уважения людей и собственной семьи и при этом самоотверженно продолжают любить тех людей, которые находят для себя приятным издеваться над ними. И, оставшись покинутыми, несчастными, падшими женщинами, они ведь, в сущности, представляют собою лишь жертвы своего слабоволия, продукт недобросовестного внушения со стороны мужчины – и при наличности другого влияния они могли бы быть честными и примерными женами. В среде этих женщин, как это ни невероятно, можно встретить много весьма талантливых и одаренных свыше. Их поступки принято объяснять недостатком нравственного чувства. Но это не всегда обоснованно. Есть немало таких женщин, которые в других случаях жизни сохраняют верность долгу, отличаются самоотверженностью, энергией, даже героизмом. Однако и эти женщины поддаются влиянию мужчины и даже не в состоянии себе объяснить, какими способами можно было бы оказать противодействие. Они ничего не видят предосудительного в том, чтобы отдаться любимому мужчине душою и телом, причем для этого они не всегда ждут длительного общения, продолжительного ознакомления, – а вслед за первым поцелуем предоставляют себя целиком в распоряжение влюбленного. Они не уясняют себе разницы, не в состоянии разбираться в пределах. И женщины добродетельные считают долгом еще больше презирать именно таких чистосердечных и любящих; что же касается мужчин, то последние, вдоволь надругавшись над своими жертвами, тут же с легким сердцем лягают их своим ослиным копытом.

Такие случаи повторяются значительно чаще, чем принято думать, и дают правильное, хотя и одностороннее представление об общем явлении любовной страсти у женщины. Серьезным женщинам, с идейным направлением и рассудительным, свойственна, разумеется, иная и, во всяком случае, более разумная любовь. Но указанные особенности все же присущи женщине при обнаружении ею страстной влюбленности, причем эти особенности могут оставаться скрытыми и замаскированными.

Смелость и подвиги в духе средневекового рыцарства не служат единственными средствами для покорения женского сердца. Значительную роль могут играть и такие внешние достоинства, как красота, красивая фигура, хотя последние данные не занимают такого места у женщины, какое аналогично они, в смысле внешности, занимают у мужчины в его любви к женщине. На страсть женщины легко влияют также и духовные преимущества, как ум, нравственные подвиги. Более значительное влияние на женщину оказывает внешний успех мужчин, как артистов, певцов, писателей, офицеров, причем на первом плане стоит всегда «знаменитость». Физическая сила и вообще внешние достоинства действуют главным образом на женщин некультурных или недалеких. Мистический элемент в этом смысле тоже занимает не последнее место. Таким образом, имеет место увлечение проповедниками, духовными, а также религиозными фантазерами, не исключая и лицемеров.

Чистая любовь целомудренной молодой девушки, в сравнении с распутной жизнью подавляющего большинства молодежи мужского пола цинично-порнографического, нами уже описанного образца, – представляет собою весьма прискорбную противоположность. Ги де Мопассану в его романе «Une vie» удалось дать в высшей степени правдивое и потрясающее подтверждение вышесказанного. Я сам неоднократно наталкивался на такие случаи, когда, благодаря совершенному незнакомству девушки с половыми отношениями и в то же время грубой и развратной чувственности молодого мужа, не только пресекалась любовь ее в самом разгаре, сменившись глубоким отвращением, но и обусловливала чуть ли не умопомешательство молодой женщины. Нельзя считать особенно редкими такие психозы, которые являются прямым следствием потрясения от разочарования, постигшего молодую в брачную ночь. Иногда, однако, суровая действительность готовит такие сюрпризы, как цинизм мужа, имеющего отвратительный взгляд на половые отношения и вообще на любовь, причем такое открытие действует на молодую женщину, может быть, еще тяжелее, чем внезапное прояснение, обусловленное реальностью полового общения, которая должна была заменить ее духовную и чистую страсть. Душа женщины вся изнывает тогда под влиянием борьбы с погибшими иллюзиями и разбитыми мечтами. Но за дурными привычками мужа и его необдуманными выходками может скрываться действительная любовь, которая в конце концов победит сердце жены и установит соответствующее равновесие. Однако этот цинизм и привычка к грязи могли пустить такие глубокие корни, что никакое воздействие не окажется уже достигающим цели, и тогда наступает конец любви женщины, которая отныне будет лишь терпящей, поскольку это возможно, стороной. При достаточно невысокой организации у женщины она быстро подпадает под влияние мужа, который ее, таким образом, низводит до себя. Может, разумеется, случиться и так, что все обрывается, и разрыв становится неизбежным. Последовательные разочарования молодой девушки, столь же мало опытной, сколько и сентиментальной, получившей в мужья развратного эгоиста, получили яркое и правдивое изображение в вышеприведенном романе Мопассана. Здесь встает перед нами страница жизни, загубленной после длинной цепи невыносимых мучений. Романам Мопассана в чрезвычайной степени свойственно сочетание правды жизни с тончайшей психологией. Они могут быть рекомендованы в виде иллюстрации к настоящей главе, т. е. к истории сексуальной жизни и любви.

У женщины имеется потребность не столько обнаруживать подчиненность, сколько чувствовать постоянное превосходство над собою своего возлюбленного, – и это обстоятельство обусловливает целый ряд исключительных отражений любви в духовном мире женщины. Полное счастье женщины немыслимо без возможности уважать мужа, даже благоговеть перед ним, причем он должен представлять собою воплощение какого-нибудь идеала: для некоторых – физической силы, для других – ума, бескорыстия и прочее. Муж неизбежно очутится под башмаком у жены, если нет налицо вышеуказанных качеств, и, во всяком случае, она скоро станет к нему равнодушной, безразличной, и он даже станет ей неприятным. Если же его в это время постигнет какое-нибудь несчастье или болезнь, то жена, под влиянием сострадания, выйдет из состояния апатии и возьмет на себя роль добросовестной няньки. Элементов счастья довольно мало в таком браке, где муж под башмаком, ибо жене не может прийтись по вкусу обнаружившаяся бесхарактерность мужа. Ее тщеславие и властолюбие будут, быть может, удовлетворены, но она не будет иметь душевного спокойствия; последствия нередко дают неверность жены в подобного рода случаях. Не найдя истинной любви в таком браке, женщина беспринципная находит себе вознаграждение в лице какого-нибудь донжуана. При сильном характере и более слабом половом влечении такая жена быстро усваивает приемы злобной и воинствующей Ксантиппы, представляя собою раздражительное и грозное существо, сменившее любовь свою на ненависть и ревность и удовлетворяющееся лишь при мучении других. Интересна психология таких женщин; в большинстве случаев они сами не сознают своей злости. Постигшее их разочарование и вызванное им ожесточение делают то, что весь мир представляется им в черных красках, причем они во всем видят лишь его отрицательные стороны. Все, что они видят, заслуживает их порицания и брани, и если их самих постигнет какое-либо несчастье, то они смакуют его, как бы радуясь тому, что их мрачные предсказания получили осуществление. Здесь, без сомнения, одним из действительных факторов является и наследственность, причем различные несчастные совпадения могут лишь в большей или меньшей степени содействовать.